Мое сердце - Смолл Бертрис

— Я думал, у тебя есть какой-то план укрощения моей сестры, — укорил как-то вечером Робин Алекса, после того как они битый час наблюдали, как Велвет и ее друзья играют в какие-то совсем уже дикие прятки. Было много визга, свободы рук, и они даже заметили один поцелуй, когда граф Эссекский поймал Велвет в углу, но она быстро вывернулась, бросив при этом лукавый взгляд на брата и его друга.

— Есть… — ответил Алекс самодовольно. — Просто я хотел сначала дать ей возможность вдоволь поиздеваться над нами. Теперь же я намерен заставить ревновать ее.

— Ревновать? — Робин скептически посмотрел на него.

— Ага, Робин. Ревность! Я намерен внезапно очароваться какой-нибудь из прекрасных придворных дам. Выберу даму, у которой уже есть опыт и которая, будем надеяться, не примет мои ухаживания всерьез, но с удовольствием немножко пофлиртует.

— О, Алекс, — предостерегла его Эйнджел, — не думаю, что это очень разумно. За то короткое время, что я знала Велвет, я поняла одно: она всегда поступает не как все. Боюсь, вы только еще больше рассердите ее.

— Сейчас, дорогая, — успокоил Робин свою прелестную жену, — Алекс прав, я уверен. Велвет, может быть, и вымещает на нас свое зло, но она девочка чистая и невинная. Стоит ей поверить, что ее нареченный супруг, а я знаю, она внимательно следит за ним, заинтересовался другой женщиной, и она быстренько прибежит назад.

Эйнджел с сомнением покачала головой. Мужчины порой бывают такими глупыми, когда дело доходит до понимания женской натуры, хотя и считают себя очень умными. Она глубоко вздохнула. Велвет не прибежит назад, как маленькая наказанная дурочка, если Алекс будет дразнить ее и дальше. Наоборот, она будет искать возможность отплатить. Если бы Велвет знала, что планирует Алекс… Внезапно лицо Эйнджел просветлело. Вот оно! Она расскажет обо всем своей золовке, и, предупрежденная таким образом, Велвет не будет реагировать слишком бурно.

Велвет, однако, к тревоге Эйнджел, только зло рассмеялась, когда узнала, что планирует ее нареченный супруг.

— Так он хочет заставить меня ревновать? Ха! Все, что я творила до сих пор, я делала для собственного удовольствия. Теперь же я приложу все старания к тому, чтобы он взревновал, а на его маленькую интрижку даже не обращу внимания. Ты не знаешь, часом, кого он выбрал на эту роль?

Эйнджел поколебалась, но все-таки сказала:

— Леди де Боулт.

Велвет радостно воскликнула:

— Эту проститутку?!

— Она очень хороша собой, — осмелилась вставить Эйнджел.

— А еще говорят, что она успела позабавиться при дворе с каждым, у кого еще стоит. Эйнджел рассмеялась:

— Как не стыдно, Велвет де Мариско! Хорошая девушка не должна знать таких вещей, даже если это и правда.

— Пусть тебе самой будет стыдно! — ответила Велвет. — И кроме того, я проявлю гораздо лучший вкус в выборе любовника, смею тебя уверить.

Глаза Эйнджел расширились, а ее голос даже задрожал от волнения:

— Ты ведь не собираешься вправду завести себе любовника, Велвет, скажи мне?!

— Нет, — поспешила Велвет успокоить свою подругу. — Алекс, однако, никогда не сможет быть в этом полностью уверенным до нашей первой брачной ночи. Думаю, это будет хорошая цена за его вероломство.

— Ты любишь его! — упрекнула ее Эйнджел.

— Возможно, хотя он вряд ли дал мне много шансов полюбить его.

— Но и ты ему тоже, — напомнила Эйнджел Велвет.

— Да, — согласилась Велвет. — Сначала это была моя вина, но я так боялась быть выданной замуж в отсутствие родителей. Алекс, однако, тоже теперь должен взять на себя часть вины, ибо они с Робином должны были с самого начала сказать мне, кто он есть, а потом быстро уверить меня, что он согласен подождать. Как выяснилось, мы оба упрямы.

— Если ты достаточно умная, чтобы понимать это, тогда прекрати эту глупость, пока она не зашла слишком далеко, Велвет. Скажи Алексу все, что ты сказала мне, и давай прекратим эту никому не нужную вражду, — взмолилась Эйнджел.

— Не сейчас. Если Алекс решит, что он взял верх надо мной, тогда он всегда будет пытаться верховодить и наша супружеская жизнь превратится в нескончаемую войну. Нет. Пусть он завоюет меня, и тогда он будет ценить меня гораздо больше, чем если бы просто женился на мне, потому что я с ним помолвлена. Вспомни, десять лет он знать не хотел о моем существовании! Пусть поборется немного за мою любовь. Это будет ему хорошим уроком, ибо я никогда не позволю ни одному мужчине, даже собственному мужу, считать, что моя любовь дается просто так, ни за что.

В том, что говорила Велвет, было немало мудрости, и Эйнджел успокоилась, поверив, что ее золовка не натворит никаких глупостей.

Однако, как выяснилось, быть умной — это одно дело, а ревновать — совсем другое. Узнав, что Алекс намерен позлить ее, оказывая знаки внимания леди де Боулт, Велвет совсем не ожидала, что заразится той болезнью, которую дамы из королевской свиты называли между собой «зеленоглазое чудовище». Однако она не могла слышать всех тех сплетен, которые радостно разносились другими фрейлинами, а леди де Боулт и не думала опровергать разговоры. Более того, она еще и подлила масла в огонь, открыто обсуждая со всеми свою связь.

В день пятьдесят пятого дня рождения королевы Велвет чуть ли не час пришлось выслушивать невероятно пустую болтовню фрейлин, пока ей не показалось, что она сейчас завизжит от злости. Уйти она не могла, потому что нитки для вышивания в рабочей корзинке королевы страшно перепутались. Почти полдня она выбирала из этой мешанины красные, розовые и светло-голубые нитки, а зеленые, темно-голубые, желтые и пурпурные еще были безнадежно запутаны, а королева любила с наступлением сумерек повышивать. Склонив голову, она усиленно работала, стараясь не прислушиваться к разговорам, как вдруг так раздражавший ее голос Одри Каррингтон воскликнул:

— О, Мэри, как чудесно ты выглядишь! Откуда у тебя эти прелестные серьги? Они новые, да?

Леди де Боулт плавно вплыла в комнату фрейлин со слабой, какой-то кошачьей улыбкой на симпатичном личике. Эта маленькая женщина с хорошей фигуркой обладала какой-то особой, деликатной красотой брюнетки. Молочно-белая кожа, большие темные глаза, занимавшие, казалось, пол-лица, красивое гранатово-красное шелковое платье, волосы, убранные в изысканную золотую сетку, новое веяние моды из Франции, — все это позволяло демонстрировать ей новые серьги во всем их блеске.

Помотав головой, чтобы свет лучше заиграл на камнях, леди де Боулт спросила:

— Они тебе нравятся, Одри? Мне их подарил лорд Гордон.

— Это рубины? — Одри была потрясена.

— Да. Красивые, правда? Он сказал, что их цвет напоминает ему о моих губах.

— О, как романтично!

— Да, он самый романтичный мужчина из всех, кого я знаю, — промурлыкала леди де Боулт, самодовольно оглядываясь.

— Он всего лишь неотесанный шотландец, — пробормотала Велвет, — и более чем вероятно, что эти камни окажутся стекляшками или плохими гранатами.

— Откуда вы знаете? — презрительно улыбнулась Мэри де Боулт, опять качнув головой, отчего красные камни кроваво вспыхнули.

— Он приятель моего брата и живет сейчас в Линмут-Хаусе, — со сладенькой улыбочкой ответила Велвет. — Я подозреваю, что он обычный искатель счастья, миледи, ибо этим летом он пробовал завалить меня, а я девушка обрученная. Робин говорил, что он владеет маленьким старым замком где-то в горах, к западу от Абердина. Более чем вероятно, он приехал на юг за богатой женой, чтобы отремонтировать свою разваливающуюся халупу.

— Прекрасно! Но мне-то уж точно не быть его женой, — надменно произнесла леди де Боулт, — в конце концов, у меня уже есть муж.

— Почему же вы тогда принимаете подарки от другого мужчины? Сомневаюсь, что королева одобрит подобное поведение, — парировала Велвет чопорно.

— Вы очень мало знаете об окружающем вас мире, госпожа де Мариско, — едко ответила леди де Боулт.

— Вы правы, мадам, но не вашему же примеру мне следовать! Я, может быть, и молода, но не настолько, чтобы не понимать всего бесстыдства вашего поведения и того, что движет лордом Гордоном.