История Древнего Востока - Иван Ладынин

Еще одна перемена в мироощущении египтян I тыс. до н. э., объясняющаяся тем, что на милость божества они стали полагаться больше, чем на прочность собственного общества и помощь его властей, – это появление не связанного с ритуалом понятия о благочестии. Уже на рубеже Нового царства и III Переходного периода создается «Поучение Ани», содержащее, в отличие от более ранних прагматических текстов этого жанра, общемировоззренческие рекомендации, в том числе совет не докучать божеству бесконечными просьбами в рамках ритуального контакта с ним: бог и так знает нужды того, кто прилежит ему чистым сердцем.

Мысль о совершенстве бога и греховности по сравнению с ним человеческого естества появляется в чуть более позднем (вероятно, нач. I тыс. до н. э.) «Поучении Аменемопе». В посвященном семейным отношениям «Поучении Анх-Шешонки» (записанном в IV в. до н. э., но, очевидно, более раннем) развивается тема греховности женщины (ее несдержанности в словах и действиях, неспособности следовать разуму), побуждающей мужчину не воспринимать ее как полноценную личность и в браке постоянно смирять ее. Наконец, мотив знания богом праведного человека независимо от ритуального контакта с ним повторяется в самом позднем по записи (I в. до н. э.; вероятно, оно тоже создано много раньше) «Поучении папируса Инсингер». В этом Поучении мы видим и характеристику безбожия, непременно влекущего ко злу.

Подобные рассуждения о природном несовершенстве человека прямо противоположны оптимизму египтян, который был свойствен им в III–II тыс. до н. э. в пору стабильности их государственности и ее ориентации на заботу о людях. Скорее всего, появление таких взглядов следует связывать именно с нарастанием в I тыс. до н. э. неустройства египетского общества и отчуждением от него власти, часто принадлежавшей чужеземцам (или, как в ливийское время, охарактеризованное в «Эпосе о Петубасте», замкнутой на собственные интересы и ценности военной знати).

Усиливающееся разочарование в справедливости земного миропорядка привело к трансформации идеи загробного суда. Если прежде считалось, что после него человек либо попадает в царство Осириса, либо перестает существовать (его сердце, перевесившее на чаше весов перо маат, будет сожрано сидящим рядом чудовищем), то в I тыс. до н. э. появилось представление о стоящей перед ним альтернативе – обретении посмертного блаженства или вечных страданий в воздаяние за прижизненные дела.

Во втором цикле «Сказаний о Сатни-Хаэмуасе», записанных уже в начале новой эры, но, несомненно, созданных раньше, сын главного героя с характерным именем Са-Усир («Сын Осириса», т. е. воплощенный бог Хор) открывает своему отцу зрелище загробного мира, в котором богатый грешник подвергается мучениям, а праведный бедняк благоденствует в тонких одеждах.

В Позднем Египте самыми чтимыми становятся благие боги Осирис и Исида вместе с их сыном Хором, которые решительно оттеснили на второй план солнечных богов Ра и Амона, традиционно связанных с ослабевшей царской властью. Согласно мифологическим представлениям, при своей земной жизни эти боги радели об облегчении жизни людей при помощи различных культурных навыков (именно о них говорится как об изобретателях земледелия и ремесел). Далее Осирис претерпел зло от собственного брата Сета, а Исида, стремясь воскресить Осириса и растя рожденного от него сына Хора, продемонстрировала идеал супружеской и материнской любви. И наконец, именно Осирис своей смертью и воскрешением открыл всем людям возможность обрести вечную жизнь в загробном мире.

Говоря о египетских источниках 1-й половины – середины I тыс. до н. э., нужно иметь в виду, что около VIII–VII в. до н. э. происходит смена и в устной и в письменной речи новоегипетского языка так называемым демотическим (в письменности она сопровождается возникновением нового, более «скорописного» по сравнению с иератикой, типа письма). При этом новоегипетский язык совершенно выходит из употребления, а среднеегипетский, уже давно существующий только в письменной речи, сохраняется в официальных царских надписях (текстах ливийских царей, Стеле Пианхи, а также других надписях напатских царей, найденных на территории их нубийской метрополии в районе современного Джебель-Баркала, Элефантинской стеле Амасиса и др.) и религиозных текстах.

Все новые литературные произведения (эпос о Петубасте, «Сказания о Сатни-Хаэмуасе», Поучения Анх-Шешонки и папируса Инсингер), а также многочисленные документы записываются теперь на демотическом языке. Для его изучения много сделали французский египтолог Э. Ревийу и немецкий – В. Шпигельберг на рубеже XIX–XX вв., а также ученик основателя российской египтологии В. С. Голенищева М. Малинин – в 1-й половине XX в.

В отечественной египтологии эпосом о Петубасте и некоторыми другими демотическими текстами занимался В. В. Струве (изучавший труд Манефона). В наши дни эпос о Петубасте в связи с политической ситуацией эпохи «додекархии» изучает санкт-петербургский египтолог А. Г. Сущевский.

Самая полная реконструкция политической истории и географии Египта III Переходного периода, со времени гибели Нового царства до объединения страны саисским домом, принадлежит британскому египтологу К. Китчену. Отношениями Египта с великими державами Передней Азии (Ассирией и Новым Вавилоном) в середине I тыс. до н. э. занимается работающий в Новой Зеландии Э. Спэлинджер. Он и другие исследователи этой проблематики, помимо египетских источников, привлекают летописи месопотамских царей, Библию и сообщения греческих авторов (прежде всего Геродота – о времени саисских царей) и др.

Египет в составе державы Ахеменидов

В конце 526 г. до н. э. фараон Амасис умер. Вскоре после этого, в 525 г. до н. э., персидский царь Камбис начал войну против Египта. В решающем сражении при пограничной крепости Пелусий египтяне потерпели сокрушительное поражение из-за явного военного преимущества персов, а также измены предводителя греческих наемников Фанеса и египетских военачальников из числа номовой знати, не желавших поддерживать сына Амасиса Псамметиха III. Так, командующий египетским флотом Уджагорреснет перешел на сторону персов и сдал им Саис без боя. В итоге новым фараоном (основателем XXVII персидской династии) был провозглашен Камбис, египетскую титулатуру которого составил Уджагорреснет, торжественно принявший его в храме богини Нейт в Саисе. В истории Египта начался так называемый период первого персидского владычества (525–404 гг. до н. э.).

Рассказ Геродота о святотатствах Камбиса (в том числе об убийстве им в Мемфисе священного быка Аписа после неудачного похода в Эфиопию), опровергается египетскими текстами, сообщающими о внимании этого царя к египетским храмам (в частности, пресловутый Апис не только умер своей смертью, но и был погребен в предоставленном Камбисом саркофаге). Недовольны персидским правлением были прежде всего сторонники Амасиса, которые (на первых порах во главе с низложенным Псамметихом III) пытались выступить против персов во время эфиопского похода Камбиса в 524 г. до н. э. и потом, во время внутренних неурядиц в Персии – в 522–521 гг. до н. э.

В 518 г. до н. э. в Египет прибыл новый персидский царь Дарий I. Он пользовался редким расположением со стороны египтян, которые считали его не только истинным фараоном, но и одним из великих законодателей Египта, достойным культовых почестей. Один из папирусов действительно сообщает о записи при Дарии I египетских законов. Дарий I довольно много строил в египетских храмах и восстановил канал, соединяющий Нил и Красное море, прорытый еще при Нехо II.

В царствование Дария определилась структура персидской администрации в Египте. Во главе стоял сатрап, резиденция которого была в Мемфисе, ему подчинялись чиновники в отдельных номах. В важнейших пунктах Египта – Мемфисе, Дафнах, Элефантине – были размещены ахеменидские воинские контингенты: особой преданностью персидскому царю отличались наемники-евреи. В то же время важную роль в администрации играли египтяне, занимавшие ряд высших должностей (например, уже упоминавшийся Уджагорреснет). Египет считался одной из самых богатых сатрапий Ахеменидов, вместе с Ливией, Баркой и Киреной (т. е. областями средиземноморского побережья к западу от него), он платил ежегодную дань в размере 700 талантов (более 20 т) серебра.

При Камбисе и Дарии I Египет был вторым после Вавилонии государством, власть над которым персидского царя была облечена в форму принятия местного царского титула, т. е. в современных понятиях – личной унии. Это изменилось при преемнике Дария Ксерксе, в начале правления которого (486–484 гг. до н. э.) в Египте из-за увеличения налогов и угона ремесленников в Персию вспыхнуло восстание. После его подавления Ксеркс не стал принимать титул фараона, тем самым упразднив «личную унию» с Египтом, и политика Ахеменидов по отношению к этой стране стала более жесткой. По-видимому, именно тогда персы вывезли из египетских храмов к себе большое количество культовой утвари и чтимых изображений богов (в том числе статую обожествленного Дария I из храма в Гелиополе, которую потом нашли археологи при раскопках персидской столицы Суз), с тем чтобы лишить египтян «посредников» в их контакте с богами, а может быть, отчасти и «переключить» этот контакт на себя.