Прелестная Ромина - Барбара Картленд

— Вообще-то обычно я довольно пунктуальна, — пожав плечами, заметила Ромина.

— Да?.. А я, представьте, нет. — Маргарет вздохнула.

— Вы очень любите Джека, правда?

Маргарет словно засветилась от счастья.

— Джек для меня все. Самый красивый, самый удивительный, самый лучший мужчина на свете! Порой мне даже обидно, что я никогда не смогу отблагодарить судьбу за такой щедрый подарок.

Ромина почувствовала укол зависти. Почему, ну почему Господь не даровал ей такой же любви, как Джеку и Маргарет, любви, при одном упоминании о которой загораются глаза, а в душе воцаряется благостная радость?!

Доверху нагруженные пакетами, коробками и свертками, женщины неторопливо пересекли улицу и вошли в отель «Центральный». Самый обычный вестибюль самого обычного отеля — дешевые стулья вдоль стен, простенькие кофейные столики, стойка регистрации с явно скучающим портье…

Быстро оглядевшись, Ромина и Маргарет Харрисон выбрали место, откуда хорошо видна входная дверь, и, с облегчением вздохнув, сели за столик.

— Как видите, мы первые! — торжествующе воскликнула Маргарет. — Держу пари, Джек сейчас говорит Мерлину, что им можно не торопиться, поскольку мы наверняка заставим их ждать. — Она взглянула на большие круглые часы над стойкой регистрации. — А знаете, что мне вдруг пришло в голову, Ромина? Раз у нас появилось несколько минуток свободного времени, то почему бы мне не навестить заболевшую подругу? Я собиралась сделать это завтра, но раз уж вы с нами, то у Джека, вполне возможно, будут другие планы… Много времени это не займет, да и живет она здесь, в отеле. Так что, надеюсь, вы не будете возражать, если я ненадолго вас покину?

— Конечно не буду, — кивнула девушка. — Мне есть чем заняться, к тому же полагаю, я здесь в безопасности.

Она огляделась. Вестибюль был практически пуст — только в дальнем углу мирно дремал пожилой джентльмен.

— Да, соблазнов у вас, похоже, немного, — улыбнулась Маргарет. — Что ж, я пошла. Если наши мужчины будут торопиться, попросите портье позвонить в номер триста два.

Она встала и направилась к лифту. Помахав ей на прощание рукой, Ромина достала из сумочки косметичку, открыла ее и начала пудрить носик.

Это занятие так ее увлекло, что она не сразу заметила, как через крутящуюся стеклянную дверь в вестибюль вошли трое мужчин и направились прямо к стойке регистрации.

— Меня, черт побери, до сих пор мутит!.. Ненавижу летать!.. — донеслось до нее.

Мужчина говорил по-английски с акцентом, поэтому, невольно взглянув на него, Ромина ожидала увидеть самого обычного туриста в матерчатом кепи. Впрочем, все трое стояли к ней спиной, поэтому до нее не сразу дошло, что их фигуры кого-то ей смутно напоминают…

— Тебе сейчас лучше всего пойти и немного полежать, — отрывисто произнес один из них. — Твоя вечная воздушная болезнь уже начинает сильно нам надоедать!

— Тебе-то что, Таха! — жалостливо, капризно и как-то по-женски ответил ему первый голос. — Тебе-то всегда хорошо!

Самый высокий из них, которого все называли Таха, слегка повернулся, и… Ромина почувствовала, как у нее от страха внутри похолодело.

Это был тот самый человек, которого она видела в ночном клубе «Сахара-Сити» вместе с приятелями. А до этого они с Мерлином столкнулись с ним на ступенях лестницы в клубе «Пирамиды», где он неизвестно за что ударил свою спутницу по лицу!

В его узких брюках-дудочках, остроносых туфлях и пиджаке с массивными накладными плечами было что-то отталкивающее и одновременно устрашающее.

Ромине показалось, будто у нее все поплыло перед глазами. Она дрожащими руками торопливо засунула косметичку в сумочку, стараясь держать голову как можно ниже, не осмеливаясь бросить туда хотя бы мимолетный взгляд. Даже украдкой…

— Номера двести двадцать и двести двадцать четыре. Можете вселяться, господа, — по-английски ответил портье, протягивая ключи.

— Не знаю, как вы, а я иду туда прямо сейчас, — жалобно протянул тот, кто плохо переносил воздушные перелеты.

— Ну а я бы сначала что-нибудь выпил, — громко заявил мужчина, которого звали Таха.

Только теперь Ромина отчетливо поняла. Если они решат что-нибудь выпить, то усядутся за одним из кофейных столиков прямо здесь, в вестибюле, и Мерлин с Джеком, входя в гостиницу, непременно столкнутся с ними нос к носу!

Ромина стремительно вскочила на ноги. Дверь! Надо только незаметно дойти до стеклянной крутящейся двери. Опустить голову как можно ниже, отвернуться и миновать человека по имени Таха, стоящего у стойки регистрации чуть слева от нее.

Однако не успела она сделать первый шаг, как все трое тоже двинулись — тот, кому нездоровилось после перелета, пошел влево к лифту, а остальные двое направились вправо. Туда, где, застыв от страха, стояла Ромина. Чтобы пройти к двери, ей надо было отступить в сторону, пропуская их, либо идти прямо на врагов!

Ромина заколебалась и… Мужчины вежливо отступили в сторону, давая девушке пройти.

Увидев это, Ромина шагнула вперед, по-прежнему стараясь держать голову как можно ниже. Но тут ее сумочка неожиданно раскрылась, и из нее с грохотом выпала косметичка. Мужчина, стоящий рядом с человеком по имени Таха, тут же наклонился, поднял сумочку, с любезной улыбкой протянул ее Ромине Девушка буквально вырвала вещь у него из рук, невнятно пробормотав слова благодарности.

Она уже хотела двинуться дальше, когда не увидела, а скорее почувствовала, как Таха вдруг весь напрягся, пробормотал что-то и пристально взглянул на нее…

«Боже, неужели он меня узнал?» Ромина, потеряв от страха голову, сделала то, что потом сама же называла «потрясающе нелепой и непростительной глупостью». Она побежала к крутящимся стеклянным дверям.

Они оказались настолько тяжелыми, что при ее первом отчаянном нажатии даже и не шелохнулись. Но затем все же медленно закрутились, и через несколько секунд Ромина уже стояла на залитой ярким солнцем центральной улице, растерянно глядя на нескончаемый поток несущихся мимо машин…

Но вот, слава тебе господи, она увидела, как к бровке тротуара притирается хорошо знакомая маленькая машина, из окна которой выглядывает… Мерлин.

Она сбежала по ступенькам, чуть не сбив с ног случайного прохожего и двух девчушек лет пятнадцати-шестнадцати, которые, медленно проходя мимо отеля, гримасничали и подчеркнуто громко хихикали.

Подбежав к машине и даже не дожидаясь, пока она остановится. Ромина рывком открыла заднюю дверь.

— Не останавливайтесь, не останавливайтесь! — прокричала она, на ходу садясь в нее. — Поехали! Скорее, скорее!..