Один - Иван Лорд

руку и вынул из неё нож. Потом сел и посмотрел мне в глаза. Я билась и кричала, насколько помню. Я оскорбляла его и пыталась ударить. Но он крепко держал мои руки. До самого вечера я плакала. А когда успокоилась села на пол и просто уставилась в окно, в нём был виден закат. Потом пришёл муж, он уходил в поля. И не поверишь, он упал к моим ногам. Он плакал и молил о прощении. Он во всём раскаялся. Я была шокирована, я не верила ему. Но он объяснил всё тем, что увидел меня ужасной в тот день, полной боли и ненависти к нему. Это он меня в такую превратил. И это изменило его. С тех пор он ни разу мне не изменял, он даже не смел смотреть на других. Он любил только меня одну. Ну и вот. К чему я. Я очень долго не могла простить его. Я продолжала его ненавидеть за то, что он сделал. Но постепенно моя любовь к нему возвращалась. И когда она вернулась во всей полноте, я простила его. Любовь прощает. Поэтому просто найди в себе эту любовь и дай ей дорогу. Она сама всё сделает. Вот.

Эли и Нурит удивлённо смотрели на Фриду, пытаясь осознать всё, что она сказала. Они так раскрыли свои глаза, что казалось, в них бы поместились пшеничные поля, и место бы ещё осталось. Было тяжело поверить в услышанное.

Люра же сидела и пыталась найти в себе ответы на вопросы, которые подняла Фрида. «Любовь прощает». Эти слова были просты на первый взгляд. Но на самом деле в них очень много скрывалось смысла. Для прощения нужна любовь. «Любовь. Это же целая история. Это большое чувство подобное цветку, состоящему из десятков лепестков; лишь имея все, оно прекрасно и полноценно. Нужно найти эту любовь. Собрать лепестки». И Люра искала. Тщательно искала. Но что-то не позволяло ей всё найти. Ненависть, а не любовь, была в тайнике, какой бы Люра не осмелилась открыть. Отчаяние начинало приходить. Люра подумала, что в ней нет той любви, которая была когда-то, что остался лишь гнев и озлобленность. «Неужели всё, конец? Неужели ничего не получится? Нет, этого не может быть. Мун Кри, мне нужна твоя помощь. Я не справлюсь сама». И вдруг кто-то указал Люре на уголок, который она не замечала. В нём сидела она. Любовь. Маленькая и нежная, завёрнутая в алые лепестки. Она улыбнулась Люре. «Нашла! Нашла!» — ликовала девушка. Она подбежала к любви и обняла её. Маленькая любовь расцвела, превратившись в бурный поток. Люра вспомнила, как ей было хорошо с Одисом. Она вспомнила свою любовь. Свеча разгорелась и стала обширным пожаром. Холодный гнев растопился, став неприятным воспоминанием.

Теперь Люра была уверена, она любит Одиса, она простит его. Больше никогда она не вспомнит о плохом прошлом. Теперь она устремлена вперёд, а не назад. И это стремление породило жажду увидеть Одиса. Люра заулыбалась. Неожиданно бремя спало, и душа выпрямилась, вздохнув свободно.

* * *

Прошла неделя. Вчера Люра вместе с подругами целый день готовилась к поездке. Они собирались в Первоград. Туда, куда им велел идти Мун Кри. Люра готовила одежду и телегу, Фрида и Нурит запасались едой и питьём, а Элиана искала оружие. К вечеру всё было готово. Эли выдала каждой по кинжалу.

— Держи вот так, — показывала она правила обращения с оружием. — Потом вот так бей в самое сердце, или можно перехватить по другому и перерезать глотку.

Люра осторожно попробовала сделать несколько движений, которые показала Эли, и убедилась, что быть воином не её. Кинжал был довольно тяжёлым и красивым. Рубины украшали его серебряную рукоять, а отполированный клинок приятно блестел.

После ужина, девушки начали петь песни. Они долго веселились, будто бы в последний раз. К полуночи они заснули, полностью успокоившись и отдавшись предстоящей дороге.

Утром подруги сели в уже всем знакомую телегу и покатили прочь от дома Урии. Перед этим они всё зажгли, чтобы от этого тёмного места ничего не осталось. Удаляясь, Люра смотрела на полыхающее поместье, и радовалась тому, что больше не будет тех, кто попадётся в оковы Урии.

Девушки ехали день, другой. Поля, леса и небо не изменялись, они везде были одинаковы. Постепенно пейзажи наскучивали, появлялись сомнения по поводу того, в правильном ли они направлении едут. Люра, Эли, Фрида и Нурит молились каждый вечер своему богу. Они молили его о водительстве и поддержке. Около недели подруги двигались по дороге, делая привалы и ночлеги. И однажды они увидели то, что так долго ждали.

Когда Люра была измождена, когда запасы кончались, когда уже казалось, что всё потеряно, на горизонте заблестели величественные башни Первограда, возвышающиеся над крепостными стенами города.

— Ах, посмотрите! Это должно быть Первоград! Мы почти у цели! Смотрите! — кричала от радости Люра.

Элиана вместе с остальными пристально уставились туда, куда указывала их подруга. Они увидели его. Увидели блеск башен великого города. Несомненно, это был он. Это был Первоград. Девушки восторженно закричали и запели. В таком бурном настроении они продолжили свой путь. К вечеру они уже были у стен великого города.

Он был белоснежен и массивен. Мощные стены окружали многочисленное население внутри. Сотни страж перемещались по их верхам, наблюдая за теми, кто был внутри и снаружи. Девушки встали в очередь на въезд в город. Поток людей был огромен. Здесь были самые разные представители человечества: бедняки и богатые, купцы и ремесленники, торговцы, семьи, наёмники и посланники, колдуны и целители, мудрецы, философы и многие другие, кого нельзя называть. И у каждого были свои цели и задачи. Каждый хотел получить что-то от города. Каждый мечтал стать частью этого великого мира.

Люра ахала и охала, когда въезжала в ворота. Они были выкованы из чистого золота и удивительно отражали алый закат. Их высота была невообразима. На въезде стоял гарнизон из воинов, облачённых в белые мантии. Они проверяли всех, кто въезжал и выезжал. Девушек легко пропустили. И вот уже Люра едет по одной из главных улиц Первограда, которая как ручеёк разрезает полотно, состоящее из домов. Все постройки были выполнены из белого камня. Повсюду горели огни, и раздавался шум веселья. Золотые башни были столь высоки, что казалось, они пронзают небо своими острыми концами.

— Чудесный город! — шептала Люра.

— Ага, невероятно…

Постепенно телега приближалась к центру города. И чем ближе она к нему была, тем чудеснее открывались виды, тем громче становилась музыка и