Мой ректор военной академии (СИ) - Тереза Тур

Я не усидела — и поднялась тоже.

— Эдвард Грегори Шир, милорд Милфорд.

И он церемонно склонился передо мной. Я присела в реверансе и протянула ему руку. Он над ней склонился — и вежливо коснулся губами кончиком моих пальцев.

— За знакомство надо выпить, — дал сам себе распоряжение милорд Верд. И сам поспешил его выполнить. В результате у мужчин в руках оказались рюмочки с гномим самогоном, а у меня — вишневая наливка.

Мы выпили.

Я во все глаза смотрела на начальника контрразведки, ожидая продолжения рассказа. Не дождалась. Поэтому спросила:

— То есть Шир вы по матери?

— Именно так, миледи. Милфорд — титул не родовой, а пожалованный императором за заслуги. И тогда я еще им не был. А на фамилию отца я не откликаюсь. Вообще.

Больше в разговор его завлечь не удалось. Милорды выпили еще крепкого алкоголя. Потом еще. И милорд Милфорд удалился. Хозяин дома пошел его провожать, перед этим отпустив меня отдыхать.

На следующий день все повторилось. После ужина Оливия пригласила меня в гостиную по приказу милорда Верда.

— Милорд, — зашла я — и присела в положенном поклоне.

— Добрый вечер, — улыбнулся мне хозяин дома. — Присаживайтесь.

И он указал на кресло напротив своего.

— Как вы себя чувствуете?

— Не плохо, — осторожно ответила я.

— Я к вам с просьбой.

— Конечно, милорд. Что я должна сделать?

Он сморщился, словно услышал что-то на редкость неприятное.

— Я думаю, вы поняли по вчерашнему вечеру, что Шир принес мне неприятные новости. И теперь я должен принять важное решение. От него зависит жизнь человека. Хорошего человека… Я должен поступить определенным образом. И я это знаю. И все это знают… И никому не приходит в голову, что я могу поступить как-то по-другому…

Милорд замолчал, опять уставившись в огонь.

Он не хотел совета — нет. И я это знала. Кто я такая, чтобы что-то советовать ему, тем более будучи абсолютно не в теме проблемы. Я поняла, что просто ему хотелось почувствовать человека рядом…

— Но я пытаюсь понять, смогу ли я видеть себя в зеркало, если поступлю как должно…

— Если от вас никто не ожидает сюрприза, может, стоит удивить? В том числе и самого себя?.. — неожиданно вырвалось у меня.

— Спасибо, — улыбнулся он.

— Может быть, приказать подать чай, милорд?

— А вы хотите чаю?

— Нет, — честно ответила я.

— Я его вовсе не люблю, — признался он мне с таким видом, будто выдавал государственную тайну.

Я рассмеялась.

— Скажите, а почему пить со мной чай в гостиной вы соглашаетесь, а ужинать вместе отказываетесь?

— Вопрос не ко мне, а к тем, кто придумывал правила поведения, приличные для женщины моего положения.

А сама озадачилась вопросом: «А кстати, почему?..»

— И если я приглашу вас на ужин — здесь ли, в доме или в ресторан… Вы будете отбиваться так решительно, словно я покусился как минимум на вашу жизнь?

— Безусловно, — улыбнулась я. Надеюсь, получилось решительно и беспощадно.

— А зачем? — тихо спросил он. — Вы действительно считаете, что я могу вас как-то оскорбить? Или унизить?

— Я просто хорошо помню: кто вы — и кто я, — против воли вырвалась у меня откровенность.

— И что это меняет? — высокомерно вскинул он подбородок.

А вот действительно — что? Мне было приятно общаться с ним. Несмотря на то, что он лорд и так далее… Что касается их правил поведения… Я же не молоденькая девушка на выданье, мне женихов не искать. Так зачем настроение портить. И себе — и ему? Другое дело, что я панически боялась привязаться… Ну, не говорить же об этом вслух.

— И могу ли я вас куда-то пригласить, не натыкаясь на ваше: «Нет, милорд»?

Мы замолчали, пытаясь что-то разглядеть в пламени камина.

— Мне бы очень хотелось выбраться в книжный магазин, — вдруг решилась я.

— Вам наскучили мои серьезные научные книги? — улыбка разгладила черты его лица, выражение глаз приобрело какую-то мягкость и…нежность что ли?

— Они прекрасны, милорд. Однако хочется и чего-нибудь легкого… Или просто людей увидеть…

— Я свяжусь с целителем. Если он разрешит — отправимся завтра с утра.

Вернулся буквально через минуту:

— Нашу поездку одобрили. Так завтра… Скажем, часов в десять?

— Хорошо, милорд, — я поднялась.

— Вы уже уходите?

— С вашего позволения, милорд, я устала.

— Конечно. Идите, Вероника. До завтра.

И он снова уставился в камин, а я пошла к себе, размышляя на тему: «А что это было?.. А что я такое вытворяю?!!»

Мы позавтракали каждый на своей половине. Занялись каждый своими делами — по крайней мере — я. Милорд, как я услышала от слуг, на службу не поехал. Затем мы чинно встретились возле парадной двери ровно в десять утра. Как раз часы хрипло отбивали удары.

— Доброе утро, — поприветствовала я милорда Верда.

— Доброе утро! — ответил он мне. — Вы прекрасно выглядите. Это синее пальто вам к лицу.

Пальто. Другое. Вишневое… В последний раз я выходила из дома, точнее, меня выводили… В черную карету с решетками… Меня ощутимо повело.

— Может, вам рано еще выезжать? — правильно оценил мое состояние милорд.

Я замотала головой — и прогоняя дурноту, и не соглашаясь с ним. Милорд Верд не сводил с меня тревожного взгляда.

— Это надо пережить. И забыть, — сказала я не так ему, как себе. — Просто, может нужны какие-то новые, яркие впечатление, чтобы выкинуть все из головы, как страшный сон.

— Должно быть, вы правы, — тихо сказал он. — Значит, будем сегодня веселиться?

— Согласна… — улыбнулась я.

— Тогда придется заехать куда-нибудь и выпить кофе с пирожными. Какое же веселье без сладкого?

— Каталина нам этого не простит, — рассмеялась я. — И опять будет готовить по утрам овсянку.

— Кстати, надо будет нанять для вас личную горничную.

— Милорд, — осуждающе произнесла я. — Вот с чего вдруг вы решили портить мне настроение? Вы еще мне бальное платье предложите купить!

— Всем известно, дорогая госпожа Лиззард, что бальные платья не покупают готовыми, а шьют на заказ. Так что, когда оно вам понадобиться — придется приглашать портных в дом.

— Вот уже не представляю такой ситуации, чтобы портных в дом приглашать и подобные платья заказывать.

Милорд насмешливо хмыкнул, словно знал что-то, мне еще не известное.

— Скажите, — спросил он, когда экипаж резво катил сквозь торжественно-медный парк. — А что вас радует?

— В глобальном смысле? Или так, по мелочи?

— А что — есть разница?

— Конечно! В глобальном смысле — я очень радуюсь, когда что-то сначала не удается, знаете, кажется совсем невыполнимым. А потом вдруг — раз — и получилось. Ну, это как с Каталиной… Она сопротивлялась до последнего. А потом мы с ней нашли общий язык — и вместе пирожки лепили. Это так замечательно…