Все, что пожелаю - Розмари Роджерс

Едва Джейк освободил Ортегу, тот мрачно проворчал:

— Он ваш брат? Жених?

Девушка с отчаянием покачала головой:

— Вы не понимаете. Я пришла сюда с ним.

— Но он не ваш муж, верно?

— Нет, но это не важно. Пожалуйста…

— Анжи, — потребовал Джейк, оттолкнув ее с дороги, — не вмешивайся!

Мужчины стояли друг против друга… как хищно оскалившиеся волки, готовые драться до последнего за самку, и паника почти лишила Анжи рассудка. Джейк выглядел совершенно спокойным, но что-то в его ленивой позе противоречило неестественной сдержанности.

Рука Пабло небрежно опустилась на рукоятку револьвера. Рот под тонкими усиками слегка дернулся.

— Она сама говорит, что хочет остаться, сеньор, — негромко промурлыкал он. — Можете уходить, она под надежной охраной.

— Она уйдет только со мной. И я пристрелю любого, кто попытается вмешаться.

Музыка смолкла, и в наступившей тишине раздались встревоженные возгласы и крики. Сначала никто не смел пошевелиться, но вскоре присутствующие быстро перевернули стулья и очистили площадку для предстоящей дуэли.

О Господи, она не может двинуться и словно примерзла к месту, когда противники разошлись. Оба медленно кружили по площадке: напряженные тела, чуть согнутые в коленях ноги, от одного взгляда на обоих кровь стынет в жилах. Почему их не остановят?!

У Анжи из горла рвался истерический вопль, но она нечеловеческим усилием воли сдержалась, боясь отвлечь кого-то из дуэлянтов. Тишина становилась невыносимой, и девушке казалось, что она вот-вот рухнет на пол и забьется в истерике. Оба молчат… хоть бы слово сказали! А окружающим, кажется, все это даже нравится! Боже, она явно недооценила Джейка Брейдена, не подумала, что он первым бросит вызов. Кажется, сам Ортега тоже этого не ожидал.

Легкий трепет пробежал по телу Пабло, но он тем не менее смело вернул холодный неприязненный взгляд Брейдена. Мексиканец облизнул губы, и рука, державшая револьвер, нервно дрогнула. Сомнение и раскаяние, очевидно, взяли верх. Он медленно выпрямился, и, словно по волшебству, атмосфера немного оживилась. Отступив, он искоса посмотрел на Анжи и пожал плечами:

— Если она ваша, сеньор, предлагаю лучше заботиться о своей женщине. Другой мужчина может оказаться не столь уступчив, как я.

Джейк снова взял Анжи под руку, и она впервые ощутила, как тверды мускулы под красной рубашкой. Она молча позволила себя увести и, ежась от вдруг похолодевшего ночного воздуха, пахнущего сыростью, пробормотала:

— Капитан Брейден… Джейк… я не хотела…

— Это ложь, Анжела Линдси, и не трудитесь уверять в обратном! — взорвался Джейк. Впервые она видела его в таком бешенстве. — Но вашему тщеславию, должно быть, льстило видеть, как мужчины убивают друг друга из-за вас? И не важно, что один из них мог погибнуть только ради вашей прихоти! Не правда ли, неплохое развлечение? Может, мне стоит вернуться и снова вызвать его? Правда, один раз он отступил, но во второй, возможно, наберется храбрости. Гордость не позволит струсить. Именно этого вы хотите: удовлетворить свое любопытство?

— Это… — Она замолчала, испуганная свирепыми нападками и яростью его слов. — Это несправедливо! Я вовсе не такого хотела, и вы это знаете.

— Нет, не знаю, особенно после того как весь вечер слушал ваше нытье. Кто твердил, что умирает от тоски? Нет, я оказался прав насчет вас, Анжела Линдси. Избалованное, капризное отродье, и больше ничего. Какое счастье, что Джон не дожил до свидания с вами!

В мозгу Анжи словно что-то взорвалось. Не помня себя от гнева, она развернулась и ударила его по лицу с такой силой, что на темной коже остался белый отпечаток ладони. Звук с тошнотворной ясностью отдался в ушах, но Джейк и глазом не моргнул. Зато Анжи машинально попятилась, столкнувшись с его взглядом, вонзившимся в нее ледяной сталью. Ей смертельно захотелось убежать, скрыться, только бы не видеть и не слышать того, что он способен сказать и сделать, но похоже, на земле не осталось такого укромного местечка; да если она и попытается, он легко ее схватит. Девушка мужественно распрямила плечи.

— Оставьте моего отца в покое.

— Попробуй еще раз проделать то же самое — и тебе несдобровать, — тихо пообещал Джейк. — Я стерпел две пощечины. Третьего раза не будет. Не испытывай судьбу.

Она отчего-то сразу поверила ему. Гнев исчез так же быстро, как загорелся, и Анжи смятенно взглянула на него, не зная, что делать. Она и вправду весь вечер его дразнила, задетая тем, что он постоянно ее отвергал. Может, всему виной крепкое виски? Но как она могла вести себя так глупо и по-детски? В эту минуту она была сама себе противна, но все же попыталась сохранить достоинство:

— Мне не следовало распускать руки…

— Вот именно. Не следовало.

Дверь кабачка открывалась и закрывалась, бросая попеременно тени и свет на его лицо. Музыканты снова взялись за инструменты; где-то неподалеку залаяла собака.

— Джейк, простите, я была не права, — вырвалось у Анжи, прежде чем она успела прикусить язык, но тут же поняла, что хотела извиниться. В конце концов, она достаточно честна перед ним и собой, чтобы признать правду. — Я вела себя ужасно, и вы имели полное право рассердиться.

Джейк насторожился и удивленно поднял брови.

— Уже поздно, мисс Линдси. Матушка наверняка о вас беспокоится.

Мама уже в постели. Бетт каждый вечер приносит ей сонный отвар, — неловко пояснила девушка, захваченная непрошеными воспоминаниями о безжалостных, требовательных поцелуях и самозабвенных объятиях в ту ночь на пароходе. Пусть он старался держаться подальше, все равно не сумел скрыть, что хочет ее и не намерен ограничиться поцелуями.

Она тотчас убедилась, что была права, когда Джейк резко бросил:

— Я уже говорил, Анжи, что ничего не обещаю женщинам: ни романтики, ни цветов… Как только все кончится, каждый пойдет своей дорогой.

Ей следовало бы бежать, но ноги подкосились, она вдруг ослабела и затрепетала не столько от холода, сколько от предвкушения чего-то нового и нежданного. Почему в его присутствии она теряет контроль над собой и мечтает лишь о его прикосновении, о поцелуе, о жарком смятении, которое он будит в ней своими ласками… да-да, она жаждет всего этого, хочет слышать снова и снова его хриплый шепот, свое имя на его устах.

Язык не слушался Анжи. Каждая частичка ее существа рвалась к нему. Она бессильна перед этим властным зовом… неужели он тоже испытывает нечто подобное?

— Джейк…

Он потянулся к ней. Смуглая кожа словно обтянула скулы, и лицо казалось напряженным и замкнутым.

— Молчи. Ради Бога, Анжи, я всего лишь человек, и моя выдержка имеет пределы. Сделай милость, исчезни как можно скорее, потому что я не обещаю быть галантным джентльменом, если будешь продолжать в том же духе. Ах, Иисусе!