Из истории русской, советской и постсоветской цензуры - Павел Рейфман

После гибели «Курска» военно-морские масштабные маневры, участвуя в которых он погиб, на время прекратили, но с 2003 г. их возобновили вновь. Проводили такие маневры и в 2004 г. В феврале проходили крупные учения флота в Северном море. Возглавлял их тот же Куроедов. На учениях присутствовал сам президент. Поторопились опубликовать его фотографию. В кожаном пальто, с биноклем в руках, он картинно стоял на мостике подводной лодки, наблюдая за пуском ракет. Его окружали морские офицеры, видимо, адмиралы. Судя по всему, были и корреспонденты. Путин уже успел высказаться о росте могущества вооруженных сил России, о каких-то невиданных в мире, ни с чем не сравнимых ракетах. Не их ли полет он собирался наблюдать? Во всяком случае, запуск ракет, тех, о которых говорил Путин, или других, был предусмотрен. Не зря же на маневрах присутствовал президент и об этом сообщали СМИ: что-то существенное планировалось показать. Удовольствие дорогое. Запуск одной ракеты стоит от 400 до 600 тыс. руб. Но престиж важнее. Однако, что-то «заело». Напрасно смотрел в бинокль Путин. Ракеты не взлетели. Куроедов по этому поводу сперва отказался от комментариев, а через 8 часов заявил, что предполагался условный запуск ракет и что все, дескать, в порядке, как и было запланировано. Вновь лживая информация, над которой смеялся весь мир. По слухам, идею такой информации в данном конкретном случае подсказал Куроедову сам президент.

Аналогичные истории происходят и в других постсоветских странах. В октябре 2001 г. во время плохо подготовленных учений украинских ПВО сверхдальняя ракета С-200 сбила над Черным морем российский авиалайнер. 77 человек погибло. Украинские генералы врали, как и их российские коллеги в таких случаях, что они не при чем; видные военачальники России, бывшие на маневрах как наблюдатели, с самого начала знавшие, что произошло, изо всех сил старались это вранье прикрыть. Если бы на самолете не было иностранных граждан (Израиля), может быть, и замяли дело, уничтожили следы. Рост военных амбиций и потери, связанные с ними, всё более превращаются в «военную тайну».

В России, в других странах СНГ продолжают совершаться убийства, сфабрикованные провокационные судебные процессы, направленные против журналистов, общественных деятелей, которые могут опубликовать неугодные властям, порочащие их сведения, раскрыть злоупотребления, а то и преступления. Вспоминаются слова Б. Шоу: убийство — высшая степень цензуры. Проводятся «дутые» процессы. В городе Ноябрьск Тюменской области корреспонденту Кунгурову подбросили наркотики за попытку правдивого изображения местной предвыборной борьбы в статье «Мафия в погонах». Убийство на Украине журналиста Гангадзе. Труп его обнаружили через год. В убийстве обвиняют бывшего президента Украины Кучму (на основании записи телефонного разговора). В Казахстане журналист Дуванов обвинен в изнасиловании несовершеннолетней (она оказалась и совершеннолетней, и женщиной, занимавшейся проституцией). В Белоруссии суд в апреле 2003 г. осудил на два года журналистку О. Новикову за оскорбление президента (это 4-й приговор по такому обвинению).

17 апреля 2003 убили депутата Думы, видного общественного деятеля, полковника Сергея Юшенкова, лидера партии «Либеральная Россия». От имени Путина прислана телеграмма соболезнования, но от президентской администрации на похоронах никто не присутствовал. А заместитель Генерального прокурора, генерал Колесников, по поводу убийств политических деятелей, в том числе Юшенкова, бросил в Думе знаменательную фразу: «Меньше воровать надо», как бы оправдывая убийство Юшенкова. Он отлично понимал, что ни доказывать фактами, ни отвечать за свое безответственное заявление ему не придется. Соратники Юшенкова говорили о возможной причастности к убийству властей, о том, что Юшенков никогда не был связан с предпринимательством: поэтому версия об экономических причинах убийства отпадает. Зато он «влезал» в разные неприятные для властей дела, в частности в армейские злоупотребления. Входил в комиссию, которая вела общественное расследование о взрывах домов. В конечном итоге убийцы Юшенкова были обнаружены, весной 2004 г. предстали перед судом. Но далеко не все детали убийства ясны.

А 3 июля того же, 2003-го, года скончался в Москве известный журналист, со второй половины 1990-х гг. (96 г.) заместитель редактора «Новой газеты» (одной из самых радикальных и оппозиционных — ПР), правозащитник, противник войны в Чечне, депутат Думы от «Яблока» Ю. Щекочихин. До сих пор непонятно, погиб ли он от аллергического синдрома, вызвавшего инсульт, или его отравили. Вызывает сомнение целый ряд обстоятельств: заключение о смерти было засекречено, даже от родных; некоторые врачи прямо подозревали отравление и говорили, что нужно искать следы тяжелого металла; в больнице отказали в просьбе выдать для анализа какие-либо ткани, прядь волос умершего («Новая газета», статья «Кремлевская мафия „убрала“ еще одного человека, который ей мешал». № 46 от 01.07.2004). Щекочихин — автор книги «Забытая Чечня. Из военных блокнотов» (записи с 1995 по 2002 гг., по страничке за год). Получал многочисленные угрозы. Внезапно заболел во время командировки в Рязань, где расследовал масштабное «Дело трех китов» — о контрабанде мебели в особо крупных размерах и отмывании денег через один из нью-йоркских банков. Занимался и историей так называемого «учения» ФСБ по подготовке взрыва дома в Рязани (о нем сделан фильм, упоминаемый нами). Так что основания для подозрений в убийстве имеются довольно веские.

На Дальнем Востоке в 2002 г. убили генерала В. Гамова. Причины неизвестны. Грызлов, в то время министр Внутренних дел, с уверенностью, хотя без всяких доказательств, утверждал, что заказчиком убийства Гамова является некий мафиози Якут, который ни подтвердить, ни опровергнуть заявления не мог, т. к. к этому времени был убит (обвинение мертвых — дело беспроигрышное).

19 мая 2004 г. московским окружным военным судом был приговорен к четырем годам заключения в «колонии-поселении» бывший сотрудник ФСБ полковник Михаил Трепашкин за незаконное хранение оружия (пистолет и патроны к нему) и разглашение военной тайны (передал бывшему своему коллеге, полковнику ФСБ В. Шебалину, сводку прослушанных телефонных переговоров). Ко времени суда Трепашкин — адвокат, входил в состав комиссии Сергея Ковалева (там и Юшенков, и Щекочихин), занимающейся общественным расследованием взрывов в сентябре 1999 г. Ему предлагали прекратить возбужденное против него дело, если он откажется от работы в комиссии. Он же перед арестом выступил с заявлением о причастности ФСБ к взрывам домов в Москве и Волгодонске (вроде бы сообщил, что подменили фоторобот преступника, который был похож на одного из сотрудников ФСБ). Трепашкин обратился к Путину, призывая прекратить произвол прокуратуры. В то же время он обжаловал приговор в Европейском суде.

Выдвинуто обвинение против Юрия Самодурова, директора музея и общественного фонда им. Сахарова. Он обвиняется в разжигании межнациональной и межрелигиозной розни, в связи с устроенной в музее выставкой «Осторожно — религия». Выставка, организованная в музее, была не столько антирелигиозная, сколько направленная против действий Московской патриархии. Мотивировка обвинения: необходимо уважать права верующих, не устраивать зрелищ, их оскорбляющих, вблизи храмов. Но значит ли это, что нигде нельзя проводить антирелигиозные выставки, а можно только пропагандирующие русскую православную церковь? Ведь повторяется советская нетерпимость (антирелигиозная или клерикальная — дела не меняет). Выставка открылась 14 января 2003 г., в музее Сахарова (туда ревностным поборникам церковности нечего было ходить), а через 4 дня ее разгромили религиозные фанатики, спровоцированные протоиреем А. Шаргуновым, под предлогом, что она кощунственна. А дело возбуждено не против погромщиков, а против Самодурова. Как раз сейчас (июнь 2004 г.) начались заседания суда. И это в стране, где с национально-религиозной рознью власти не только не борются, но всячески ее разжигают.

Гайки все более завинчиваются. В феврале 2003 г. работникам милиции и комендатур строго запрещено давать всякие сведения русским и западным журналистам, членам различных правоохранительных организаций. Особенно ограничивается свобода слова в провинции. Запрещена книга тверского издательства, с формулировкой: за неприличие и порочащий вымысел о героях Отечественной войны. Издательству пригрозили: оно будет закрыто при повторении подобного.

В Москве 9 июля 2003 введен временный контроль (прослушивание) телефонных разговоров. Власти объясняют это необходимостью борьбы с терроризмом: такой контроль, дескать, установлен и в других странах. Но там он вводится по решению суда, а в России по представлению двух силовых министерств: МВД и ФСБ.