Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

— Девчонку можно было бы счесть настоящей красавицей, если бы ее мордашку так старательно не изуродовали, — окинув проплывшие мимо носилки, поделился соображением Себастьян.

Вскоре испанцы оказались на огромной площади. Чтобы обойти ее полностью, им не хватило бы и целого дня. Солнце к этому времени поднялось уже высоко и его лучи жгли просто немилосердно, что особенно хорошо ощущали конкистадоры в металлических кирасах и шлемах. Но рынок построили с умом. Центральную часть этой гигантской площади занимала расположенная во много рядов колоннада. Крытая пальмовыми листьями, она давала тень и защиту от зноя. Со всех сторон ее окружало бесчисленное множество маленьких лавок и навесов.

На окраинах базара расположились продавцы попроще. Усевшись на небольших скамейках, разложив товары, они предлагали их посетителям. Здесь лежали вещи первой необходимости, простые в изготовлении, а потому доступные по цене: каменные зернотерки для измельчения кукурузы, накидки, корзины, циновки. Ну и, конечно же, продукты. Кукурузные початки, тыквы, кабачки, авокадо, бобы, перец, домашняя птица. Тут торговали обычные индейцы, жители города и окрестных селений. Они в свободное время мастерили самые разные предметы и теперь хотели их продать.

Но хватало здесь и настоящих шедевров. Их явно создавали профессиональные ремесленники. Свертки тончайшей ткани, сложенная гармошкой бумага, разнообразная посуда, тонкостенная и пестро разрисованная, полированные зеркала из обсидиана, украшения из нефрита. Кое-что доставляли издалека: мед, воск, сушеную морскую рыбу, соль, хрусталь. Тут же были самые разные краски, а еще ароматическая смола, которую индейцы жгли в глиняных курильницах во время праздников и религиозных церемоний.

Торговля шла с размахом. Испанцы долго ходили по рынку, дивясь разнообразию товаров. Для них все это было не более чем развлечением. Большую часть того, что здесь продавали, они получали бесплатно. Конкистадоров, как истинных воинов, не могло не заинтересовать местное оружие. Кинжалы и наконечники копий из кремня и обсидиана казались топорными и грубоватыми по сравнению со стальными. Но в чем им нельзя было отказать, так это в остроте. Обсидиановое лезвие имело невероятную режущую кромку. Стоило легонько надавить пальцем и кожа тут же уступала, окрашиваясь кровью.

Особенно Фернана привлекли деревянные мечи — плоские дубины, оскалившиеся по краям острыми обсидиановыми вкладышами. Примерно такими же были вооружены солдаты из сопровождавшего их эскорта. Гонсалес взял один с прилавка, взвесил в ладони, сделал несколько пробных замахов.

— Тяжеловат, — посетовал он. — Ни о каком искусном фехтовании и речи не идет. Стальной клинок легче и маневреннее. Да и колоть этой дубиной нельзя, только рубить.

— К тому же обсидиан хрупкий, — отметил Себастьян. — В бою все эти острые вставки быстро сломаются или расколются. Но вот стоит всего один раз попасть по человеку… Представляешь, какую жуткую рваную рану оставит такое оружие?

А вот луки оказались неважными. В Европе и на Ближнем Востоке встречались образцы куда лучше.

Себастьян остановился возле очередной циновки, на которой лежала посуда, сделанная из бутылочной тыквы. Из мелких плодов получались чашки для питья. Большие шли на изготовление сосудов для хранения воды или пищи. Риос особенно заинтересовался одной флягой, украшенной выжженным на пузатых боках узором. Испанец, насколько позволяло скудное знание языка, выразил восхищение искусством мастера и тут же ее купил за несколько какао-бобов. С довольным видом Себастьян показал тыкву воинам из охраны, как будто хвастаясь таким удачным приобретением. Затем Риос повесил флягу на пояс и двинулся дальше.

— Она тебе так понравилась? — поинтересовался Фернан.

— Не догадываешься? Когда мы сбежим из этого города, то у нас будет две емкости для воды. Сам видишь, эти джунгли не изобилуют реками. Любая фляга пригодится.

Фернан только досадливо закусил губу. В очередной раз Себастьян показал себя более умным и дальновидным, чем он сам. Да уж, без такого товарища Гонсалес бы точно пропал.

Один из купцов прибыл явно откуда-то с побережья. Перед ним на пестром покрывале лежали многочисленные черепашьи панцири. Покрытые каким-то блестящим лаком, с выпуклыми роговыми пластинами, они казались настоящими произведениями искусства. Начиная от самых маленьких, которые с легкостью прятались в ладони, заканчивая огромными, высотой до груди стоящему человеку. Причем продавались панцири и как сырье и как готовые изделия. Маленькие использовали как сережки или, нанизав их на нитку, делали бусы и ожерелья. Среднего размера, затянутые с одной стороны кожей, превращались в барабаны. Более крупные снабжали на внутренней стороне ремнями и использовали как щиты.

А рядом с ним еще один купец продавал звериные шкуры. Возле него Себастьян застрял надолго.

— Это наш лучший шанс разобраться в том, каких зверей можно встретить в окрестных лесах, — возбужденно начал он втолковывать Фернану.

Перебирая шкуры, он скептически рассматривал их и делился с Гонсалесом своими соображениями. Мех койота не вызвал у Себастьяна никакого интереса, он лишь отметил, что это, видимо, какой-то местный шакал. Но вот когда дело дошло до ягуара, то здесь конкистадоры призадумались.

— Ты знаешь, кажется, что это все-таки не леопард, хотя и похож. У этого зверя пятна образуют как будто кольца. Да и размером он, судя по всему, превосходит хорошего мастифа.

Но еще больше удивила Себастьяна шкура пумы. Песочно-желтая, со светлыми пятнами на боках и животе.

— Я бы сказал, что хищник, с которого содрали кожу, это небольшая по размеру львица. Да уж, окружающие нас леса куда опаснее, чем я думал раньше. А вон и шкура рыси. Только медведей не хватает для полного счастья.

— Да ведь этот купец прибыл издалека. Может быть, все названные тобой хищники здесь и не водятся, — предположил Фернан.

— Возможно, что ты прав, — ответил Риос. — Но лучше готовиться к тому, что любой из этих зверей попадется нам на пути.

Скоро испанцы дошли до того участка рынка, где торговали рабами. Были ли они захвачены во время какой-то войны? Или же это люди, попавшие в рабство из-за долгов? Европейцы этого не знали. Они пока не разобрались в том, за что в этом мире можно лишиться свободы. В город невольников приводили цепочками, привязанных за шею к длинным жердям и со скрученными за спиной руками. Каждую такую вереницу сопровождали вооруженные охранники. Фернан вспомнил, как их самих когда-то точно так же привели сюда однажды вечером. С тех пор ситуация для испанцев улучшилась, но вот будущее оставалось туманным. Однако его сейчас интересовали не рабы. Гораздо больше его занимал торговец.

— Себастьян, посмотри на этого пройдоху, который заведует продажей людей. Тебе не кажется, что это наш лучший шанс на побег?

Себастьян присмотрелся к индейцу. Богато одетый мужчина, уже немолодой и надменный, с крючковатым носом и со шрамами на щеке и шее. Сейчас он разговаривал с покупателем, обсуждая с тем достоинства одного из рабов.

— И в чем тут шанс?

— Этот купец неместный. Он прибыл сюда утром, я видел его идущим по дороге. К тому же он немолод. Значит, работой своей занимается не первый год. Наверняка он отлично знает все ближайшие земли. Он мог бы стать отличным проводником, указать нам, где находятся города, реки, колодцы. Возможно, он сумеет даже нарисовать карту этого мира. Если договоримся, то, может быть, он даже поможет нам выйти из города незамеченными.

— Ну и как мы ему это предложим? “Почтенный, а как бы нам отсюда сбежать, причем так, чтобы местные нас не догнали?” Так, что ли? Это безукоризненный план станет известен всей нашей охране практически сразу же.

— Поведем беседу более искусно. Расспросим у него, что за земля вокруг, попросим похвастаться его приключениями, поделиться мудростью и богатым опытом. Сделаем парочку комплиментов его знаниям, похвалим за отвагу. Чтобы по местным лесам шляться, храбрость нужна и вправду немалая. Слово за слово, мы все из него вытянем. Тем более что многие дикари неравнодушны к выпивке. Накачаем его этой дрянью, которую они так безбожно хлещут и все вызнаем.