Темные реки сердца - Дин Кунц

Было так легко поддаться очарованию Дескоте и решить, что его плавные, но сильные движения естественны для человека, выросшего в тропиках. Можно было поверить его певучему и мягкому голосу и подумать, что он легкий и легкомысленный человек.

Но Рой прочитал правду в глазах капитана. Они были огромными, темными и блестящими. Но кроме этого они были такими пронзительными, а взгляд – прямой, как на портретах Рембрандта.

В его глазах светились ум, терпение и удивительное любопытство. Это был именно такой человек, который мог сильно помешать работе Роя. Рой в ответ на милую улыбку капитана улыбнулся еще шире. Он был убежден, что его взгляд молодого и добродушного Санта-Клауса вполне мог нейтрализовать карибское очарование. Потом он сказал:

– Мне вообще-то помощь не нужна. Мне не нужны поддержка или другие услуги. Мне нужна всего лишь информация.

– Если мы ею располагаем, то с удовольствием поделимся с вами, – ответил ему капитан.

Две лучезарные улыбки на какое-то время даже помогли лучше осветить офис.

– До того, как вас перевели в центральную администрацию, – сказал Рой, – я знаю, вы были капитаном отделения.

– Да, я командовал отделением в западном Лос-Анджелесе.

– Вы не помните такого молодого офицера, который служил у вас немногим больше года, – Спенсера Гранта?

Дескоте широко раскрыл глаза:

– Да, конечно, я помню Спенса. Я прекрасно его помню.

– Он был хороший полицейский?

– Самый лучший. – Дескоте сказал это, ни минуты не думая. – Он закончил полицейскую академию, имел степень по криминологии, проходил специальные тренировки в армии – у него была великолепная подготовка.

– Он был очень компетентным, не так ли?

– Применительно к Спенсу это слово ничего не значит.

– Он – умный человек?

– Очень умный и знающий.

– Он убил двоих похитителей машин. Это убийство было оправдано?

– Черт, да, они получили по заслугам. Одного из похитителей разыскивали по обвинению в убийстве, а второго обвиняли в трех тяжких преступлениях. Оба преступника были вооружены и стреляли в него. У Спенса не было выбора. Его оправдали так же быстро, как сам Господь Бог пропустил святого Петра в рай.

Рой заметил:

– Но после этого он перестал патрулировать улицы.

– Он больше не желал носить с собой оружие.

– Но он же был в войсках диверсионно-разведывательного подразделения.

Дескоте кивнул головой:

– Да, он участвовал в действиях в нескольких районах в Центральной Америке и на Ближнем Востоке. Ему приходилось убивать, и наконец он понял, что не желает больше служить в армии.

– Это произошло из-за того, что он чувствовал, убивая людей?

– Нет, скорее, потому... Мне кажется, он всегда был не уверен, действительно ли нужно убивать. Вне зависимости от того, что говорили политики. Но это всего лишь мои предположения. Я не могу точно знать, что сам Спенс думал по этому поводу.

– Если человеку трудно применять оружие против другого человека, что ж, это вполне можно понять, – заявил Рой. – Но меня поражает, что человек может променять армию на полицию...

– Он считал, что, будучи полицейским, он сам сможет решать, когда нужно, а когда нет пускать в ход оружие. Ну, это была его мечта. А мечта умирает последней...

– Он что, мечтал быть копом?

– Необязательно копом. Просто он мечтал быть нормальным парнем в униформе, рисковать жизнью, помогая людям, спасать жизни и выполнять законы.

– Молодой человек – настоящий альтруист, – с иронией заметил Рой.

– Да, у нас работают подобные люди. Даже можно сказать, что весьма многие ему подобны, особенно в начале своей карьеры...

Дескоте посмотрел на свои угольно-черные руки, которые сложил на зеленом сукне стола.

– В случае Спенса высокие идеалы привели его в армию, потом в полицию... но во всем этом было что-то большее. Иногда... помогая людям, как это делают копы, Спенсер старался лучше понять себя и, может, примириться с чем-то в себе.

Рой сказал:

– Значит, у него были какие-то психические отклонения?

– Никаких, которые могли бы ему помешать стать хорошим полицейским.

– О-о! Тогда что же он пытался понять в себе?

– Я не знаю, но мне кажется, что все дело в его прошлом.

– Прошлом?

– Да, казалось, что прошлое давит ему на плечи, как тонна камней.

– Это каким-то образом связано с его шрамом? – спросил Рой.

– Наверное, с этим связано все.

Дескоте поднял свои большие темные глаза. Они были полны сочувствия. У него были удивительно выразительные глаза. Будь это глаза женщины, Рою захотелось бы владеть ими.

– Отчего у него появился шрам? – продолжал он свои расспросы.

– Он сказал, что произошел несчастный случай, когда он был ребенком. Мне кажется, автокатастрофа. Он не желал обсуждать случившееся.

– У него были близкие друзья среди полицейских?

– Нет, близких друзей у него не было. Он был приятный парень, но предпочитал держаться особняком.

– Индивидуалист, – заметил Рой. Но кивнул в знак согласия и понимания.

– Нет, все совсем не так, как вы думаете. Он никогда не окажется в башне, чтобы начать расстреливать всех, кто попадется на глаза. Людям он нравился, и ему нравились люди. Он... ну просто он сохранял дистанцию...

– После того как он расстрелял тех двоих, он пожелал заниматься работой в офисе. Он даже попросил, чтобы его перевели в специальную комиссию по борьбе с компьютерными преступлениями, не так ли?

– Нет, это ему предложили такую работы. Многие бывают поражены, но я уверен, что вы знаете об этом, – у нас есть офицеры, обладающие большими познаниями и имеющие научные степени психологов, юристов и криминалистов, как Спенс. Многие офицеры получали образование не потому, что они хотели поменять специальность или же добиться места в администрации. Нет, им хотелось продолжать патрулировать улицы. Им нравилась их работа, и они считали, что дополнительное образование только поможет им лучше выполнять ее. Они преданы своей работе, увлечены ею. Они хотят оставаться копами, и они...

– Я уверен, что всеми этими людьми стоит восхищаться. Но некоторые видят в них жестких реакционеров, не желающих распрощаться со своей властью, которой они обладают, будучи копами.

Дескоте поморгал глазами.

– Ну, если кто-то желает прекратить патрулирование улиц, то не всегда начинает заниматься всякими бумажками. В нашем департаменте можно использовать знания каждого. Административный офис, внутренние дела, разведывательное отделение по организованной преступности, масса детективных отделений – все они желали заполучить к себе Спенса. Но он выбрал специальную комиссию.

– Но он не настаивал именно на этой работе?

– Ему не нужно было ни на чем настаивать. Я уже сказал вам, что ему эту работу предложили.

– Он был очень увлечен компьютером до того, как перешел на эту работу. Он не был компьютерным маньяком?

– Маньяком? – Дескоте уже не удавалось больше скрывать свою досаду. – Он знал, как нужно использовать компьютеры в работе, но он не был чересчур увлечен ими. Спенс не увлекался чем-то одним. Он – спокойный человек, и на него можно полностью положиться.

– Но вы же сами сказали, что он все пытался разобраться в самом себе и что-то выяснить...

– Разве так не происходит со всеми нами? – резко заметил капитан.

Он встал и повернулся к маленькому окошку у себя за спиной. Полоски жалюзи из пластика были очень пыльными. Он пытался рассмотреть через них окутанный смогом город.

Рой ждал, пока у Дескоте пройдет приступ ярости. Бедняга, он заслужил отдых. У него такой крохотный офис, и даже нет своего отдельного туалета.

Капитан повернулся лицом к Рою и сказал:

– Я не знаю, что мог сделать Спенс, и мне не стоит спрашивать...

– Национальная безопасность, – нагло заявил Рой.

– ...но вы не правы в отношении его. Он не тот человек, который способен совершить что-то дурное.

Рой приподнял брови:

– Почему вы так в этом уверены?

– Он все время страдает.

– Вот как? И по какому же поводу?

– Он страдает, когда бывает все плохо. Ему хочется, чтобы все было хорошо. Он сомневается в том, что делает, правильно ли принимает решения. Он страдает в одиночку и без громких слов, но все равно страдает.

– Разве так не происходит со всеми нами? – сказал Рой и встал.

– Нет, – ответил ему Дескоте. – Только не в наше время. Большинство людей считают, что все в мире относительно, даже смерть.

Рой понимал, что Дескоте не хотелось бы пожимать ему руку, поэтому он просто сказал:

– Благодарю вас, капитан, за то, что вы уделили мне время.

– Я не знаю, каким преступлением, мистер Миро, вы занимаетесь и почему считаете, что Спенсер каким-то образом связан с ним, но я абсолютно уверен, что он здесь ни при чем.