Гремучий Коктейль 5 - Харитон Байконурович Мамбурин

Здесь, в этом мире, всё может выглядеть очень прилично. Даже простое бытовое убийство в таком просвещенном городе как Питер, считается редкостью. Однако, это лишь ширма. Перебив прибалтов, я не сделал с точки зрения большинства заинтересованных лиц совершенно ничего предосудительного. Ответил? Да. Страшно? Да. Но при этом все живы и здоровы. Ни полиция, ни простолюдины, ни аристократия Руси не пострадали от моей вылазки.

Посадить меня? Ну еще бы, конечно, есть за что! Столько трупов. Неспровоцированное нападение. Бездоказательно, разумеется, свидетелей никаких… кроме Томилина, который против меня злоумышлял ранее. Да и, в самом-то деле, чтобы князь собственноручно ходил мочить народ? Экий бред, право.

Что выходит? Два морга забиты «а был ли мальчиками», главный полицмейстер ожесточенно воюет с Оргазовыми и Тайным Приказом, императрица в столице, принцам дали по жопе, а мы… слегка должны денег монарху. Чуть-чуть.

— Двадцать⁈

Власть — страшная штука. Особенно когда она позволяет кому-то схватить тебя рукой за самое дорогое, а затем, обвив удлиняющимися волосами за шею, начать душить.

— Двадцать миллионов, Дайхард?!! — прорычала моя жена, — Мы ему должны двадцать⁈

— Императоры… сами назначают себе… взятки… — прохрипел убиваемый я, — А если они узнают, что некие… хитропопые… княгини… сделали себе… почти семьдесят «бегемотов»…

— Ой! — меня внезапно бросили убивать.

— Он, кстати, на твой фокус злился больше, чем на мой, — выдохнул я, потирая горло и пытаясь освободить еще кое-что, крепко сжимаемое тонкими пальчиками, — Ты своим недолгим парадом техники весь город на уши поставила.

— Как будто я специально!

— Специально или нет, но у нас есть армия. Пусть этого никто не понимает, кроме самого императора и еще десятка людей, но протащить в город армию — это не полтинник эстонцев ночью вырезать, дорогая. Впрочем, я уверен, что наличие этих «бегемотов» нас с тобой частично и спасло…

— Интересно… — внезапно задумалась вслух девушка, — А почему он захотел деньгами, а не доспехами? Мог же потребовать.

— Доспехи в карман не положишь, дорогая. К тому же, зная нашего многомудрого государя, я уверен, что определенные планы на них он уже состроил. Да… мне пора бежать. К гоблинам.

— Покидаешь расстроенную молодую жену на брачном ложе ради этих зеленых коротышек?

— Мы сегодня должны прибыть в город.

— Я бы хотела отправиться с тобой…

— Даже Пиату с собой не беру. Сама понимаешь почему.

Власть — страшная штука. Моя власть теперь пугает гарамонцев почти до истерии. Я не сделал ничего, чтобы вызвать эти страх и ненависть, но этим зеленым засранцам был преподан урок от самого мира. Обвинили они в нем, конечно, меня.

Впрочем, пришлось задержаться. Кристина Игоревна, строгая и чопорная, с вечно неподвижным на публике лицом, в супружеской кровати трансформируется в нечто иное, страстное, ласковое и жадненькое. Чему я только рад.

Гарамон меня встретил, как и всегда, угрюмой тишиной, влажностью, жужжанием насекомых и ненавидящими взглядами гоблинов, обслуживающими баржу. Как только я появился, то сразу же взошёл по трапу на борт судна, позволяя ему продолжить движение вверх по реке. Через час с небольшим из-за двери хмуро гаркнули: «Мы прибыли!». Выйдя из каюты, я внимательно осмотрел поселение на берегу, затем воды реки, бывшей чуть уже Волги, а затем предупредил, что при следующей попытке обмана это самое поселение, что я вижу на берегу, станет одним из самых больших в мире.

Гоблины решили подсунуть мне спешно застроенную деревню…

Настоящий город открылся только через час.

— Ах вы, паразиты… — с чистым восхищением выдохнул я, рассматривая гавань и порт, мало чем уступающие по техническому оснащению тем, что я видел в Петербурге.

Так и знал, что они сознательно пытаются скрыть уровень своего технического развития! Мы тогда очень тщательно изучали первые трофеи, снятые с гоблинских разведчиков. Сталь ножей и ружей была очень хороша, выделка была чрезвычайно качественной, мы никак не могли определить, являются ли предметы их быта качественной фабричной штамповкой или же продуктом культа личной занятости!

Здесь? Здесь сомнений уже не оставалось. Дымящие и парящие трубы, провода, восьмиэтажные дома, равные по высоте хрущевкам из моего прошлого мира. Фабрики, заводы, пароходы. Провода на столбах, которые не могут быть ничем иным, как тем самым пресвятым электричеством, дающим пинка человеческим цивилизациям.

— «Поздравляю. Ты поймал их с поличным. А теперь самый важный вопрос — что ты планируешь с ними делать, Дайхард Кейн?», — голос Алистера Эмберхарта вырвал меня из раздумий.

— «Бешеную собаку не пытаются оседлать, лорд. Но мне пригодятся её щенки»

— «Так вот что ты задумал…»

Власть — страшная штука. Она тебя отрывает от тех, у кого её нет, частенько делая тебя в глазах этих разумных злом. В пример можно привести себя, как контрактора, спасающего Гарамон от исчезновения в Пустоте. Миллиарды и миллиарды жизней зависят от меня, каждый день нашего договора с миром я дарю этим жизням лишний день существования. Я — добро? Безусловно. Многого ли я за это хочу? Ничтожную малость, которая, даже увеличенная в миллион раз, останется ничтожной. Совершенно незаметная величина для мира. Но гоблины Гарамона в данный момент меня считают чистейшей воды злом. С их точки зрения, я являюсь тираном и самодуром, держащим все существование их цивилизации на тонком волоске своей жизни.

Философия? Да. Но заниматься умственным трудом необходимо, когда ты слегка выпрыгнул из стереотипов и не можешь больше жить, руководствуясь тем набором установок, которые когда-то считал неотъемлемой частью своей жизни. Когда тебя сбивает трамвай по дороге на работу, то родственники закапывают тебя, немного грустят, вкусно кушают, а затем всё возвращается на круги своя. Если князь Дайхард склеит ласты, то это уже отразится на жизнях сотен людей и миллиардов гоблинов.

Поэтому и надо соответствовать.

Встречающую делегацию из нескольких десятков вооруженных зеленокожих возглавляла пожилая и полная достоинства особа, одетая в брючный костюм.

— Вам опасно ходить по улицам городов! — с ходу отрезала она, — Наши граждане могут напасть…

— Сделаете так, чтобы не напали, — равнодушно бросил я, — Это в ваших интересах, потому что моё путешествие по миру только начинается.

— Это… невозможно!

— Рот закрой, и приступай к выполнению приказа. Или передай его тем, кто займется им. Я не спрашиваю, что возможно, а что нет. Делаете как я говорю… или умираете, пытаясь выполнить приказ. Альтернатив нет,