Голубые ангелы - Чингиз Абдуллаев

— Это нас не касается, — строго сказал Дюпре, — нам запрещено вмешиваться в ваши внутренние дела.

— Конечно, — Кинничи кивнул на дверь, — нужно будет основательно потрясти этого связника.

Они прошли в комнату, где по-прежнему сидели Ди Перри и связной триады. Связной уже начал приходить в себя, но пока еще плохо соображал. Дюпре, перерезав веревки и освободив обоих, дал им по стакану холодной воды. Ди Перри выплеснул воду на пол. Связной выпил.

— У нас впереди длинная ночь, господа, — Дюпре посмотрел на часы, — давайте начнем нашу беседу. Господин Ди Перри, вас я прошу подождать в другой комнате.

Вызвав одного из своих сотрудников, Кинничи распорядился провести Ди Перри в спальню и не спускать с него глаз. Сам он уселся поудобнее и приготовился слушать допрос Дюпре.

Шарлю понадобилось немного времени, чтобы убедить связного в провале триады. Потрясенный тем, что Дюпре известны даже имена членов совета триады, связной решил заговорить и сам предложил свои услуги. Подтвердив, что наркотики доставлялись на остров Маддалену, он рассказал, каким образом товар переправлялся из Индонезии. Как и предполагал Кинничи, это делали американские военные самолеты под видом «военного снаряжения». Кроме того, эти рейсы пользовались особым покровительством ЦРУ. Во всяком случае, связной слышал об этом.

Дюпре заинтересовал вопрос, кто именно передал связному данные о группе Фогельвейда. Выяснилось, что Ди Перри. Кроме того, связной подтвердил показания господина Муни, что пересылка наркотиков в Италию и продажа их Индзерилло при посредничестве Ди Перри осуществляется тайно от других «семейств», которые не должны знать об этой деятельности Индзерилло.

После двухчасовой беседы Дюпре понял, что из связного больше ничего нельзя выжать. Отправив его в спальню, он попросил пригласить Ди Перри. Шарля интересовал только один вопрос: от кого последний узнал о группе Фогельвейда? Ди Перри презрительно молчал. Дюпре, понимавший, что это единственная ниточка, ведущая к предателю, упорно старался расшевелить мафиози, но все было безрезультатно. Наконец, не выдержав, Дюпре прямо спросил об Индзерилло. И по тому, как вздрогнул Ди Перри, не сумевший скрыть своего испуга, региональный инспектор понял, что сведения из их Центра получает сам «крестный отец» мафии Сальваторе Индзерилло. И, разумеется, этим секретом ни с кем делиться не собирается.

Глава «семейства» явно не желал отвечать на вопросы и твердо заявил, что без своего адвоката разговаривать не будет. Впрочем, Шарль больше и не настаивал. Он понимал, что перед ним стоит безумная задача — выйти на самого Индзерилло и через него узнать, кто именно предатель. Нереальность этой задачи была очевидна, и Шарль вдруг с горечью ощутил свою беспомощность. На «крестного отца» всемогущей сицилийской мафии не мог замахнуться весь Интерпол. Даже особая группа «Р-11» была бессильна против этого человека. Разочарованный Дюпре прекратил допрос.

Он уже собирался попрощаться со следователем и уехать в отель, когда в номер вошел один из людей Кинничи. Шарль узнал его. Это был тот самый, кто провожал Элен. Дюпре вдруг вспомнил, что не позвонил ей.

— Что случилось? — спросили они в один голос со следователем.

— Ваша мадам похищена, — запыхавшийся сотрудник не мог внятно объяснить, — ее похитили прямо на моих глазах у отеля. А меня оглушили. И я ничего больше не видел.

— Когда это случилось? — Шарль взглянул на часы.

— В половине одиннадцатого.

— А сейчас уже половина третьего ночи.

Дюпре вскочил со стула. Рука метнулась за оружием.

— Я пристрелю всех, если с ней что-нибудь случится, — пообещал он Ди Перри с понятным гневом.

Тот злорадно пожал плечами.

— Сядьте, сядьте, — Кинничи положил ему руку на плечо, — если бы ее хотели убить, ее бы не похищали. Это исключено. Я-то знаю нравы нашей публики. Они наверняка выставят какое-нибудь требование. Не беспокойтесь. Пока ей ничего не грозит.

Шарль от ярости сжал кулаки. Идиотское положение. Как он мог отпустить ее одну? Как он не предусмотрел такой элементарной ситуации? Он метнулся к телефону. Это был номер связного группы «P-11». Телефон не отвечал. Подождав еще минуты две, он опустил трубку с такой силой, что телефонный аппарат жалобно звякнул.

Кинничи подвинул аппарат к себе и, набрав номер, вызвал полицию.

— Говорит Рокко Кинничи. Кто у аппарата? Записывайте сообщение. Четыре часа назад из района Трастевере похищена женщина. Рост 165 — 170, возраст около тридцати, волосы светлые. Как ее фамилия? — обратился он к Дюпре.

— Миссис Боукер, — сказал Дюпре, вспомнив, что и он мистер Боукер.

— Миссис Боукер, — повторил в трубку следователь, — да, весьма срочно. — Он положил трубку. — Не отчаивайтесь. Время у нас есть — похитители не предъявили нам своих условий. Посмотрим, что они хотят. Мой вам совет: немедленно поезжайте в свой номер. Вероятно, вам будут звонить. Возьмите одного из моих людей. Я приеду через полчаса. Распорядитесь, чтобы телефон мистера Боукера был взят под контроль, — громко произнес Кинничи.

В воспаленном воображении Шарля Дюпре возникали всякие ужасы, ожидающие Элен Дейли. Он начал чувствовать, что сходит с ума.

Нью-Йорк. День двадцать шестой

Отправив шифрованное сообщение вечером, Гонсалес проверил оружие и с понятным нетерпением ждал, когда от комиссара прибудет его двойник, который поселится в его номере. Сам он должен перебраться поближе к отделу азиатской зоны, с тем чтобы в решающий момент быть на месте. Комиссар обещал выделить ему восемь человек. Игра стоила свеч, и Мигель должен был предусмотреть все варианты. Ошибка могла стоить жизни.

Он выглянул в окно. Внизу копошились дети. Слышались звонкие ребячьи голоса. Его отель «Картер» был расположен почти в самом центре Нью-Йорка, на Сорок третьей улице.

В дверь постучали. Гонсалес сразу насторожился. Проверил оружие, расстегнул пиджак и, взяв в правую руку пистолет, прикрытый газетой, громко крикнул:

— Войдите.

Дверь осторожно приоткрылась.

— Четверку превращаем в тройку, — громко произнес довольно молодой голос за дверью.

Это был пароль. Гонсалес не убрал оружие.

— Зайдите в номер и закройте дверь, — громко приказал он.

На пороге стоял высокий стройный парень лет двадцати. Он нерешительно переступал с ноги на ногу и, закрыв дверь, несколько раз повернул ключ.

— Садись. — Мигель вытащил пистолет из-под газеты и жестом предложил вошедшему опуститься в кресло. Внимательно пригляделся к нему. Красивый мальчик, подумал Гонсалес. Он вдруг поймал себя на мысли и испугался. Этот — мальчик. А он что же, уже взрослый? Ему ведь еще нет и двадцати пяти. А кажется, что все сорок.

— Сколько тебе лет? — вдруг неожиданно спросил он.

Очевидно, парень не ждал такого вопроса.

— Девятнадцать, — произнес он удивленно.

— Новичок?

— Да, стажер, — охотно подтвердил парень, — комиссар сказал, что не послал бы меня, но я очень похож на вас.

Только теперь Мигель с удивлением обнаружил, что вошедший действительно похож на него. Темноволосый, темноглазый, высокий, правда, более стройный, чем он, что Гонсалес отметил с некоторым неудовольствием.

— Тебя что, искали по всем школам «голубых»? — улыбнулся Гонсалес.

— Наверно, — заулыбался и парень.

— Как тебя зовут?

— Роберто. Роберто Карденас.

— Знаешь, зачем ты здесь?

— Да, мне все объяснили. Как только вы уйдете, я дам знать агентам Интерпола. Двое из них уже в соседнем номере. Они установят здесь аппаратуру, будут прослушивать все, что здесь происходит. Правда, комиссар сказал, что это будет продолжаться недолго. День, два, от силы три.

— И все равно будь осторожен. Из номера не выходи. Оружие есть?

— Конечно, — парень с радостью достал из кармана «кольт» последнего образца.

Рука Гонсалеса автоматически нырнула за оружием. Роберто не успел опомниться, как пистолет Мигеля был наставлен прямо на него.

— Что вы? — испуганно проговорил Карденас.

— Убери пистолет, — угрюмо попросил Гонсалес, — это привычка. Я не люблю, когда в руках моего собеседника оружие. Кстати, прими мой совет: постарайся и ты не любить — и проживешь довольно долго.

— Понятно, — парень убрал пистолет, с нескрываемым восхищением следя за Гонсалесом.

В глазах юноши Мигель увидел немое обожание. Тоже мне, суперагент, подумал он с неожиданной злостью про себя.

— Когда я выйду, — остановился перед ним Гонсалес, — закрой дверь и позвони в соседний номер. Я позвоню снизу, подними трубку и подтверди, что ребята уже у тебя. Тогда и я спокойно уйду. Я спрошу — это магазин, а ты, если все в порядке, ответишь — нет, это гостиница. Если что-нибудь случится, пока я буду спускаться в лифте, ты ответишь — нет, вы не туда попали. Понятно?

— Ясно, — парень заулыбался, — прямо как в кино.

— Меньше восторгов, Роберто. У нас в жизни еще интереснее, чем в кино, — пообещал Гонсалес, — и пострашнее, — добавил он сухо.