Сандэр. Владыка теней - Валерий Теоли

В ушах звенят слова, сказанные Смуглянкой "напоследок". "Берегись эльфов", — предупредила она.

Интерлюдия вторая

Игнас не любил обращаться к тем, кого господин называл "родственниками". Они отребье, недостойное зваться его родичами, хотя в нём и течёт их кровь. Когда-то они изгнали его, заставив сменить имя. Что сказали бы эти лицемерные ублюдки, узнав в могущественном Игнасе Огнеглазе того мальчишку-полукровку, каким он был когда-то?

Впрочем, мнение тёмных перестало интересовать Охотника сотни лет назад. Он обрёл Силу, неподвластную законам подземного мира, выходящую за пределы куцего понимания тех, к кому обращался. Он превзошёл большинство из них, а возможно, и всех. Их Сила заёмная, у него же собственная. Он добился её сам, в отличие от ползающих на карачках перед идолами "родственничков".

— Саамар, Милета, Сертарий, Анкол, Черон, — назвал он имена разумных, с кем ему предстояло связаться. Вчера ночью он уже сообщил об эльфийке тёмным ложам империи, чьи представители скрываются в Пограничье. Сегодня настал час сделать подарок другим тёмным, обитающим под землёй и ждущим удобного момента чтобы выступить на поверхность и обратить в пыль города наземных братьев.

Камень в навершии переговорного жезла вспыхнул красным, залив поляну тревожным светом. В лучах начали образовываться силуэты властителей подземного мира Лантара. Точнее, тех, кто мнил себя таковыми. Сознания тёмных отвечали на зов, прибывая сюда, в снежный ксаргский лес, по нити, протянутой от проклятого жезла к их проданным демонам и злым богам душам.

— Кто призвал меня? — лениво протянула пышноволосая Милета, словно очнувшаяся ото сна. Она почивала на ковре, сотканном подземными умельцами, совершенно нагая. Грива алых волос падала на будто выточенные из алебастра плечи.

— Кто посмел пробудить меня? — грозно осведомился Саамар. Он даже спал в доспехах, сидя на троне из воронёной стали, украшенном черепами его недавних врагов.

Анкол и Черон вопросительно смотрели в пустоту перед собой. Искуснейшие колдуны, они не задавали вопросов, осознавая — кто бы ни призвал их души, он обладает недюжинной Силой и познаниями в чёрной магии. А с могущественным чародеем надо считаться. Вдруг он станет полезным их замыслам?

Сертарий вместо того, чтобы спросить, гневно зарычал. Он проснулся в постели, на которой помимо него лежали две красотки-эльфийки. В мускулистой руке сверкнула сталь волнистого клинка. Игнас всегда удивлялся, где он прячет фламберг, предаваясь плотским утехам в спальне с многочисленными наложницами. Не под подушкой же.

— Я, Огнеглазый Игнас, позвал вас, — громко возвестил командующий первой тройкой Ночных Охотников. На него уставились пять пар глаз, под пронзительными взглядами которых и архимаг пришёл бы в смятение.

— А, ренегат, — промурлыкала Милета, приопустив веки. — Что на сей раз?

— Если причина моего пробуждения незначительна, я вырву твои внутренности и скормлю адским псам, — пообещал уже почти миролюбивым тоном Саамар.

Как бы не так. При всём желании и могуществе у Чёрного Паладина Саамара не хватило бы средств и сил разыскать Игнаса в бескрайнем море энергетических потоков наземного мира. Да и разыщи он его, мало что изменилось бы. Когда-нибудь Огнеглазый планировал навестить старого знакомца и потолковать по душам о прошлом, настоящем и непродолжительном будущем величайшего воителя тёмных. Саамар был одним из тех, кто преподал юному Игнасу уроки выживания в загоне для рабов крупнейшего подземного города, принадлежащего Чёрному Паладину. В долгу оставаться Ночной Охотник не привык. С тех пор у него всё ещё болели шрамы на спине от чародейского кнута надсмотрщика.

— Принцесса Натиэль Ивовый Лист находится в имперском Пограничье. Её охраняют люди — воины пограничной крепости и несколько магов, не представляющие опасности для подготовленной группы убийц.

Вытянувшиеся лица Анкола и Черона доставили Огнеглазому удовольствие. В глазницах Саамара и Сертария заполыхали огни ненависти и жажды убийства, Милета же разочарованно вздохнула.

— Я полагала, ты позвал меня не из-за эльфийской девчонки.

— Ты похотливая дура, — прогудел тёмный воитель. — Натиэль — Видящая. Её смерть развяжет нам руки на десятки лет. Убивший эту мелкую дрянь стяжает великую благосклонность богов.

Игнас был уверен — Милета притворялась. Она прекрасно осведомлена о том, кто такая принцесса Эладарна и какова её роль в непрекращающейся войне высокородных светлых аллиров и остальных разумных. Но выставить себя глупой, напустить туману в стиле этой древней шлюхи. Так проще наносить удары исподтишка. Наверняка она уже распорядилась по мыслесвязи приготовить к выходу группу асассинок. Она не медлит, точно охотящаяся кобра, и почти не допускает ошибок.

— Какой ты грубый, Саамар, — надула губки тёмная владычица. — Сам дурак! Вот возьму, и прекращу поставлять рабынь с поверхности для твоего войска. Поглядим, что тогда запоёшь.

— Мои воины сами возьмут наземных женщин, в походе, — прогремел Паладин.

— Да-да, и доставят бедняжек в Нерестилище мёртвыми, замучив по пути. А нет женщин — нет новых воинов, Саамар.

— Ха! — скривился великий воитель, прекратив, однако же, бесполезный спор. — Где именно находится провидица?

— В Веспаркасте. Есть такая пограничная крепость на Крессовом Валу. Пробудет она там недолго, поэтому поторопитесь. За ней уже отправлена подобающая принцессе свита. Она прибудет к одному из ближних городов в течение нескольких дней.

— Каким образом принцесса очутилась на границе людей и троллей? — осторожно подал голос Анкол.

— Разве это имеет значение? — громыхнул Тёмный Паладин. — Она там, и я выдвигаю отряды.

Игнас позволил себе промолчать относительно причины появления Натиэль в арнье. Знать об охоте эльфов тёмным ни к чему, как и о древнейшем городе под холмом. На сокровища аллиров у господина есть планы.

— Грхм, — негромко кашлянул брат Анкола Черон. — Мне интересно, зачем тебе, Огнеглазый, говорить нам о принцессе? Ты бы мог использовать её сам.

— Увы, нет, — покачал головой Ночной Охотник. — Будь это так, я бы не связался с вами. У меня недостаточно сил для захвата и удержания. Её убийство мною ничего мне не даст по большому счёту.

— А-ха, — задумчиво протянул колдун, — понимаю.

Пусть ошибочно считают себя прозорливыми мудрецами, истинных мотивов Игнаса им всё равно не понять. Они полагают, что Огнеглаз желает заручиться их поддержкой, заставить быть их обязанными ему. Глупцы! Будь его воля, он бы, не раздумывая, стёр в прах и Тёмных Повелителей, и принадлежащие им города со всеми богатствами, омытыми в крови мириадов жертв.

— Чего ты хочешь взамен? — заговорил, наконец, самый молчаливый и, по мнению Охотника, самый неистовый из пятёрки — Сертарий Разрушитель.

— С принцессой путешествует разумный по имени Сандэр. — Из раскрытой кверху ладони Огнеглазого возникло лицо, дрожащее в красных лучах кристалла. — Я бы не хотел его гибели.

— Трудно бить по мухе молотом и не задеть кус мяса, на котором она сидит, — отметил про себя Саамар. — Не гарантирую сохранность его жизни, если он окажется поблизости от прорицательницы во время нашей атаки.

— Я постараюсь приглядеть за ним, — облизнула пухлые губки Милета. — Чем он важен для тебя, ренегат? Он твой любовник?

Иногда предположения подземной владычицы вызывали в Игнасе бурю возмущения. Подавив в зародыше желание наложить на неё смертельное проклятие Высочайшего Круга, Ночной Охотник бесстрастно произнёс:

— Считайте его моим шпионом. Благодаря ему я узнал о принцессе.

— Есть ли ещё что-то, что мы должны знать? — робко спросил Анкол.

— Тёмные ложи охотятся на прорицательницу, — добавил Огнеглаз.

— Не ты ли навёл демонопоклонников на нашу будущую добычу? — взревел Сертарий.

В проницательности ему не откажешь, как и в незнании тонкостей магического Искусства. Чистый воин, немного с него возьмёшь. Те, кому поклоняется пятёрка присутствующих повелителей, мало чем отличаются от демонов тёмных лож.

— Больше охотников — меньше шансов у принцессы выжить и попасть в Эладарн. От её смерти, кто бы ни отправил её в Бездну, выиграем все мы. Разве я не прав?

— Прав, прав, — промурлыкала Милета. — Ты прав в большинстве случаев, наш дорогой ренегат, и никогда не подводил нас. За это мы тебе весьма признательны. — При последних словах владычицы Саамар хмыкнул. Ещё бы! Он-то не умеет испытывать благодарность. Да и все, чьи души призвал сюда проклятый жезл, тоже, что бы ни говорили они о чести. — В знак уважения и ради укрепления нашего дальнейшего сотрудничества приглашаю тебя в мой Дворец Удовольствий.

— Блудница, — проворчал Саамар презрительно на её недвусмысленное предложение.