Из истории русской, советской и постсоветской цензуры - Павел Рейфман

Гайки все более завинчиваются. В феврале 2003 г. работникам милиции и комендатур строго запрещено давать всякие сведения русским и западным журналистам, членам различных правоохранительных организаций. Особенно ограничивается свобода слова в провинции. Запрещена книга тверского издательства, с формулировкой: за неприличие и порочащий вымысел о героях Отечественной войны. Издательству пригрозили: оно будет закрыто при повторении подобного.

В Москве 9 июля 2003 введен временный контроль (прослушивание) телефонных разговоров. Власти объясняют это необходимостью борьбы с терроризмом: такой контроль, дескать, установлен и в других странах. Но там он вводится по решению суда, а в России по представлению двух силовых министерств: МВД и ФСБ.

И что бы не стояло за каждым из убийств, обвинений в уголовных преступлениях и т. п. оппозиционных деятелей, журналистов, просто честных людей, несомненна главная задача: стремление обуздать, заткнуть рот, обречь на безмолвие независимых и свободомыслящих. Проводится политика «мягкого террора»: убитых и осужденных политических заключенных не так уж много (да и они репрессируются под всякими другими предлогами); возврат к 1937 г. вроде бы невозможен и не планируется. Цель иная: отдельными репрессиями напугать непокорных, нагнать страх и заставить смириться.

Одной из существенных сторон своей политики Путин объявил борьбу с олигархами. Заявление популистское, вызвавшее одобрение большей части населения. Далее последовали поступки, как бы подтверждавшие истинность намерений президента: начались преследования Березовского, Гусинского. В результате тот и другой, потеряв часть своего капитала, оказались за границей. Россия требовала позднее их выдачи, дело рассматривалось судами различных стран (Испании, Дании, Англии, Греции). Россия неоднократно посылала, в ответ на запросы, документы, «обличающие» обвиняемых, но суды не сочли эти документы достаточными. Не вдаваясь в суть дела, следует отметить, что Березовский и Гусинский были владельцами контрольных пакетов телеканалов (НТВ, Теле 6, ТВС), субсидировали издания, которые публиковали неугодную властям информацию, что было подлинной причиной их преследования. Властям, в конечном итоге, удалось такие каналы, издания прикрыть или коренным образом изменить их направление (о чем уже шла речь выше). О таком избирательном преследовании олигархов писал Шендерович в своей книге «Здесь было НТВ». Почему одних из них преследуют, а других нет? «Как раз про это я и пытался мягко спрашивать у президента во время нашей единственной встречи в январе 2001-го: почему вы начали борьбу с коррупцией с буквы „Г“, а не с буквы „А“, почему не по порядку? А он все улыбается эдак…тонко» (видимо, «Г» — Гусинский, «А» — Абрамович. Сюда можно было бы приписать и букву «Б» — Березовский, позднее «Х» — Ходорковский — ПР). По мнению Шендеровича, если быть последовательным, то сажать в России нужно практически всех (во всяком случае, всех крупных предпринимателей).

Позднее возникло дело ЮКОСА. Хотя и здесь утверждалось, что речь идет об экономике, неуплате налогов, мошенничестве и пр., но ясно, что суть дела не в них или не только (не столько) в них. ЮКОС — одна из наиболее открытых компаний; она была построена по западному принципу. Разработала ряд проектов, способствующих развитию экономики. Один из них — поддержка малого бизнеса (мелкие мастерские, парикмахерские, булочные). Другой — помощь в оформлении компаний, кредиты им. В 2003 г. на последний проект израсходовано около 2 миллиардов 800 миллионов руб. В 2004 г. планировалось на это потратить более 3 млрд. В отличие от иностранных инвесторов, ЮКОС не получал никаких налоговых льгот. В ряде регионов одна треть всех налогов поступало от ЮКОСа. Он субсидировал ряд культурных мероприятий. Но независимая позиция руководителя, Михаила Ходорковского, поддержка оппозиции, «Московских новостей“, назначение главным редактором их Киселева вызывали явное недовольство властей. На совещании с олигархами в феврале 2003 г. Путин, пристально глядя в глаза Ходорковского, спросил у него, когда тот обвинил чиновников президента во взяточничестве и коррупции, всё ли у того в порядке с налогами. “ —Абсолютно», — самоуверенно ответил олигарх. «Посмотрим. Можно будет поинтересоваться, как вы нажили свое состояние», — пригрозил президент. И посмотрели. Ходорковского арестовали, грубо, цинично. Спецназовцы в масках захватили его самолет, избили его. Ходорковский был доставлен в Москву, помещен под арест в Матросскую тишину. Прокуратура несколько раз добивалась от суда продления трехмесячного срока его ареста, под предлогом интересов следствия. Только в мае 2004 г. оно было закончено и передано в суд. Тогда власти заспешили: Ходорковскому и его адвокатам установили срок ознакомления с многотомным делом до 15 мая. В самом начале следствия, когда ничего конкретного сказать было невозможно, Ходорковского объявили преступником, обвинили в неуплате налога, в краже у государства 1 млрд. долларов. Затем сумма возросла до 7 млрд, украденных у государства, у голодающего народа. В мае 2004 г Министерство по налогам и сбором потребовало взыскать с ЮКОСа 99 млрд. руб. Аппетиты росли. ЮКОС заявил, что такой суммы заплатить не может. Речь идет о банкротстве. 16 июня 2004 г. началось слушание дела. Процесс объявлен открытым, но суд проходит в небольшом помещении, где даже журналисты не могут поместиться. Пока суд отложен.

Дело не ограничивается личностью Ходорковского. Его арест, расправа с ЮКОСом могут весьма отрицательно повлиять на экономику России, напугать и иностранных инвесторов, и русских олигархов. Поэтому многие отнеслись к происходящему весьма отрицательно. Глава президентской администрации Волошин, высказав неодобрение, оказался в отставке. Резко отозвался о преследовании ЮКОСА Чубайс (радио «Свобода», приведя его слова, задает вопрос: о чем же он ранее думал, всячески поддерживая Путина?). Дело ЮКОСА осмелился осудить премьер министр того времени Касьянов, утверждая, что действия прокуратуры вредны для экономики. Даже только что назначенный на место Волошина Медведев, по мнению многих, человек невыразительный, известный только своей преданностью Путину, руководитель его прошлой избирательной кампании, 3 ноября 2003 г. заявил, что прокуратура должна быть осторожной в расследовании дела Ходорковского, учитывать экономические и политические последствия.

Критиковало действия прокуратуры и большинство российских, иностранных газет, правительственные круги ряда стран (заявление Государственного Департамента и др.). Биржа реагировала на происходящее падением русских акций. Желая успокоить олигархов, мировое общественное мнение, Путин выступил перед крупными российскими промышленниками. Он утверждал, что история с ЮКОСом — дело частное, не типичное, уверял, что более подобных дел не будет, всячески успокаивал олигархов. В то же время Путин заявлял, что, несмотря ни на какое давление, он в это дело вмешиваться не будет, так как прокуратура, суд в России независимы. Здесь Путин потерял свое обычное спокойствие, говорил резко, нервно, как в тех случаях, когда затрагивается тема Чечни. Любопытно и другое: Путин утверждал, что не может вмешиваться в действие прокуратуры, суда и в то же время как бы гарантировал, что подобных дел более не будет.

На сущности подобных дел останавливался в одном из интервью Шендерович, считающий, что они — это, прежде всего, «банальный отъем денег», но и демонстрация силы, «чтобы знали, кто в доме хозяин». Ведь в чем отличие Ходорковского от других олигархов? Он позволил себе подчеркивать свою независимость от власти. Такое не прощают. «Олигархом будь — пожалуйста, ешь-пей, никто не тронет. Только „ручку злодею поцелуй“, как советовал пушкинскому Гриневу слуга Савельич… Ах, не хочешь? Тогда давай выясним, что было у тебя с приватизацией в 94-м году…» (статья «Преступники по назначению»).

«Что же до МВД, то, по моим личным наблюдениям, „оборотень“ у них там тот, кто защищает граждан и денег с них не берет. Вот таких поискать… А преступников у нас по-прежнему назначают» (преступники только те, кто той или иной причине не угоден властям — ПР).

Дело и в другом. По словам Б. Немцова, история ЮКОСа должна послужить уроком всем финансовым магнатам: не давай денег на всякие оппозиционные партии, движения, издания; давай только на то, что подчинено президенту, служит ему, прославляет его.

В то же время, успокаивая крупных предпринимателей, Путин уверял, что давно хотел ограничить олигархов, но депутаты Думы, которые защищали их интересы, ему мешали, не позволили принять соответствующие законы. Довольно отчетливо Путин намекает на Явлинского и Чубайса, объединяя их. Получается, что именно они, другие депутаты — их сторонники, мешали борьбе с коррупцией. К сему прибавляется еще игра на антисемитизме, которая находит положительный отклик в широких слоях населения (многие из «назначенных преступников» — евреи). Думается, сам Путин — не антисемит, но на антиеврейской карте сыграть не прочь. Большинству же олигархов на самом деле не стоит беспокоиться. В дальнейшем могут «взять на расправу» парочку-другую (вряд ли Абрамовича), чтобы подтвердились заявления о борьбе с коррупцией и не забывался «страх Божий», но сам принцип «собственности», причем собственности крупной, олигархической останется незыблем. Сами правители в этом заинтересованы. «Прихватизацию» в целом не станут пересматривать. Разве перераспределят ее немного по-иному, но не в пользу народа. Происходит «перераспределение денег и собственности» (В. Милов в передаче «Власть с Евгением Киселевым»).