Кодекс поведения блондинки - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Куда уж ближе, я тебе ясно говорю – фамилию поменять недолго, особенно женщине, так что это наверняка твоя Нина Чеславовна! Год рождения-то подходит?
– Пожалуй, подходит… – прикинул дядя Вася.
– Значит, это она, не сомневайся! А в чем она провинилась-то? Аферистка или домушница?
– Рано говорить. Следствие еще не закончено, а точнее – даже не начиналось. Ты лучше скажи, Африканыч, по какому делу она у тебя проходила?
– А не по какому, – ответил Кукушкин.
– Что значит – не по какому? Она же у тебя в тетрадке записана, а ты в свою тетрадку случайных людей не заносишь, только тех, кто по какому-нибудь делу засветился…
– Именно что засветилась! Потерпевшей она была в дорожно-транспортном происшествии.
– Всего-то! – разочарованно протянул Василий Макарович. – Ты же ДТП не занимаешься, это гаишники…
– Ну, понимаешь, ДТП было странное, подозревали умысел. Опять же, с трупом… мужчина, который за рулем сидел, погиб, а она, Волкова, легкими ушибами отделалась…
– В момент аварии она на переднем сиденье находилась? – поинтересовался дядя Вася.
– Именно так.
– Это же сиденье называют «место смертника»! Пассажир, который на нем сидит, в первую очередь погибает!
– Точно, – подтвердил Кукушкин, – но мы там все обследовали и ничего не нашли. Так что отпустили эту Нину с миром и дело закрыли.
– Выходит, ничего на нее нет… – разочарованно протянул Василий Макарович.
– Выходит, нет! А вот я еще про Барсова вспомнил! – спохватился Кукушкин. – Лет пять назад было у нас такое дело – убийство, в общем…
Снова послышалось шуршание листков. Василий Макарович слушал затаив дыхание, позабыв про дороговизну междугородных переговоров.
– Да, точно, – продолжал Кукушкин. – Барсов Анатолий Иванович. Там дело ясное: после совместного распития спиртных напитков поссорился он с собутыльником – ну, и пырнул его ножом кухонным. А сам заснул. Жена домой приходит – там труп на кухне. Ну, вызвала милицию – муженька и взяли тепленького. А он ни фига не помнит – даже не знает, как того мужика убитого звали!
– Подозрительно что-то… – насторожился дядя Вася, – свидетелей нет…
– Оно-то так, да только Барсов этот вообще личность сомнительная, работал санитаром в больнице, пил сильно. Дело ясное – встретил кого-то у магазина, взяли бутылку – а там пошло-поехало… Судья пять лет ему вкатил, и то потому, что уж очень Барсов этот на суде раскаивался, слезами обливался.
Дядя Вася распрощался с коллегой и повесил трубку.
Бонни потерся об него слюнявой мордой и выразительно заглянул в глаза.
– Гулять хочешь? – проворчал Василий Макарович. – Обождешь, твое время еще не наступило… давай лучше посмотрим, какую модель следующей клеить будем…
Он развернул альбом с фотографиями военной техники и погрузился в его изучение. Бонни встал лапами на стол и заглянул через дяди-Васино плечо. Однако не успели они просмотреть и половины альбома, как зазвонил телефон.
Василий Макарович поднес трубку к уху и услышал мужской голос:
– Это баня?
– Какая, к чертям, баня?! – выпалил дядя Вася и хотел уже бросить трубку, но из нее донеслось:
– Шучу, Макарыч, шучу! Ты что – шуток не понимаешь? Это же я…
– Ты, Африканыч?
– Конечно! Я, как с тобой поговорил, сам заинтересовался. Позвонил одной знакомой из городского загса, спросил про твою Нину Чеславовну. И что ты думаешь? Она в том же году, как в аварию попала, вышла замуж. И фамилию поменяла.
– И за кого же она вышла? – заинтересовался дядя Вася, – хотя, кажется, я уже догадываюсь…
– Верно догадываешься! Вышла она за Анатолия Ивановича Барсова, того самого, которого потом за убийство посадили. Так что с Барсовым этим прожила она недолго. Только, Макарыч, должен тебя все же огорчить…
– А что такое?
– А то, что, по данным нашего загса, Нина Чеславовна Барсова скончалась четыре года назад. В общем, как ни странно, это не твоя Барсова…
– Что скончалась – я знаю… – проговорил Василий Макарович. – Даже знаю как. Погибла при аварии теплохода «Жуковский»…
– Все-то ты знаешь, Макарыч, ничем-то тебя не удивишь! Прямо даже неинтересно с тобой разговаривать. Зачем же ты эту Барсову ищешь, если она погибла? Или у вас в столицах теперь и на покойников следствие заводят?
– Это смотря на каких. Ежели покойники шустрые да беспокойные, приходится заводить…
Фирма «Эльстрой» размещалась не в современном здании из стекла и хромированного металла, а в симпатичном старинном особнячке в тихом районе неподалеку от Таврического сада.
Наверное, это говорило заказчикам и конкурентам о солидной и устойчивой репутации фирмы, а также о том, что ее владельцы обладают хорошим художественным вкусом.
Я поднялась по мраморным ступеням, нажала на медную ручку в форме сказочной птицы и вошла в фойе фирмы.
Прямо напротив входа красовалась мраморная статуя какой-то античной богини. Я вспомнила свой подъезд на Васильевском острове, статую Фемиды и порадовалась, что со мной нет Бонни – он наверняка попытался бы поднять лапу на мраморную богиню, и у нас были бы неприятности.
– Извините, вы к кому? – чрезвычайно приветливо обратился ко мне симпатичный молодой человек в строгом темном костюме.
Это тоже хорошо говорило о фирме: в конторах попроще возле входа ставят толстого дядьку средних лет в пятнистом комбинезоне.
– Я по поводу работы… – сказала я довольно робко. Впрочем, у человека, который пришел устраиваться на работу в солидную фирму, вполне может быть неуверенный вид.
– Вам нужно подняться на второй этаж, там налево по коридору и до кабинета номер двадцать четыре, – сообщил мне молодой человек, но приветливость в его голосе понизилась градусов на двадцать.
Я поблагодарила его и поднялась на второй этаж.
Лестница была тоже мраморная, с широкими ступенями, покрытыми темно-красным ковром. Справа от площадки была огромная дверь, отделанная резьбой и бронзовыми украшениями. За этой дверью, несомненно, располагалось местное начальство. Неожиданно дверь распахнулась, из нее выскочила девица в зеленом костюме и белой блузке, с красным от волнения лицом. Размахивая руками и разговаривая сама с собой, она припустила по коридору, цокая каблучками.
– Эй, тебе помочь? – крикнула я вслед.
Но она только махнула рукой и исчезла в конце коридора.
Я пожала плечами и пошла влево, как велел мне охранник.
Дверь двадцать четвертого кабинета была гораздо скромнее первой, но тоже хранила воспоминания о позапрошлом веке. Я постучала, не дождалась ответа, толкнула створку и вошла внутрь.
Комната, в которую я попала, была довольно просторной и светлой. В ней находилось три письменных стола (не антикварные, вполне современные столы, но подходящие к общему стилю особняка). За столами сидели три женщины в строгих костюмах. Две из них увлеченно работали на компьютерах, третья смотрела на меня.
– Вы к кому? – спросила она не слишком приветливо.
– Я по поводу работы… – робко проговорила я, подавленная строгой и внушительной роскошью здания.
Я ожидала чего угодно: что у меня потребуют оксфордский диплом, лицензию практикующего экстрасенса, документ о владении карате и айкидо на уровне черного пояса и уж, по крайней мере, рекомендации с четырех последних мест работы.
Но вместо этого женщина выскочила из-за стола и бросилась мне навстречу:
– Как вы вовремя! Слава богу! Я уже не знала, что делать! Света не дотянула даже до обеда!
– Что? – от удивления я попятилась, пока не уперлась спиной в дверь, – какая Света? О чем вы говорите?
– Неважно, – отмахнулась женщина, – вы могли бы приступить прямо сейчас?
Я порадовалась, что с утра не поленилась заскочить в парикмахерскую и привести себя в приличный вид.
– Да, могла бы…
– Но это же просто замечательно! Пойдемте, я отведу вас на рабочее место…
– Но как же… – пролепетала я растерянно, – документы… вы ничего не спросили… и по поводу зарплаты…
– Потом, потом! – Она отмахнулась, схватила меня за локоть и потащила по коридору в обратном направлении.
К полному моему удивлению, мы остановились возле той самой впечатляющей двери, на которую я загляделась в самом начале. Моя провожатая толкнула эту дверь, и мы оказались в роскошной приемной.
Пол покрывал толстый светло-бежевый ковер, на стенах висели гравюры в золоченых рамках – изображения старинных особняков и загородных домов. В углу красовался антикварный столик красного дерева, напротив у стены – традиционная кожаная «тройка» – диван и два кресла. На диване лежала бледная до синевы молодая женщина и стонала, сложив руки на животе, казавшемся огромным при ее мелком телосложении. Возле крутилась та самая девица в зеленом костюме, что чуть не сшибла меня в коридоре. В руках она держала стакан с водой и повторяла монотонно:
