Колесо в заброшенном парке - Борис Тараканов

— А что это за знание? — Вовка интуитивно почувствовал, что эта информация может оказаться очень важной, хотя и не имеет прямого отношения к Виральдини.

Харченко траурно зевнул.

— Вот это пока точно не выяснено. Ключ к расшифровке вычислили в Институте Моцарта в Зальцбурге. Но тут, представляете, из архива Института исчезли все копии прямых источников.

Вовка от неожиданности присвистнул. Но тут же смутился:

— Ой, извините…

— Ничего страшного, — Харченко редкозубо улыбнулся и откинулся на спинку стула. — Нормальная реакция… Так что картина остается весьма размытой. Пока ясно только одно, — он поднял вверх указательный палец, — в тайных шифрах красной нитью проходит тема Мироздания на фоне прямо-таки египетской мистерии.

Алексей еще налил себе из графина и выпил уже без пива.

— Но Моцарт не был оригинален. — Он вдруг резко наклонился к Вовке и Стасу и снизил голос до шепота. — Виральдини опередил его! Он многих опередил. Даже пресловутого Куперена, который впервые назвал свой опус «Багателем». Глупец! Свой первый Багатель Антонио написал в восемь лет, за три года до того, как Куперен об этом вообще подумал!

Вовка посмотрел в изрядно осоловевшие глаза и тихонько пнул Стаса под столом.

— Вы хотите сказать, что Виральдини тоже был масоном? — Стас спросил это только для того, чтобы пауза не затянулась. Похоже, в подпитии Харченко становился непредсказуемым.

— Ни в коем случае! Наоборот, он состоял в некоем тайном монашеском ордене… Правда, за все время, что я занимаюсь темой Виральдини, мне так нигде и не встретилось название этого ордена. Вот подлость, а! — Он поводил глазами по лицам Стаса и Вовки, явно ища сочувствия. — Но одно я понял наверняка — некий тайный шифр сокрыт в партитуре «Ликующей Руфи»!

Повисла пауза. Стас и Вовка переваривали услышанное, Харченко явно наслаждался произведенным впечатлением.

— Эти ноты были найдены чуть больше года назад и уже успели произвести эффект разорвавшейся бомбы.

— А где их нашли? — спросил Вовка.

— В одном забытом частном архиве. В герцогстве Роскони на севере Италии. Замок Роскони стоит особняком в предгорьях Ломбардии. Архив был вмурован в восточную стену замка, рядом с домовой церковью.

— Капеллой?

Харченко мигнул.

— Да. — Он пьяно кивнул головой. — Антонио хорошо позаботился о том, чтобы эти ноты не нашли раньше времени. А может… чтобы вообще не нашли. Но их нашли.

— Он специально их прятал?

— Конечно! Как только пошел слух, что в партитуре скрыто Тайное Знание, на нее буквально открыли охоту.

— Неужели это знание так всех интересовало?

Харченко снисходительно посмотрел на Стаса.

— Интересовало. Кто-то ляпнул, что в нотах Виральдини зашифрован рецепт вечной молодости.

— Что за чушь! — не выдержал Вовка.

Вновь повисла неловкая пауза. Харченко тщетно пытался свести разбегающиеся глаза на вовкиной переносице, Стас ожидал очередного взрыва эмоций. Вовка попытался хоть как-то исправить положение.

— Э-э… Я хотел сказать, что никогда не верил во всякие там «средства Макропулуса»…

Харченко тяжело вздохнул и опустил глаза.

— Рядом с ним была женщина… Которая имела наглость не стареть. В свои тридцать восемь она умудрялась выглядеть на двадцать два. Об этом есть документальные свидетельства.

— Да… Тогда нездоровый интерес понятен.

Статус-кво был восстановлен, и Харченко продолжил:

— Оригинал партитуры украли во время репетиции прямо с дирижерского пульта — за несколько дней до пизанской премьеры. Потом кто-то напел кардиналу Мартини, что проводить в городе концерты священника-музыканта, у которого помимо Божьего дара есть еще и любовница, — плохой пример и насмехательство над Церковью. И тот издал злополучный указ. Идиот… — Харченко сжал кулаки.

— И что же дальше? — поторопился вставить Вовка. Он боялся, что повествование в любой момент может прекратиться.

— Дальше? — Харченко сверкнул глазами. — Дальше Антонио был вынужден спасать свое творение. Он восстановил его по партиям, которые копировщик Франческо расписал для всех инструментов и для хора. Потом три дня Антонио добирался до замка своего тайного благодетеля Роскони. После этого следы оратории были утеряны.

— Совсем? — непроизвольно вырвалось у Стаса.

— Как знать… В тот же год Виральдини изгнали из музыкального приюта для мальчиков. Был какой-то скандал. Возможно, на Виральдини пытались повесить то, что его интерес к мальчикам носил не только музыкальный характер. Ну, сами знаете, как это делается… Однако через два года его уже буквально умоляли вернуться.

— Наверное, это была обычная клевета? — сказал Вовка.

— Вне всякого сомнения! Но охота за ораторией продолжалась. Она до сих пор продолжается… Хоть партитуру и нашли, и даже успешно исполняют. Охота идет за Тайным Знанием… Кто-то очень хочет вечной молодости. Но не ее Антонио зашифровал…

— А что же тогда?

— Вам-то что за дело!

Стас и Вовка растерялись. Первым нашелся Стас.

— Да нам, в общем-то, ничего… Просто вы заинтриговали нас своим рассказом. Согласитесь, это естественный интерес.

Харченко пожал плечами, налил себе еще водки и посмотрел в рюмку сверху, словно оценивая глубину.

— Не многовато ли вам… — сказал Вовка, но Стас прервал его, снова пнув под столом носком ботинка.

Опрокинув рюмку, Харченко утерся салфеткой и сфокусировал взгляд на кружке пива.

— Никто всерьез не пытается найти ключ к этой тайне. Никто ничего не воспринимает всерьез. Но я найду… Верите?! — он резко вскинул голову.

— Конечно-конечно, — поспешил успокоить его Стас. Вовка энергично покивал.

— А все эта стерва! Это она сломала ему жизнь и загнала в могилу!! — в тишине ресторана слова Харченко прогремели как гром небесный. Официанты то и дело оборачивались в сторону столика, где сидела забавная троица.

— Пьяный бред… — полушепотом сказал Вовка. — Стас, пошли отсюда.

— Погоди… Алексей, кто сломал ему жизнь?

— Джирони! Анна Джирони, эта вавилонская блудница, совратившая монаха! Она думала, что гениальность Антонио уйдет вместе с его девственностью. Но как она просчиталась… — Харченко рокочуще отрыгнул. В глазах его засветился недобрый огонек. — Она хотела выведать тайну, полученную им от ордена. Но он держался молодцом… Молодец, старина Антонио! Зашифровал тайну, да не сказал ей ключ!!

Он засмеялся, потянулся к графину с водкой и неловким движением опрокинул себе на штаны кружку с остатками гиннеса.