Нейромант (сборник) - Уильям Гибсон

– Босс, – спросила Молли, – а вы знаете Уинтермьюта?

– Знакомое имя. Да. Имя, вызывающее почтение. Владыка ада. В свое время, дорогая Молли, я знавал многих лордов. Да и леди тоже. Да что там говорить, королева Испании на этой самой кровати… Но меня куда-то заносит.

Старик зашелся мокрым кашлем, с каждой его судорогой ствол пистолета резко вздрагивал. Немного успокоившись, он отхаркался прямо на ковер, рядом со своей босой ногой.

– Да, куда меня только не заносило. Сквозь эту ледяную ночь. Такого больше не будет. Проснувшись, я приказал оттаять Джейн. Странно это, ложиться раз в несколько десятилетий с собственной своей дочерью, юридически-то она мне дочь.

Он посмотрел мимо Молли на стойку с безжизненными мониторами. Его бил озноб.

– Глаза как у Мари-Франс, – тихо пробормотал старик и улыбнулся. – Мы программируем у мозга аллергию на один из собственных его нейротрансмиттеров, получая в результате чрезвычайно гибкую имитацию аутизма. – Старческая голова упала набок, снова поднялась. – Насколько я знаю, теперь такой эффект легко получается с помощью встроенного микрочипа.

Пистолет выскользнул из слабеющих пальцев и упал на ковер.

– Сны приходят, как медленный лед, – сказал старик.

Лицо его приобрело синюшный оттенок, голова запрокинулась назад; Кейс услышал тихий, с присвистом храп.

Молли вскочила, схватила пистолет и сразу же взялась за осмотр комнаты.

Стеганое одеяло, брошенное рядом с кроватью, не полностью прикрывало большую лужу яркой, не совсем еще запекшейся крови. Отвернув его уголок, Молли увидела лежащее ничком женское тело; спина с острыми, выпирающими лопатками была сплошь залита кровью. Горло девушки было перерезано; рядом с ней валялся какой-то треугольный предмет, похожий на скребок. Стараясь не испачкаться кровью, Молли встала на колени и повернула голову убитой к свету. На Кейса смотрело лицо, которое он видел в ресторане.

Глубоко, где-то в самом центре всего сущего, раздался щелчок, и вселенная застыла. Рука Молли по-прежнему касалась щеки девушки, симстим-передатчик транслировал стоп-кадр. Так продолжалось три секунды, а затем лицо мертвой изменилось, стало лицом Линды Ли.

Еще один щелчок, и комната расплылась. Молли стояла и рассматривала золотистый лазерный диск, лежащий на мраморном прикроватном столике, рядом с небольшой консолью. От консоли к основанию тонкой шеи наподобие поводка тянулся световод.

– Все, на хрен, ясно, – пробормотал Кейс; ему казалось, что губы шевелятся где-то в другом месте, очень далеко.

Он понял, что передачу изменил Уинтермьют; Молли не видела, как лицо мертвой заклубилось и приняло очертания посмертной маски Линды.

Молли повернулась и подошла к Эшпулу. Старик дышал медленно и с хрипом. Молли посмотрела на груду наркотиков, батарею бутылок, затем положила пистолет, взяла свой игольник, перевела его на одиночную стрельбу и очень аккуратно выстрелила ядовитой стрелкой Эшпулу в левый, прижмуренный глаз. Старик дернулся и замер. Медленно открылся второй глаз, коричневый и бездонный.

Когда Молли покидала комнату, глаз так и оставался открытым.

16

– На связи твой босс, – сообщил Флэтлайн. – Работает с дублирующей машины, с борта корабля, который так нежно к нам приварился. «Ханива», что ли?

– Знаю, – машинально ответил Кейс, – я его видел.

Заслонив собой тессье-эшпуловский лед, перед Кейсом появился белый ромб с абсолютно четким изображением абсолютно спокойного и абсолютно безумного лица. Армитидж моргнул бессмысленными, как пуговицы, глазами.

– О ваших тьюрингах тоже позаботился Уинтермьют? Примерно так же, как о моих? – поинтересовался Кейс.

Взгляд Армитиджа оставался неподвижным. Кейсу стало не по себе.

– С вами там как, все в порядке?

– Кейс… – В голубых глазах как будто что-то промелькнуло. – Ты ведь встречался с Уинтермьютом? В матрице?

Кейс кивнул. Видеокамера «Хосаки» передает этот жест на монитор, стоящий на «Ханиве». Интересно, как воспринимает этот бредовый разговорчик Мэлком, не слышащий голосов ни конструкта, ни Армитиджа.

– Кейс… – Глаза в белом ромбе увеличились, Армитидж наклонился к компьютеру. – А как он выглядел, когда ты его видел?

– Как симстим-конструкт высокого разрешения.

– Чей?

– В последний раз это был Финн… до этого тот самый сутенер…

– А не генерал Герлинг?

– Какой генерал?

Изображение в белом ромбе пропало.

– Прокрути это снова, пусть «Хосака» поищет, – попросил Кейс конструкта.

И перешел в симстим.

Картина новая и совершенно неожиданная. Молли притаилась между стальными балками метрах в двадцати над ровной, заляпанной какими-то пятнами площадкой. Ангар, наверно, или мастерская. Три небольших – с «Гарви», а то и поменьше – космических корабля, все в различных стадиях ремонта. Японские голоса. Из отверстия в корпусе луковицеобразного аппарата, явно предназначенного для монтажных работ в космосе, появился человек в оранжевом комбинезоне; он остановился возле одной из гидравлических «рук», жутковато похожих на человеческие, набрал на переносном терминале какую-то комбинацию и с наслаждением поскреб свой бок. В поле зрения Кейса появился похожий на тележку красный робот на серых резиновых шинах.

Чип в глазу у Молли замигал словом «КЕЙС».

– Привет, – сказала девушка. – Жду проводника.

Она сидела на корточках, мимикрирующий костюм стал голубовато-серым, в тон балкам. Непрерывная изматывающая боль в ноге.

– Ну что мне стоило вернуться к Цзиню, – беззвучно пробормотала Молли.

Рядом с левым плечом из темноты появился какой-то круглый, негромко пощелкивающий механизм. Он помедлил, покачался немного на высоких паучьих лапках, мигнул лазерным светом и замер. Брауновский микроробот, старый приятель. Ровно такую же штуку втюхал Кейсу пару лет назад один кливлендский барыга в качестве довеска при весьма сложном обмене. Нечто вроде паука-косиножки, только брюшко размером с бейсбольный мяч и не серое, а матово-черное. Примерно посредине этого брюшка замигал красный светодиод.

– О’кей, – сказала Молли, – вижу я тебя, вижу.

Она поднялась, стараясь поменьше опираться на левую ногу; в ту же самую секунду крохотный робот развернулся и побежал по балке обратно в темноту. Молли взглянула вниз. Оранжевый комбинезон исчез: техник надел поверх него белый скафандр. Молли смотрела, как мужчина приладил и загерметизировал шлем, взял свой терминал и вернулся через то же отверстие внутрь монтажного кораблика. Завыли моторы, десятиметровый круг пола плавно пошел вниз, и рукастый механизм исчез из виду, растворился в резком сиянии дуговых ламп. Красный робот подкатился к краю круглого провала и терпеливо замер.

И в тот же самый момент Молли двинулась вслед за «брауном», осторожно пробираясь среди стальных опор. Светодиод «косиножки» призывно мигал.

– Как дела, Кейс? Ты опять на «Гарви», в гостях у Мэлкома? Ну конечно же… И подключен ко мне. Знаешь, а мне это нравится. Я ведь всегда говорила сама с собой, когда попадала в хреновую ситуацию. Притворялась, будто у меня есть друг, которому я доверяю, которому я рассказываю, о чем думаю и что чувствую, а потом притворялась, будто он говорит мне, что он про все это думает, и так далее. И когда ты здесь, это тоже вроде того. Эта сцена с Эшпулом… – Прикусив нижнюю губу и не спуская взгляда с робота, Молли обогнула стальную опору. – Знаешь, а я ведь ожидала там увидеть… ну, может, не такой ужас, но что-то в этом роде. Они же там все свихнутые, ну словно голоса слышат или еще какие указания от самого Господа Всевышнего. Там же все – сплошной отврат, и на вид, и на запах…

«Паук» карабкался по стальным скобам почти невидимой лестницы к узкому темному отверстию.

– И знаешь, пока у меня не пропало вот это вот настроение лить душу, я уж скажу тебе, что, по правде, я ничего такого уж хорошего от нашей истории не ожидала. Просто я уж столько в дерьме кувыркаюсь, а ты вроде как первое хоть малость светлое пятно с того времени, как я на зарплате у Армитиджа.

Молли посмотрела на черный круг отверстия. Красный, непрерывно мигающий глазок робота поднимался все выше и выше.

– И не то чтобы ты был страсть как хорош.

Вспыхнула и тут же погасла улыбка; Молли стиснула зубы и полезла, превозмогая острую боль в ноге, вверх, следом за роботом. Лестница вошла в узкую, чуть шире плеч, металлическую трубу. Тяготение слабело; где-то там наверху оно исчезнет совсем.

В глазном чипе мигало время.

04:23:04.

Да, денек был длинный и трудный. Ясность ощущений Молли приглушила бета-фенэтиламиновый отходняк, но только отчасти. Боль в ноге – и та лучше.

КЕЙС:0000

000000000

00000000.

– Для тебя, похоже, – сказала Молли, не переставая подниматься по лестнице. В углу поля зрения снова замелькали нули, а затем пошел текст – разбитый, естественно, на куски.