Горничная для Мага (СИ) - Богатова Властелина

Он бросил короткий, почти мимолётный взгляд на девушку, и дал команду возничему трогаться, отвернулся. Фабиана не осмелилась больше взглянуть на него, но Хэварт и не пытался искать с ней разговоров. И гадать не пришлось — он был напряжён и изрядно зол.

Всю дорогу он продолжал молчать, даже не смотрел в её сторону.

Фабиана не знала, куда себя и деть, так тесно было не только в карете, но и внутри. Безмолвие тяготило и навевало не самые хорошие мысли. Да и с чего ему разговаривать с ней, она весь высказала своё отношение к нему, своё отвращение к тому, кем милорд являлся. Только это не трогало её, Фабиане всё равно, кто он, она видела то, как он относится. Вот только почему? Почему он приехал за ней, с такой уверенностью, что она уедет с ним? Хотя с чего она это решила? Может, он и не надеялся, но тогда…

Всё слишком запутанно. Намерения Ламмерта разгадать невозможно. Это было непосильно Фабиане. Особенно в такой близости, когда она слышала сладкий запах цитруса и терпкость еловой хвои, смешанный с его чистым ароматом тела, которое так горячо волновало стеснённое узким корсажем платья сердце, опускаясь свинцовый тяжестью по её телу. Фабиана даже не могла лишний раз пошевелиться, и вскоре от напряжения онемели пальцы на правой ноге, заныло в грудном позвонке от неудобного положения. Но это даже было в пользу. Боль отвлекала от мрачных беспокойных мыслей.

Путь до Ристола оказался немыслимо долгим. Прибыли, когда полдень далеко остался позади. Фабиана уже изнывала поскорее размять ноги и расправить застывшие плечи. Но, кажется, не одна она страдала — на безупречно красивом лице милорда отразилась тень муки, Фабиана едва смогла её уловить.

Ламмерт вышел из кареты и открыл дверцу со стороны Фабианы. Немного удивлённая, вышла наружу. Ламмерт скользнул взглядом по ней так проникновенно и волнующе, что невольно мурашки расползлись от затылка к шее. Кажется, сохранять молчание всё же он твёрдо вознамерился. Хэварт не стал задерживаться и направился в замок.

 Ничего не оставалось, как идти за ним. Мужчина прошёл в зал и замедлил шаг, будто вспомнил о гостье, остановился, поворачиваясь к покорно шедшей позади девушке. Фабиана остановилась в шаге от него. На миг они замерли друг напротив друга. Неловкость за собственные нелепые поступки сковала Фабиану, если раньше она не испытывала ничего подобного, то сейчас чувство вины ковыряло нутро, и некуда было бежать. Теперь уже нет.

— Я надеюсь, что ты убедилась в том, что покидать Ристол пока тебе не следует.

Фабиана подняла на него взгляд, собираясь с мыслями, но они предательски ускользали, глупое сердце колотилось слишком быстро, слишком горячо и сбивчиво, когда милорд вот так смотрел — пристально, неотрывно, гипнотизирую свою жертву тёмным взглядом.

— Я не буду вас стеснять, милорд, если вы мне позволите ещё немного побыть у вас, обещаю, что что-нибудь придумаю и найду выход из сложившейся ситуации, — слова полились сами собой в ответ на долгое молчание, лавиной полились, — я что-нибудь придумаю, возможно, мне удастся уехать из Вальштора и…

Фабиана не договорила, Ламмерт приблизился так стремительно, что она сделала короткий вдох на последнем слове, считывая гамму чувств на его лице: смятение, неверие, изумление и что-то ещё, что заставило загореться щёки. Он впился в неё взглядом, а потом медленно, очень медленно опустил его на губы, под тенями ресниц в глубине глаз вспыхнул жадный огонь — обжигающий и завораживающий.

— Что ты несёшь, потрудись объяснить? — вдруг спросил, возвращая взгляд на неё.

Фабиана раскрыла губы, но сказать ничего не смогла. Ламмерт опередил её прежде, чем она сказала хоть слова.

— Знаешь, что я сейчас хочу сделать больше всего?..

Вопрос, словно снег на голову, Фабиана сглотнула, понимая, что всё же смогла вывести господина из себя. Медленно качнула головой, задеревенев всем телом.

— …Сделать тебя своей женой по-настоящему.

Женой по-настоящему? Как это понять? Фабиана не знала, не знала, что ответить на это, что сделать. Чтобы не казаться глупой и не выставить себя на смех, хотя в его глазах насмешка давно погасла, вместо неё поглощающая влекущая чернота.

Ламмерт чего-то ждал. Ждал, что она ответит.

В груди пекло и предательская дрожь гуляла по телу, заставляя метаться в крайностях, оттолкнуть или… Или всё же ответить, пойти навстречу, коснуться его, запустить пальцы в шёлковые чёрные пряди вдохнуть их запах и прильнуть к губам? Фабиана знала, какими они могут быть мягкими и ласковыми, жадными и настойчивыми. Что будет потом, чего это будет стоить милорду, а ей? Ведь потом ничего не исправить, поддавшись мимолётной слабости...

Если бы она была мимолётной, но она захватило Фабиану всецело, невыносимое напряжение толкало вперёд.

Ламмерт наклонился, его губы приблизились к губам Фабианы, но мужчина задержался застывая, как раз в тот миг, когда Фабиана потянулась к нему сама, на миг их дыхание сплелись, его — пряный горячий. Испугавшись собственного порыва, отпрянула, но Хэварт не позволил — обхватил шею сзади, притянул девушку к себе и жадно приник к губам без лишних предупреждений. По телу хлынула кровь, перед глазами вспыхнули дуги молний, а в груди затрепетало всё от радости, что он настоял. Фабиана хотела его целовать в ответ, хотя разум ещё пыталась отстраниться, делая жалкие попытки побега, но губы Ламмерта неумолимы — пленили, смяли и заскользили по её губам ещё ненасытнее страстнее, пробуждая целый каскад противоречивых острых как шипы чувств. Дыхание милорда сбилось, а следом его язык толкнулся в её рот окончательно подчиняя.

Всевидящая, как же это… возбуждающе!

Пальцы Фабиана сами скользнули за края жакета, на ощупь погладили сильную невыносимо соблазнительную шею, твёрдый кадык. Хэварт с глухим хрипом выдохнул, на миг, чтобы вдохнуть, разъединил губы, перехватил девушку за талию, скользнул ладонью по спине и выше, его рука каким-то неуловимым образом оказалась на груди Фабианы, он сжал её бесстыдно и дерзко, так что тело вспыхнуло и обмякло от этого позволения. Фабиана ахнула, но на протест это не было похоже. Её качнуло, пьянящие требовательные движения губ, наглые пальцев милорда, не сдерживаясь, хозяйничали на её теле в самых неожиданных местах, переместившись от груди к животу и бедру, разгоняя по телу волны мурашек. Лёгкость наполнила лёгкие, живот, ударило в голову, будто она залпом выпила бокал вина. Ослабевающая сладкая дрожь разлилась по рукам и коленям, стекая к стопам, сквозь пальцы, так томительно что потянуло низ живота. Голову можно потерять, какое желание охватило её прижаться к нему почувствовать его сильное гибкое тело и твёрдость мышц, которые она ощущала через верхнюю одежду. Фабиана нахмурилась, остатками трезвости пытаясь совладать с собой. Она и в самом деле потеряла голову. Глупое тело будто стало расплавленным воском в его руках, как и голова в которой шумела кровь.

Всевидящая, что они делают? Целуются посередине зала. Да их кто угодно может увидеть! Аскил и Игнэс — она ведь осталась в замке?

Фабиана всполошилась.

— Оста...новитесь же..., — прозвучало больше как мольба, чем приказ.

Но Хэварт, кажется услышал, сдержанно выдохнув, отстранился, касаясь горячим дыханием чуть припухших и порозовевших от долгого поцелуя влажных губ Фабианы, их тут же обдало прохладой, царящей в большом зале. И стало так неуютно без жарких губ и глубокого рваного дыхания милорда.

Фабиана пыталась взять под контроль собственное обладание, но не слишком вышло. Едва Хэварт прижал к себе, тесно и порывисто, обнимая, что Фабиану снова бросило в дрожь. Она чувствовала его тугие мышцы, неуемное желание, охватывающее его тело дрожью пробирающая даже его дыхание.

— Я готов тебя прямо здесь раздеть, — прошептал грудным голосом, склоняясь к её виску, втягивая запах волос в себя.

От столь откровенного признания сердце сдавило и застучало туго о рёбра, Фабиана отчаянно искала любые слова, чтобы ответить, но в голове ни одной трезвой мысли, а самые бесстыдные: выгнуться дугой, прильнуть теснее к его совершенно сложенному телу. Что за мысли?! Фабиана завозилась, пытаясь вырваться из кольца сильных рук, что успели её надёжно пленить.