Воля павших - Олег Верещагин

– Зато у вас экология хорошая, – утешил Олег. И покаялся: – Извини, я глупость сказал…

– Глупость, – подтвердил Йерикка. – Данваны тоже очень об экологии заботятся. Чтоб технический прогресс их владения не портил… Ты кем хотел стать? – неожиданно спросил он.

– Почему «хотел»? – спросил Олег. – Я хочу… только не знаю – кем. Я всегда мечтал о приключениях. Вроде, – он усмехнулся, – вроде того, в которое влип. И никогда не думал, что приключение изнутри – совсем не то, что приключение снаружи.

– Совсем не то, – подтвердил Йерикка. – Отец был у данванов на хорошем счету, мы очень неплохо жили… Я много читал, в том числе – запрещенные книги… И мечтал о приключениях тоже. А потом они начались… Здешние ребята не так живут. По нашим меркам, у них вся жизнь – одно приключение. А мечтают они о другом. Чаще всего о том, чтобы уничтожить данванов и просто жить.

– Ты веришь в то, что их можно уничтожить? – поинтересовался Олег.

– Нет, – ответил Йерикка.

Олег растерянно посмотрел на него и непонимающе переспросил:

– Нет?

– Нет, – подтвердил Йерикка почти равнодушным тоном. – Я сейчас объясню, почему так думаю. Если хочешь.

– Давай, – все так же растерянно попросил Олег.

– Мы, славяне, считаем, что весь мир – это единое целое, – начал Йерикка. – Боги, люди, навьи, потомки – все это одна большая семья, Верья. Наши боги нам не «пастыри», а предки и старшие братья, которых не нужно бояться, от которых ждешь помощи и на кого нельзя бросать тень своим недостойным поведением. Навьи – отцы, деды, прадеды – воплощены в нас, ныне живущих. А в наших детях, внуках, правнуках будем мы. Понимаешь, ВСЕ ЕДИНО. И живем мы по закону, что Великий Род дал дочери своей, Ладе – а она лишь принесла его людям, когда отделил их Род от зверей. А в законе том говорится, что высшая свобода – осознанно подчинить себя благой цели. Так мы верим и так живем. Словно в большой семье, повторяю, где ты отвечаешь за все – и все отвечают за тебя. Кто зло сделал – твоя вина. Ты зло сделал – все виноваты, и не за страх божий, а потому что… разве можно ложью, подлостью, бесчестьем свою семью позорить? А теперь представь себе такую жизнь – когда ВЕСЬ МИР на тебя смотрит. Оценивает. Проверяет. Представил?

– Не могу, – признался Олег, честно попытавшись это сделать. – Это даже не ответственность… я и названия не подберу, правда!

– Вот, – грустно сказал Йерикка. – Вот, вот, вот. Трудно быть богом.

– Как?! – удивленно переспросил Олег.

Йерикка повторил:

– Трудно быть богом, а наша Верья этого требует. Чтобы мы к богам тянулись, ввысь росли. Вровень с ними, с нашими братьями… Вот тут данваны нас и поймали. Не нас, – поправился он, – а наших родичей с юга. У данванов проще. Они людям дали бога, который для людей – пастырь. Пастух в стаде. И ничего особенного от людей не требует. Молиться и верить. Да еще погромче каяться, если согрешил. Там в священной книге так и сказано: «Нет разницы между человеком и скотом». А раз нет – так чего себя сдерживать? Согрешил. Покаялся. И снова… А можно и вообще в богов не верить. Ни в каких – данваны за это не преследуют. Лишь бы знал – один раз живем. Для себя, ни для кого больше. И главное – весело прожить, а там гори все синим пламенем. Ни чести, ни ответственности. И надрываться не надо – себя переделывать, заставлять, зверя в себе скручивать… Что естественно – то не безобразно. Легко так жить. Хорошо. Голова пустая, дума ее к земле не клонит. Ешь, пей, да девок под себя греби, никто не спросит, не осудит – ни люди, ни боги. Тем более что опять сказано: «Не судите, да не судимы будете!» То есть – прощай, и тебя простят. Хороший задел…

Йерикка говорил спокойно, но Олег заметил вдруг, как дрожат у него губы.

– А для тех, кто поумнее, – продолжал он ровно, – можно и философского туману напустить. Мол, раз в мире все едино – то и добро со злом – две стороны одной медали… Как посмотреть!

– А в вашей Верье есть место злу? – задумчиво спросил Олег.

Йерикка покачал головой:

– Верья – это семья. А зло возникло позже, как отрицание всего, что делал и дал людям Род. Зло с добром – не две стороны одной медали, а два разных мира. ДА и НЕТ не могут быть одним словом. Зло и Добро не могут быть одним делом… Так вот. Поставили данваны на зверскую половинку в человеке – и выиграли. Уже когда восстание было – половина южан за них дралась. Тупо дралась, со страхом, на славян не похоже совсем – но ДРАЛАСЬ! А сейчас там и того хуже, на юге… Ничего в людях нашего не оставляют. Ни закона, ни языка, ни обычая, ни памяти… В ком воля и честь сохранились – тех после войны перерезали. Сам ведь шел по обезлюдевшим местам – это тогда их опустошили. В лесовиках только страх и остался. А в горожанах… – Йерикка недобро шевельнул уголком рта.

– Это правда, что там свободно продают нарко… дурь? – поправился Олег.

Йерикка немного досадливо проворчал:

– Да знаю я это слово – наркотики… Продают. И еще много вещей делают, о которых здешние горцы и представления не имеют. Да и ты, наверное, тоже.

Йерикка ошибался. Олег – в основном понаслышке, по газетам и телевизору – все-таки представлял себе, кажется, какое общество там, на юге, отгрохали данваны. То самое «свободное и демократическое» которым гордятся на Земле политики. По крайней мере – очень похоже, если судить по услышанному. Взрослые знакомые, друзья, наставники Олега, его отец – они это общество презирали, и мальчик принял от них такое же отношение, хотя, если честно, лично ему это общество ничем не досадило… А так ли уж ничем? А те уроды, с которыми сцепился Вадим, когда они начали приносить на школьный двор наркоту и толкать ее соплякам? А две его, Олега, одноклассницы, которых нашли за городом – изнасилованных, с перерезанными горлами? «Лица кавказской национальности» затолкали их в машину среди бела дня, на людной улице – и этих подонков так и не нашли… А серые от скуки и безделья стайки его ровесников, шатающихся вечерами по улицам? Да, он, Олег, сам близко не сталкивался с этой жизнью. Но достаточно хорошо ее знал – Йерикка ошибался…

– У нас очень похоже, – хмуро сказал он.

Йерикка удивился:

– И у вас? А старики рассказывали, что ваши – ну, кто нам помогал, – говорили: на Земле по-другому…

– Было, наверное, по-другому, – осторожно ответил Олег. – Но сейчас похоже на то, что ты рассказываешь…

– Значит, и у вас… – помрачнел Йерикка. – Тогда вообще край. Наши многие еще надеются, что от вас снова помощь придет. А кому тут помогать-то? Во всех горах полсотни племен, не больше ста пятидесяти тысяч человек, они за старые предрассудки цепляются. Ну, еще анласы… И все. Остальные гниют заживо.

– Почему же ты не убежишь? – спросил Олег. – Не на юг, а куда-нибудь еще… На другой континент, я не знаю…

– Во-первых, я даже не знаю, есть ли другие континенты, – улыбнулся Йерикка. – В школе учили, что на Мире их только два – наш, большой, и Анлас – он меньше почти вдвое. А там тоже данваны разгуливают, как у себя на Невзгляде. А во-вторых… – Он помедлил. – Понимаешь, я их ненавижу. Данванов. Даже не за отца, мать и братьев. Тут дело такое, тут война… Я их ненавижу за то, что они с нами сделали. За их тупую надменность и беспощадность ненавижу. Куда унести такую ненависть, в каком скиту ее спрятать, Вольг? Да, можно ненавидеть и прятаться. Но я хочу ненавидеть и мстить. Даже если совсем нет надежды на победу… Лучше умереть, чем бежать, оплакивая свое поражение. Для мертвых поражения нет.

– Ты веришь в богов? – поинтересовался Олег.

Йерикка глянул строго:

– Я верю, что во мне есть что-то, не дающее делать подлости, – ответил он. – Если это не бог – то что?

– Совесть, – предположил Олег.

Йерикка ответил:

– А это просто другое имя бога.

– А ты видел данванов? – спросил Олег, позабыв, что и сам их видел.

– Видел, – кивнул Йерикка. – Без их доспехов – видел, ты ведь про это спрашиваешь? Они рослые, могучие, с надменными лицами. Внешне – вполне люди. А вот детей и женщин их я не видел ни разу. Они их не привозят с Невзгляда… или откуда они там… и из наших там никто не бывал. По крайней мере, – поправил себя Йерикка, – никто оттуда не вернулся…

Гоймир что-то пробормотал во сне, выбросил из-под спальника руку и треснул ею Олега по носу. Олег отпихнул ее – Гоймир даже не проснулся. Хмур, похоже, уснул. Йерикка тоже больше ничего не говорил – лежал с книжкой на груди, смотрел вверх и улыбался каким-то своим мыслям…

– Знаешь, – вдруг сказал он, – в отцовской библиотеке были книжки с Земли. Я умею читать и кириллицей… У моих родителей действовал канал связи с вашим миром – будь они живы, помогли бы тебе… Так вот. Среди прочих там была такая тоненькая книжечка в мягкой обложке. Сборник стихов «Альтернатива». Не все стихи хорошие, много было таких, что поют по данванской указке – в смысле, похожих на них… Но кое-какие мне понравились. Ты вообще любишь стихи, Вольг?