По незнакомой Микронезии - Милослав Стингл

Я стою молча перед памятником и думаю о том, каким кровавым, трудным путем достался микронезийским островам мир. Я смотрю на мудрое лицо Будды и думаю о мире. Интересно, помнили ли о нем те, кто вооружал солдат на захват Тихоокеанских островов, кто стремился в своих целях использовать Микронезию и Океанию? Думал ли о мире Мацуо, глава плантаторов на Сайпане? Наверняка нет. По соседству с памятником миру, рядом с непроницаемым Буддой, стоит бронзовая фигура того, кто придумал, воздвиг и привел к гибели Гарапан. Гарудзи Мацуо равнодушно взирает на руины. Имени этого человека, однако, почти не услышишь. Островитяне мертвого строителя мертвого города и его изваяние называют просто – «сахарный король»...

Никогда в жизни я не видел более бессмысленного памятника. «Сахарный король» стоит посреди тропических зарослей. И это зеленое море – единственное, что осталось и от самого короля; и от его «сладкого» микронезийского царства.

В нескольких десятках метров от памятника я увидел еще одну необычную реликвию – паровоз. Да, паровоз в Микронезии!

Дело в том, что «король» построил на Сайпане узкоколейку, чтобы перевозить на сахарный завод собранный тростник.

Железная дорога в Микронезии! В той самой Микронезии, где на некоторых островах нет даже обычных проселочных дорог. Во время боев за Гарапан вокзал превратился в руины, а железнодорожные пути давно рассыпались, съеденные ржавчиной: ведь последний поезд проехал по ним более тридцати лет назад. Но этот единственный микронезийский паровоз стоит в Гарапане до сих пор. Если бы он мог дать прощальный гудок в кладбищенской тишине сожженного, мертвого города! Города, в котором в наши дни сжигают черепа.

Я шел по городу, но так и не заметил его.

КОРАБЛИ НА ТИНИАН

Однако не вся военная техника, принимавшая участие в битве за Сайпан, осталась ржаветь на свалках, на местах прошлых боев, в мертвых пещерах и на рифах. Так, один сторожевой катер, участник высадки, сохранился на острове до сих пор и даже сослужил мне добрую службу. Чаморро сняли с него боевые орудия и пулеметы, закрасили военный номер и дали ему местное название.

И теперь этот катер, последняя реликвия войны на Тихом океане, после небольшой «гражданской косметики» связывает два крупнейших острова Марианской группы – Сайпан и Тиниан.

С Гуамом я уже знаком. Я также бывал на Роте – четвертом по количеству населения острове архипелага. Довольно много времени уделил Сайпану. Мне очень хочется не пройти мимо и соседнего с Сайпаном Тиниана. Вот почему я терпеливо ждал того момента, когда наберется достаточное число желающих, посетить этот остров и «капитану» бывшего сторожевого катера будет смысл совершить «большое» плавание на расстояние в двадцать километров, отделяющих Сайпан от Тиниана.

Ждать пришлось шесть дней. Наконец мы отправились в путь. Погода стояла прекрасная, и настроение было чудесное. Хочу, однако, заметить, что шесть дней томительного ожидания не привели к тому, что катер переполнила толпа отъезжающих. Кроме меня, на его борт поднялись три пожилые жительницы Тиниана с многочисленными покупками (ведь на Тиниане магазинов практически нет), чиновник территориального управления, который привык к путешествиям на далекие атоллы Маршалловых островов, студент Гуамского университета, интеллигентный молодой человек, говоривший по-английски почти в совершенстве. Я очень подружился с ним. Впоследствии студент во многом помог мне в путешествии по острову.

Сторожевой катер закончил свое плавание в привычном для него месте – в бывшем военном порту Тиниана, построенном во время второй мировой войны американцами. Здесь мне бросился в глаза транспарант: «Добро пожаловать на Тиниан, экономически развивающийся остров!»

Стоило мне ступить на берег, как я убедился, что приветственная надпись не совсем соответствует действительности. Тиниан пока лишь ждет, когда наступит такое время. Причем Тиниан – один из наиболее пострадавших во время войны островов. Сначала его много дней подряд бомбила американская авиация. Статистика утверждает, что из всех островов, которые во время второй мировой войны захватывали американцы, на Тиниан было сброшено больше всего бомб.

За интенсивнейшими налетами последовала высадка американских войск. Японцы обороняли Тиниан не менее упорно, чем Сайпан.

После того как Тинианскую операцию американцы успешно завершили, должна была последовать следующая – высадка в Японии. И именно Тиниан оказался местом, где должны были сосредоточиться все войска вторжения перед началом генерального наступления непосредственно на острова Страны восходящего солнца.

К такой операции, разумеется, необходимо было тщательно подготовиться. Нужен был «мостик», от которого американские войска оттолкнулись бы в своем последнем смертельном прыжке. За короткое время огромные плантации сахарного тростника превратились в полигоны и тренировочные плацы. На полях крестьян построили сотни и тысячи зданий из ребристой жести – казармы, бесчисленные склады боеприпасов, госпитали, радиостанции, ангары, а на берегу – тот самый военный порт, в который вошел наш катер.

Вторжение на острова Японии так и не состоялось, потому что Страна восходящего солнца капитулировала до того, как Окинаву покинуло первое десантное судно. Однако в победе над Японией Тиниан сыграл немалую роль.

Война закончилась, и все сооружения, которые американцы возвели на Тиниане, вдруг стали бесполезными. И с тем же рвением, как и строили, их по приказу генералов стали уничтожать. Американское командование отправило на Тиниан сотни бульдозеров, которое методично (из одного конца в другой) проутюжили весь остров, втоптав в землю все, что создавали здесь японцы, микронезийцы и сами американцы.

После этого американцы покинули остров. На Тиниане я обнаружил лишь то, что оказалось не под силу уничтожить бульдозерам, – полумертвый порт, плоскости аэродромов и многочисленные, в наши дни никем не используемые дороги, которые в рекордное время американские строительные батальоны проложили по всему острову.

В порту моего микронезийского попутчика ждет «лендровер», и мы едем по одной из доставшихся в наследство от войны дорог. Кстати, она оставила впечатление абсолютной ненужности) по пути мы не встретили не только ни одного автомобиля или мотоцикла, но и ни одного всадника, ни одного буйвола и даже ни одного пешехода!

Меня удивили названия отдельных дорог Тиниана. Водя пальцем по карте острова (я предусмотрительно взял ее с собой), мой попутчик одну из дорог именовал Парк-авеню, другую – Гранд-авеню, а третью – даже Бродвеем. Была здесь и Пятая авеню, и Сорок вторая, и даже Сто десятая.

Оказывается, военные строители, обнаружив, что Тиниан своей продолговатой формой напоминает чем-то остров Манхэттен, на котором расположен Нью-Йорк, решили дать дорогам этого микронезийского Манхэттена названия нью-йоркских улиц. Одна дорога ведет в Сан-Хосе – главный, а в наши дни и единственный населенный пункт Тиниана. Всего несколько десятков домов, кинотеатр и арена для петушиных боев, которые чаморро весьма любят, – вот и весь Сан-Хосе.

Американцы сначала построили на Тиниане целые города, затем снесли их, и теперь, как это ни странно, Сан-Хосе, единственный поселок на острове, переживает настоящий «жилищный кризис». При постройке своих домов местные чаморро используют куски ребристой жести, стальные плиты бронетранспортеров – все то, что оставила им война в наследство. Даже новый храм для набожных чаморро из-за недостатка строительного материала возводится здесь уже более четверти столетия. Духовный пастырь Мациан Пеле, руководящий строительством, буквально в перерывах между богослужениями собирал на опустевших тинианских аэродромах остатки старой военной техники.

По соседству с «лепным» католическим храмом стоит домик, предназначенный для тех, кто посещает сонный Тиниан. Это «отель Тиниан» – возможно, некогда довольно большое здание. Однако столько раз оно разрушалось во время тайфунов, что сейчас в отеле всего четыре комнаты. Управляет этим заведением микронезиец с Маршалловых островов Генри Фреминг, один из тех, кто после войны перебрался на Тиниан. В столовой, как в клубе, собираются все жители острова. А живут здесь в основном чаморро, вернувшиеся на свой Тиниан из изгнания, куда их отправила немецкая колониальная администрация Марианских островов. Вождем нынешних семисот пятидесяти тинианских чаморро и всего острова является староста Сан-Хосе – Хосе Круз.

О нем я услышал, как только попал на Марианские острова. Он пользуется большой популярностью в Микронезии. Хосе Круз много пишет сам, редактирует и издает газету «Свободная Микронезия». Это частное издание легально лишь наполовину – своим резким тоном газета часто раздражает управление подопечной территории Тихоокеанские острова.