Мануловы путешествия - Александр Фадеев

– Что здесь происходит?

– Следуйте своей дорогой сержант, – недовольно буркнул тот. – Это полицейская операция.

Дальнейшие события показали, что он совершил роковую ошибку. Если до этого момента гвардеец был настроен весьма миролюбиво, то сейчас набычился и еще раз посмотрел на меня. Настал час расплаты с обидчиками! Сержанту трудно было узнать в маленьком животном, опутанном сетью, легендарного командира батальона, и я подал голос:

– Гвардеец! – Черт, забыл его имя. – Зови на помощь – это заговор! Я – Манул Ее Величества императрицы Роланы! Тресдар! – Уф, вспомнил. – Ты меня угощал своей трубкой, когда мы сидели в засаде на Совет Народного Спасения у мавзолея Морозки. Вспоминай же!

– Не слушай его! – истерично выкрикнул полицейский офицер. – Это какой-то кот приблудный, выдает себя за нашего горячо любимого герой и основателя Империи. Стражники, стреляйте по ним! – Все-таки это полиция, а не армия, а то мне было непонятно, почему солдатами командует сотрудник из органов внутренних дел.

Похоже, от волнения у него совсем ум за разум зашел. Его подчиненные растерялись – ладно там какое-то животное непонятное, но стрелять в гвардейца личного батальона императрицы… да еще когда рядом, как минимум, кавалерийский взвод его товарищей… "Мда, вот дела творятся", – читалось в их глазах.

Сержант "Манульего батальона" времени не терял. Если при первых моих словах он слегка растерялся, потому что все-таки говорящие коты – это большая редкость в Норэлтире, то последняя фраза о трубке расставила для него все по своим местам. Пока жандармы вяло поднимали ружья, он метнулся к забору и во весь голос закричал: "Гвардейцы! Ко мне! Манул вернулся! К бою!"

Рад, что отбор личного состава для службы в моем батальоне остался на высоте – гвардейцы не мешкали. Никто не задавал дурацких вопросов, не считал ворон и не вертел головой в поисках легендарного комбата. Кавалерийский отряд остановился, солдаты спешились и лихо попрыгали через забор. Жандармов и офицера моментально разоружили, на мне разрезали сеть, поставили на ноги и заняли круговую оборону. Подоспел и командир подразделения, скакавший во главе колонны и успевший далеко удалиться от места событий. Но, увидев непонятную суматоху в хвосте отряда, вернулся и возглавил действий бойцов.

Оказывается, командовал гвардейцами тот самый лейтенант, который участвовал в первых стрельбах из новых пушек. Правда, тогда еще это был не "Манулий батальон", а второй артиллерийский… да и передо мной стоял солидный офицер, а не безусый юнец, каким я его запомнил. Сколько же времени здесь прошло?

Лейтенант, узнав меня, сначала выпучил глаза от удивления, но быстро взял себя в руки: вытянулся по стойке "смирно" и четко отрапортовал:

– Господин командир батальона, учебная рота кандидатов в рядовые следует в пункт постоянной дислокации с плановых занятий. Командир роты лейтенант Марсдер.

– Сколько у вас людей, лейтенант?

– Шестьдесят кадетов, восемь ветеранов первого состава и пять сержантов.

– Так, приказываю: обезоружить и арестовать весь личный состав этого полицейского участка. В случае сопротивления – стрелять без предупреждения. Кто стреляет в солдат, одетых в форму "Манульего батальона" – тот враг! Похоже, здесь пахнет изменой.

– Есть!

– И еще – в одной из камер находится мой близкий друг. Хм, это небольшой серый зверек с полосатым хвостом и черной шерстью на мордочке вокруг глаз. Немедленно освободить и доставить ко мне.

Лейтенант позволил себе немного изогнуть бровь, выражая крайнюю степень удивления последними словами, но ничего не сказал. "Манулята" под командованием сержантов ринулись в полицейский участок. Внутри сделалось шумно, но выстрелов, к счастью, мы не услышали – похоже, полицейские быстро смекнули, с кем имеют дело и сдались без сопротивления. Но не так быстро, как следовало бы. Не обошлось без перегибов, хм, вернее переломов – традиционная неприязнь военных и жандармов дала о себе знать. Скоро двор участка наполнился связанными полицейскими. Лица кое-кого из них оказались украшены свежими ссадинами и синяками, а некоторые нуждались в серьезной медицинской помощи. Даже кадеты моего батальона – это грозные противники в рукопашной схватке. Я ехидно ухмыльнулся – планы отомстить этому заведению претворились в жизнь быстрее, чем можно было мечтать.

Наконец, в сопровождении двух сержантов вышла Настя. Она смотрела круглыми глазами на поверженных полицейских, снующих гвардейцев и меня, гордо стоящего в окружении пяти самых крупных "манулят".

– Сергей, что это было? – спросила она, подойдя ближе. – Ко мне в камеру зашли двое полицейских и сказали, что тебя уже расстреливают, а я следующая на очереди. В это время раздался дикий рев, крики, удары и вопли боли. К нам врывается громила в сером пятнистом камуфляже, двумя ударами отправляет этих уродов в нокаут, а потом вежливо так спрашивает: "Не вы ли тот самый друг господина Манула, о котором он приказал позаботиться?"

– А что такого? – удивился я. – Им был отдан приказ. Хм, только не уточнил, что ты – девушка, вот и все.

– Да нет, – отмахнулась Настя, – с этим-то мне как раз все ясно. А почему они тебя слушаются?

Я чуть смутился и промямлил: "Дело в том, что в первом путешествии мне довелось командовать этим батальоном".

Не стану отрицать, что приятно рассказывать о своих заслугах, но почему-то всегда так смущаюсь, когда приходится говорить о том, какой я замечательный. Хотя начинать когда-то надо, потому что следующая цель нашего путешествия – столица. А уж там… почести, памятник на площади, поди еще и проспект моего имени…

– Удручающая стеснительность, – посетовал внутренний голос, – тебе обычно и похвастать-то нечем в компании, а здесь такой шанс – народный герой, основатель Империи, личный друг императрицы, а ты… эх! Чего все скрываешься? Пора уж рассказать девушке, что она выйдет замуж за второе лицо государства.

– Да достал ты уже! – в сердцах выругался я. – Одни мозги на двоих – сам же все знаешь! Хорошо – здесь особа, приближенная к власти, а дома кто?! Скромный сисадмин в местной администрации городка с населением в сто тысяч? Микроскопическая "однешка" в ободранном подъезде и зарплата размером "с голоду не умрем"? Вот и получается, что здесь – великий кот, а на Земле – серый человек. Вот поэтому и не хочу, чтобы она здесь мной сильно восхищалась, а то потом дома получится разительный контраст.

– Дурак, – процедил внутренний голос, – если любит, то плевать ей на то, кто ты…

После таких слов становится непонятно, кто на самом деле ведет со мной беседу – совесть или безудержный оптимизм.