Не злите артефактора - Светлана Игнатьева

Для самого Дани все слилось в одно растянувшееся мгновение: свист дротиков, сгорающих в свечении, окутавшем девушку, вопль наемника, сбитого огненным шаром, летящая сверху сеть, растерянность, и отчаянная попытка задержать нападающих, чтобы дать Эйлин возможность освободиться. Старые навыки дали о себе знать. Он сумел продержаться почти минуту, уворачиваясь и раздавая удары, прежде чем его сбили с ног и начали в сердцах пинать, срывая злость за неудачу.

Эйлин очнулась на верхушке бархана и некоторое время судорожно барахталась, пытаясь содрать с себя сеть, но только еще больше запутывая тонкие нити. Потом она заставила себя успокоиться, сделать несколько глубоких вдохов, после чего достала из кармана нож и в несколько взмахов спокойно освободилась. Чудо˗сетка для ловли чужестранок была сплетена из тонких шелковых нитей и наверняка стоила похитителям кучу денег. Горела она неохотно, но против магического огня не выстояла.

Уничтожив сеть, Эйлин осмотрелась. Вокруг на сколько хватает взгляда только песок. Портал настроен на перенос на три версты с поправкой на безопасный выход, направление выбирается случайным образом. Фляга на поясе, обувь удобная, за час она вернется в город. Еще перед отъездом из Ниеза˗Гета Эйлин повесила на шею Дани кулон˗маячок, боялась, что потеряется. А теперь маячок пригодиться ей самой, выведет к городу. Мысли, что в это время могут делать с самим Дани, она упорно гнала, толку от истерики не будет никакого, только силы потратит и время потеряет.

Избиение прекратил один из наемников, похоже, главный в этой группе.

˗ Полегче там, еще убьете! – лениво прикрикнул он.

˗ А что с него толку, заказчик платит за девку, а не за раба, ˗ говоривший досадливо сплюнул, но пинать прекратил.

˗ Вот именно, нет девки – нет денег. Этого к скупщику сведем, хоть за сеть деньги вернем. Да и допросить надо. Вдруг знает, куда эта стерва делась. Берите его парни, уходим. И Хаса тащите, вроде живой еще.

За углом наемников ждал крытый экипаж. Избитого Дани кинули на пол, без лишних сантиментов усадили постанывающего и баюкающего обожженную руку наемника, разместились сами и экипаж затрясся по мостовой.

Высадились на задворках неухоженного дома. Дани успел только заметить, что это бедная окраина, соседние дома были такие же обшарпанные и покосившиеся.

В дом его не повели, втолкнули в дверь, ведущую со двора сразу в подвал. С трудом удержавшись на ногах и опасаясь нового тычка в спину, Дани быстро спустился по крутым ступенькам и оказался в низкой пустой комнате с земляным полом. Следом за ним спустились трое наемников, один повесил на стену фонарь, стала видна скудная обстановка, состоящая из пары стульев и каких˗то лохмотьев в углу.

Первым делом рабу приказали раздеться. Оценили качество рубашки и мягких сандалий. Отвесили оплеуху, за то, что испачкал такую хорошую одежду. Вот как теперь с рубашки кровь отмывать? Подивились на трусы и велели тоже снять. Дани отстраненно удивился, зачем они им, ношеные?

С допросом наемники не слишком усердствовали. И так ясно, что рабу никто не станет доверять секретов, да и товар перед продажей портить не хочется. Так что Дани отделался только новыми синяками и вновь сломанным ребром. Старательно поскуливая от боли и клянясь, что ничего не знает, он прислушивался к разговорам наемников, но имя заказчика так и не прозвучало.

После допроса рабу стянули руки за спиной, связали ноги, оставив веревки только на мелкий шажок. Дать ему одежду или хотя бы какую˗нибудь тряпку, чтобы прикрыться, никто и не подумал. Так и погнали в карету, а потом в барак.

Когда торг был закончен и наемники ушли, Дани попытался сказать работорговцу, что его украли, у него есть хозяйка, но получил сильный тычок, от которого влетел в клетку и, не удержавшись, повалился прямо на других рабов. Получая со всех сторон пинки и удары, отполз в свободный угол. Сидеть со связанными руками было очень неудобно. Но когда он попросил соседа помочь с веревкой, в ответ получил только беглый пустой взгляд. Остальные и вовсе не отреагировали, продолжая сидеть, равнодушно глядя в пространство.

Больше Дани никого ни о чем не просил. Он постарался хоть как˗то устроиться, прижавшись плечом к решетке и подтянув к груди ноги, и тяжко задумался. Месяц счастливой жизни закончился там же, где и начался, в клетке работорговца. Даже если хозяйка захочет его поискать, у нее нет никаких зацепок. Впереди у него каменоломни или рудники, где крепкие рабы живут не более полугода, а он протянет и того меньше. Месяц назад он воспринимал скорую смерть как избавление, сейчас же безумно хотелось жить. От безысходности и собственной беспомощности тянуло завыть, но парень сцепил зубы и закрыл глаза. Надо попробовать немного поспать. К ночи ушибы разболятся сильнее и заснуть уже вряд ли удастся.

Про маячок Дани даже не вспомнил. Когда Эйлин вешала ему на шею кулон и прятала его магией, ему было слишком плохо, а потом он просто забыл о нем, увлеченный новыми делами и новыми впечатлениями.