День Черных Звезд - Екатерина Белецкая

Ранним утром город был уже полон движением, звуками и разнообразными запахами. Пахло свежим хлебом, бензином («Ит, мне кажется, это слово тебе знакомо как-то слишком хорошо». «Если хочешь, могу назвать его «зога», но разве от этого что-то изменится?»), кофе, и сквозь эту смесь то тут, то там прорывался свежий цветочный аромат.

– «День инаугурации президента Орде Ральдо», – почел Таенн огромный газетный заголовок, заглянув через плечо идущему впереди мужчине. – А так же день основания Фонда Помощи Неимущим Марии Дельгато. Теперь понятно, откуда столько цветов. Это праздник.

– А центр-то изменился, и сильно, – заметил Ит. – Чисто стало.

– Может быть, даже лавки в парке вернули на место, – добавил Ри. – Давайте зайдем в кафе, а потом до вечера посидим на воздухе. Меня раздражает дым.

– А мне он нравится, – вдруг сказал Ит. – Приятный запах.

– Эта гадость?! – поразился Ри. – Я вообще не понимаю, что за удовольствие вдыхать дым от каких-то вонючих листьев.

– Они… курят, – слово на местном языке прозвучало очень даже уместно. Ит задумался, наморщил лоб. – Кажется, я тоже когда-то курил.

– Уж не в Дс-35 – точно. Тебя бы сразу выслали, – справедливо заметил Таенн.

– Нет, не в Дс… Это было не в Дс… Скрипач, скотина, стой, куда!!!

Оказывается, пока они говорили, Скрипач успел перейти улицу, и смешался с небольшой толпой на другой ее стороне. Люди, толпившиеся у высоких дверей здания, выглядели бедно, почти совсем как те, которых они видели в прошлый раз на рыночной площади. Толпа, не особенно большая, но и не маленькая, робко жалась к богатому крыльцу, украшенному бронзой и позолотой. Она явно кого-то ждала. Тощий Скрипач без труда протиснулся между людьми и исчез.

– Ребята, подождите, я сейчас, – скороговоркой пробормотал Ит. Он тоже перебежал через дорогу и остановился, старясь разглядеть, где же в толпе скрывается Скрипач. Подняв глаза, он прочитал золотые буквы на фасаде «Фонд Помощи Неимущим». Ага, ясно. Стало быть, это и есть тот самый фонд, про который было написано в газете. А что тут делают эти люди?..

Скрипача видно не было. Ит робко сунулся в толпу, но его тут же оттеснили, а кто-то, беззлобно ткнув кулаком в бок, посоветовал встать в очередь.

– У меня брат там, – неуверенно сказал Ит. – Он сумасшедший, случайно забежал… я просто забрать его хотел.

Ему никто не ответил.

В дальнем конце улицы раздался пронзительный и громкий автомобильный гудок. Толпа всколыхнулась, послышались приветственные крики. Ит оглянулся.

К крыльцу фонда подкатили три роскошные, даже на непосвященный взгляд Ита, машины. Из первой выбрались трое мужчин, один из которых держал в руках ключи, а двое других – пухлые от бумаг портфели. Из второй появились женщины, одетые в одинаковую униформу – серые юбки длиной до колена, белые блузки и синие жилетки. А из третьей…

– Ура! – закричали в толпе. – Мариа! Благодетельница наша!.. Сама приехала!..

– Сама приехала… сама приехала, – прошелестело по толпе.

Мариа была одета в костюм, на этот раз – в мелкую клеточку, строгий и скромный. В руках она держала маленькую черную сумочку. Волосы, как и на бесчисленных портретах, были уложены гладко, аккуратно и блестели. Она улыбнулась людям и помахала рукой. Толпа приветственно закричала в ответ.

– Я постараюсь принять всех, дорогие мои! Пожалуйста, друзья, освободите проход к двери!..

Голос ее звучал властно и громко, в нем не было ни раздражения, ни просьбы, ни приказа – женщина, которая произнесла эту фразу, просто знала, что как она сказала, так и будет.

Люди расступились, образуя проход, и тут Ит увидел Скрипача. Ну конечно, этот паршивец стоял на самой верхней ступеньке и проскользнул внутрь здания фонда почти сразу же после того, как туда вошла Мариа со свитой.

Ит от досады чуть не выругался. Пришлось идти следом за толпой, которая, как только двери открылись, потекла внутрь. Позвать Скрипача он не решился, так как понял – тот, пока не разглядит предмет своего обожания, с ним точно не пойдет. Хорошо еще, что не пришлось искать, куда именно направился Скрипач: толпа устремилась следом за Марией к дверям, ведущим в роскошный зал, вход в который оказался совсем рядом.

В зале девушки в синих жилетках, оказавшиеся распорядительницами, уже рассаживали всех вошедших на стулья, стоящие в большом количестве вдоль стен. Ит, наплевав на приличия и на гневные возгласы, которые неслись ему вслед, протолкался, наконец, к Скрипачу.

– Что ты делаешь, гад ты этакий?! – спросил он тихо и раздраженно. – Совсем чокнулся?! Нам же ребята голову оторвут!.. А ну, пошли отсюда!

Скрипач сделал жалобное лицо и с тоской посмотрел на Ита.

– Бабочка, – грустно сказал он. – В треугольнике.

Ит вспомнил, что Таенн, сам того не зная, очень точно угадал про бабочек, когда говорил о том, что Скрипач – неизлечимый псих. Ему захотелось смеяться и плакать одновременно. Да уж, вот вам и бабочки…

– Ладно, сиди, – прошептал он. – Но как только поглядишь – сразу обратно, понял?

Скрипач, к его вящему удивлению, кивнул.

К ним подошла распорядительница и спросила:

– Вы по какому вопросу?

– Мы просто… – Ит растерялся. – Ну, мой брат… он ненормальный… очень любит Марию, хотел на нее посмотреть. Нам ничего не нужно. Он посмотрит, и мы сразу уйдем.

Девушка улыбнулась.

– Если так, давайте я проведу вас без очереди, – предложила она. – Мариа очень занята, у людей множество нерешенных проблем, а разговаривает Мариа со всеми подолгу. Если вам быстро…

– Да, да, да, – закивал Ит. – Несколько секунд. Нас ждут, а он увидел, что она здесь, и тут же побежал следом…

– Хорошо. Ждите, сейчас я вас позову.

– С тобой свяжешься, врать научишься, – недовольно сказал Ит Скрипачу, когда девушка отошла в сторону. – Ты постоянно ставишь меня в неловкие ситуации. Как тебе не стыдно…

Стыдно Скрипачу не было совершенно. Он с интересом озирался вокруг, поминутно дергая Ита за рукав и показывая пальцем то в одну сторону, то в другую. Да, посмотреть было на что – в зале подобралась публика, от жалости к которой сжималось сердце. Было много покалеченных, без рук, без ног, были женщины с совсем крошечными детьми, которых они прижимали к груди, были молодые пары, одетые бедно и плохо. А ведь все эти люди что-то хотят от нее, понял Ит. Что же она делает? Хочет помочь – всем? Вот таким странным образом, собирая в зале и, видимо, разговаривая с каждым? Абсурд… Так помочь невозможно. Это нелогично и неправильно, потому что если сравнивать этот зал и всю страну, то помощь эта оборачивается песчинкой в море.

К ним подошла девушка и поманила за собой. Следом за ней они прошли в маленький кабинетик, расположенный за ширмой в дальней части зала. Девушка завела их за ширму, и они оказались лицом к лицу с Марией, сидящей за узким, заваленным бумагами столом.

– Нидита сказала, что у вас нет ко мне важного дела, – улыбнулась Мариа. – Садитесь. Что с вашим братом?

– Он… он сумасшедший, – Ит покраснел до корней волос. – Собирает ваши портреты. Он случайно сюда зашел, убежал от меня. Простите, мы сейчас уйдем, вы ведь заняты.

– Сумасшедший? – переспросил Мариа. Встала из-за стола, подошла к Скрипачу, взяла его за руки и заглянула в глаза. – Бедняжка. У него добрые глаза. Хочешь, я подарю тебе что-нибудь на память? – спросила она. Скрипач восторженно закивал. Понял?..

Мариа взяла свою сумочку и стала что-то искать. Наконец она вытащила крошечный флакончик с серебряной искоркой, впаянной в стеклянную каплю на крышке, и протянула его Скрипачу.

– Тут были духи, но они уже кончились. Возьми и носи с собой, на счастье, – сказала она.

Скрипач с восторгом в глазах прижал флакончик к груди. Он улыбался, глядя на Марию во все глаза, и она тоже улыбнулась ему в ответ.

– Спасибо вам большое, что уделили нам время, – произнес Ит. – Мы пойдем, а то вас люди ждут. Там очень много народу.

– Тут всегда много народу, – засмеялась Мариа. – Я люблю, когда людей много, люблю помогать. Мне кажется, что если людей станет совсем много, их души сумеют слиться в одну, и эта душа станет счастливой… А теперь действительно идите, мне пора.

Скрипач шел, уже не упираясь, продолжая прижимать к себе флакончик из-под духов. Он счастливо улыбался. Ит удрученно шел рядом с ним. Разговор с женой лидера нации произвел на него странное впечатление, гораздо более сильное, чем все ее портреты или разговоры о ней. Ит мысленно сравнивал Марию, которую он видел сегодня, и ту Марию, которая сидела три дня… да нет, три года назад у барной стойки перед нетронутым стаканом сидра.

Они различались кардинально, но в то же время в них было что-то общее. Что-то, что настораживало, притягивало и пугало одновременно. В мыслях царила сумятица. Свет, солнце, светлая улыбка, солнечный блик на блестящих светлых волосах, глаза…

«Ничего не могу понять, – подумал Ит. – Действительно, сумасшествие какое-то. Но Скрипач-то каков, а?»