Божества древних славян - Александр Сергеевич Фаминцын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Существование и у поляков — язычников представления о небесном верховном боге вселенной подтверждается преданием (стр. 23), по которому люди весною прислушивались к пению кукушки, полагая, «что высший владыка вселенной превращался в кукушку и предвещал им срок жизни». Это предание, может быть, навеено древнегреческой легендой о посещении Геры Зевсом, во время весенних бурь и ливней, в образе кукушки[354].
Верховный владыка у поляков, по словам Длугоша, М. Бельского и др., был IECCA, приравниваемый летописцами к Юпитеру (стр. 22). В летописи Прокоша, признаваемой за подделку, но по отношению к мифологическим данным, в ней заключающимся, вероятно, сообщающей сведения, основанные на народных преданиях, высшим богом называется Тrzу, т. е. Трояк или Трибог, истукан которого имел будто бы три головы на одной шее. Это известие совершенно совпадает с несомненным фактом, что в Штетине высшим владыкою — Sununus paganorum deus, как выражается Эбон, признавался Тpиглав, властвовавший над тремя областями мира, в том числе и над небом[355].
Лужицкие сербы называли второстепенных богов прибогами (pribohojo), по отношению к верховному — ПРАБОГУ[356]. Языческое название «Прабог» до наших дней сохранилось в поговорках венгерских русинов, употребляющих это имя ныне в смысле злой, нечистой силы, напр.: «Бес ти и сто прабози!», «Иди до сто прабогов!»[357] и т. п.
Восточные славяне
Между божествами восточных славян встречаем имя БОГ, тождественное с названием верховного бога у южных славян, называемое наряду с Перуном и Волосом, напр., в упомянутых выше (стр. 36 и 37) договорах Игоря и Святослава: «Да будет клят от Бога и от Перуна», «да имеем клятву от Бога, в его же веруем, в Перуна и в Волоса, скотья бога». В приведенных примерах имя Бога очевидно употреблено в смысле верховного Бога, отдельного от прочих великих богов: Перуна и Волоса; в обоих случаях имя Бога стоит на первом месте, что говорит в пользу первенствующего его значения.
И у восточных славян известна противоположность между двумя мирами — добра и зла, светлым и мрачным, белым и черным, представительствуемыми двумя владыками: БЕЛБОГОМ и Чернобогом, о котором говорит Гельмгольд. Не имея прямых указаний на почитание русскими Белбога, мы встречаем, однако, в России названия местностей, происходящие от имени «Белбог», так, напр., имя это встречается во множественном числе как название урочища (близ г. Городка в окрестностях Москвы), называемого Белые боги[358]. Известен и Троицко-Белбожский монастырь в Костромской епархии[359].
В Белоруссии сохранилось ограниченное воспоминание о Белбоге, в лице Белуна. Это божество признается белоруссами источником богатства и милосердия. Он выводит из леса заблудившихся в нем путников: «циомна (темно) у леса без Белуна», говорят белоруссы; он помогает жать на нивах, наделяет бедняков деньгами: «мусиц, посябрывся з Белуном», т. е. должно быть, подружился с Белуном, говорят о человеке, которого посетило счастье. Здесь образ Белбога получил весьма ограниченный, деревенский характер. Белоруссы представляют Белуна стариком с длинною белою (но не седою) бородою, в белом саване, с белым носом[360].
О боге, снабженном белыми атрибутами, соответствующем Белуну или Белбогу, знают и латыши. В одном заговоре «на удой» обращаются к его помощи со следующими словами: «Бог шел по дорожке, белый кафтан на нем, белая палочка в руках. Иди, боже…, принеси мне всякое благо и т. д.». В заговоре от недуга упоминается Белая баба, которая излечивает недуг, сравниваемый со злым духом, и возвращает здоровье, сравниваемое со святым, добрым духом: «Белая баба топила баню белыми дощечками, из липовых листьев (липа — священное дерево у латышей, см. выше стр. 102), веник вязала, терла свежим молоком. Прочь всякий недуг от (имярека)! Недуг отстает, добро, здоровье пристает! Злой дух отстает, святой дух пристает!..»[361]
Понятие о Белбоге, как о высшем представителе небесного света и добра, как у западных, так и у восточных славян, отождествилось с образом бога солнца, источника высшего света и тепла, победителя тьмы и стужи, от которых наиболее приходится терпеть в северных широтах. Оттого в культе Белбога-Святовита находим черты, свойственные специально богу солнца, напр.: белый конь, посвященный Святовиту (вспомним о «солнцевом коне» в войске царя Дария, о колеснице Митры, запряженной белыми конями, о белых конях, приносимых персами в жертву богу солнцу, о конях, посвящавшихся у греков Гелиосу, у римлян — Марсу); по ходу этого коня и иными способами производились гадания жрецами Арконского храма, следовательно, Белбог-Святовит является и в качестве вещего бога, как Аполлон, Марс; кроме того, воинственный характер Святовита, подобно южным солнечным богам войны и побед: Митре, Аресу, Марсу, также говорит в пользу преобладающей в нем солнечной природы, притом в смысле южного, знойного, палящего, разящего огненными лучами солнца. У восточных славян понятие о светлом, белом боге, в смысле бога солнца, не разящего или пожигающего лучами своими, а мирного и ласкового благодетеля рода людского, подателя плодородия и всяких благ, перенесено на Ярила, а в христианстве — на св. Георгия Победоносца (См. ниже ст.: «Олицетв. Солнца» — Ярило, св. Юрий).
По представлению русских поселян (напр., Грубешовского уезда Люблинской губ.) солнце есть огонь, поддерживаемый ДЕДОМ[362], под именем которого, следовательно, в данном случае следует понимать верховного небесного бога. По произволу Деда начинается день и наступает ночь. «Дед» напоминает «старого Бадняка» сербо-хорватов. По болгарскому поверию, Дедо-Господь некогда ходил по земле в образе старца и поучал людей пахать и вообще возделывать землю[363]. О добром седовласом старце — «Деде», странствующем по земле и наделяющем бедных богатством, рассказывают на Украине[364]. Такое же приблизительно значение имеет упомянутый выше белорусский старец — Белун. В последних случаях образ верховного бога принял весьма ограниченный, деревенский характер.
В Ипатьевской летописи (начало которой представляет перевод с греческой летописи Малалы) имя «высшего бога»: Феоста (т. е. Гефест, под именем которого здесь подразумевается египетский Прабог — Фта, бог первобытного, несозданного огня, бог тепла и света, родоначальник солнца (Фра), творец вселенной, словом, божество, соответствующее до известной степени древнеарийскому Dyaus) переведено словом СВАРОГ, и далее говорится: «Солнце-царь, сын Сварогов»[365]. Солнце в вероучениях древних народов естественно признается чадом неба, отсюда и Сварог, как отец солнца, естественно мог бы быть признан представителем неба, тем более,
