Эти Золотые мальчики - Рейчел Джонас

Когда я повторяю его ответ, он тихо смеется, прежде чем снова опустить голову.

– Майк нормально себя вел?

Вопрос заставляет меня закатить глаза.

– Майк есть Майк.

Хантер понимающе кивает.

– Да уж, ничего нового.

Он украдкой смотрит через плечо, на охранника, который привел его сюда, затем пододвигается к краю стула, снова оказываясь лицом ко мне.

– Послушай, Блу-Джей, мне нужно тебе кое-что сказать, и я знаю, ты разозлишься, но прошу, не задавай чертову уйму вопросов, окей?

Я неохотно, но киваю.

– В чем дело?

Еще один подозрительный взгляд через плечо, и снова ко мне.

– Тебе нужно быть осторожной там, на воле. Я имею в виду, запирай окна и двери, следи за незнакомыми машинами, которые едут за тобой слишком долго, за людьми, подходящими к тебе на улице.

Я хмурюсь и сразу же игнорирую его запрет на вопросы.

– О чем ты? Кто хочет причинить нам вред? Зачем кому-то…

– Ты дала мне слово, что не будешь спрашивать, – перебивает он.

– Что ж, извини, но это было до того, как ты в миллион раз усложнил мне работу по заботе о Скарлетт, – выкрикиваю я, привлекая внимание сидящих рядом людей.

Хантер бросает осторожный взгляд в сторону.

– Не устраивай сцен, – шепчет он.

– Ты что, издеваешься надо мной? – я по-прежнему говорю громче, чем нужно, но с этим ничего не поделаешь.

Он тянется ко мне, чтобы успокоить, но быстро отдергивает руки, когда вспоминает, что прикосновения запрещены.

– Блу, я просто… Я знаю, сейчас все висит на тебе. Знаю, что мама ушла. А Майк скорее обуза, чем помощник. Поверь, каждый день, просыпаясь в этом проклятом месте, я корю себя за то, что оставил тебя все это разгребать. Но прошу, доверься мне, – умоляет он. – Мне ненавистна мысль, что то дерьмо, которое я натворил, причиняет боль единственным в мире людям, которых я люблю, но что сделано, то сделано. Теперь все, что я могу сделать, это защитить тебя как можно лучше. Хотя бы отсюда.

Я смотрю на него горящими, затуманенными слезами глазами. Как он посмел притащить меня сюда и взвалить на мои плечи еще больше ответственности, даже не раскрывая, почему?

Когда я встаю, он забывает о границах и берет меня за запястье.

– Райли, – строго окликает один из охранников, заставляя Хантера резко отпустить меня. Внутри него столько разочарования, которое он пытается сдержать. Пытается сохранять хладнокровие.

– Блу, я просто… Я знаю, сейчас ты меня ненавидишь, и у тебя есть на это полное право, но все, о чем я прошу, – это чтобы ты была осторожна.

Я смотрю на брата сверху вниз, пока он сидит с красным лицом и борется со слезами.

– Это ее семья? – удается, наконец, спросить мне.

Мы никогда не говорим о ней – о девушке, чью жизнь он отнял, – но, похоже, теперь такой разговор необходим. Я складываю обе руки на груди, и Хантер прикрывает глаза.

– Ответь, – киплю я. – Это из-за Робин, да?

Он вздрагивает, когда я произношу ее имя вслух.

– Все не так просто, Блу. Я…

– Мне не следовало сюда приходить, – слова слетают с губ в ту же секунду, как до меня доходит осознание.

– Блу!

Я, не оборачиваясь, иди к выходу. Ноги едва шевелятся. Не осталось никаких сил: ни физических, ни душевных. Жизнь продолжает наносить мне один тяжелый удар за другим, и я не уверена, сколько еще смогу выдержать. Дистанция между мной и братом увеличивается, и я чувствую себя такой хрупкой. Давненько такого не было. И если я собираюсь не рухнуть на землю под этим ужасным давлением, что-то в моей жизни должно измениться.

И как можно скорее.

Глава 26

БЛУ

– И что, это все? Никаких объяснений? Просто «будь начеку»? – вопрошает Джулс, уставившись на мое отражение в зеркале в ожидании ответа.

– Ага. Типа того.

Я прячу взгляд. Мысли пускаются в свободное плавание. Джулс – мое сегодняшнее спасение от проблем, пусть причина ее визита по-прежнему вызывает у меня желание биться головой о стену.

У меня не было никаких планов идти на танцы, но подруга всегда сумеет заставить. Вообще-то, в детстве у нас обеих из-за этого было полно проблем. Она предлагает купить билеты прямо на входе и обещает, что мы отлично проведем время, но я почти уверена: все случится ровно наоборот.

Отказаться от ее затеи было сложно, поскольку Скарлетт уже поехала к дяде Дасти, чтобы переночевать у него сегодня. К тому же, на моей кровати разложена целая куча платьев, косметики и аксессуаров, а также всяких примочек для волос, которые мне кажутся настоящими орудиями пыток. После того, как я вернулась от Хантера и выплакалась у нее на плече, Джулс велела мне принять душ, а остальное предоставить ей.

И вот я сижу в кресле, пока она делает мне профессиональный макияж и укладывает волосы.

– Ну вот, – с улыбкой произносит она, перебрасывая волнистые пряди мне на плечи.

Я не могу отвести взгляда: с глянцевой красной помадой на губах я ужасно похожа на свою мать.

– Теперь платье, – бодро добавляет Джулс.

Я следую за ней к кровати, где она разложила все, что притащила из дома.

– Выбирай сама, – настаивает она.

Я просматриваю варианты и не могу не заметить, что каждое платье выглядит так, что может стать причиной ареста за непристойное обнажение. Тогда мне в голову приходит идея. Быть отправленной домой за нарушение дресс-кода школы – не такой уж плохой план. На деле, все, чего мне хочется, – это грустить дома под одеялом.

– Я возьму это.

Когда я выбираю черное, облегающее платье со скромными длинными рукавами, Джулс буравит меня взглядом. На этом скромность, конечно, заканчивается. Это платье наверняка будет жутко узким и коротким, из-за чего меня определенно попросят покинуть мероприятие, и я вернусь домой в кратчайшие сроки. По крайней мере, Джулс поймет, что я старалась быть хорошей подругой.

– Потрясающе, – сияет Джулс. – В дополнение к нему у меня есть идеальное серебряное ожерелье-лассо и черные латексные сапоги.

– Латексные сапоги? Звучит как фетиш из пиратского порно.

Джулс смеется и закатывает глаза за секунду до того, как ее накрывает очередная волна возбуждения.

– О! И я тоже надену черное. Так мы будем дополнять друг друга.

Наши взгляды встречаются, и она хватает меня за руки.

– Ну же, детка, возрадуйся! Ты сегодня станешь звездой шоу, – Джулс приподнимает бровь и дополняет: – Если этот Уэст из плоти и крови, то, как только он увидит тебя в этом платье, тут же станет есть у тебя с руки. Ну, если предположить, что он уже этого не делает, – она снова дергает бровью, кидая мне явные намеки.

Я заставляю себя улыбнуться, но улыбка исчезает в тот же момент, когда Джулс отворачивается, чтобы взять украшения.

С какой стати ей понадобилось упоминать его имя?

Воспоминания о вчерашнем поцелуе тут же посылают разряды электричества по всему телу, заставляя шею и лицо краснеть. Этот парень сжигает меня изнутри. Яростью, вожделением.

Наша игра в кошки-мышки начинает набирать обороты, теряя часть своей предсказуемости, заставляя меня гадать, ненавидит ли он то, что я делаю и говорю в отместку, или… втайне получает от этого удовольствие.

Черт, может, мы оба так делаем.

Мне точно нужна помощь.

С моих губ срывается тяжелый вздох. Я снимаю платье с вешалки и направляюсь в ванную, чтобы переодеться.

Боже милостивый. Пожалуйста, пусть эта ночь закончится как можно быстрее. Прежде чем я совершу какую-нибудь глупость, о которой потом обязательно пожалею.

УЭСТ

Прошло два часа, а я по-прежнему осматриваю зал каждые несколько секунд. Эта чертова девчонка у меня в голове.

Глубоко.

Она, скорее всего, даже не придет, учитывая ее статус социального изгоя. А ее единственную подружку из «Сайпресс Преп» ни за что не увидишь на мероприятиях, куда нужно надевать что-то помимо джинсов и футболки. Так что да, велика вероятность, что я ищу пустоту.

Да и вообще, какого хрена я ее ищу?

К черту это все.

Паркер взвизгивает, когда я хватаю ее и притягиваю к себе, принимаясь целовать, просто чтобы выбросить из головы ненужные мысли. Это вряд ли сработает, но я попытаюсь.

Я выпускаю Паркер из рук, но она остается рядом, обнимая за талию и глядя на меня снизу вверх с милой улыбочкой. Слишком милой. Ненавижу это дерьмо. В ее глазах разве что сердечки не мерцают: она