Любовь и ложь - Вера Рэндалл

— И что же мне теперь делать, Джесси? — спросила Росалита, заламывая руки. — Как я могу остановить их? Они просто не захотят слушать меня. Для них я всего лишь женщина, пригодная только для постели и кухни.

Джесси встал из-за стола и подошел к двери. Ему очень хотелось сказать Росалите, что он почти напал на след Человека, которого нет, и, как только они схватят его, она сможет вздохнуть свободно, но время раскрыть все секреты пока еще не пришло. Оставалось только попытаться утешить ее, и Джесси произнес несколько успокоительных фраз. Росалита равнодушно слушала. Она знала о Джесси много, наверное, даже больше, чем его родители, и понимала, какова истинная цена тому, что он сейчас говорит. Ей было известно, что в ее комнате Джесси встречается с шерифом, и, хотя она не знала, о чем они говорили, было совершенно ясно, что Джесси связан с полицией. Джесси был ей симпатичен, несмотря на то, что все в городе считали его подонком. Он очень хорошо относился к своим друзьям — например, к Хенку Бентону, который, как считала Росалита, совершенно этого не заслуживал.

— Что же, тогда я еще раз попробую поговорить с Педро и Эмилио, сказала Росалита, когда Джесси закончил свою речь. — Может быть, мне удастся убедить их вернуться, пока не стало слишком поздно.

Время летело незаметно, и Росалита знала, что Джесси скоро скажет, что ему пора уходить, Ей не хотелось расставаться с ним — во всяком случае, сейчас. Слухи о том, что у Джесси появились какие-то дела с директором городской библиотеки, дошли и до нее, и она хотела, чтобы Джесси рассказал ей об этом. Росалита понимала, что отношения между ней и Джесси не имеют будущего, но искренне желала, чтобы Джесси был счастлив, если не с ней, так с кем-нибудь еще.

— Это правда, что ты живешь с библиотекаршей?

Джесси замер от неожиданности.

— Что? — спросил он, медленно оборачиваясь к Росалите и удивленно глядя на нее.

— Говорят, ты теперь живешь с библиотекаршей. — Росалита неуверенно пожала плечами.

— И ты веришь этим сплетням?

— Это не сплетни. Ты любишь ее. Эта фраза поразила Джесси еще больше, чем предыдущая. Он удивленно вскинул брови, а Росалита улыбнулась и продолжала:

— Не надо ничего говорить. Слова здесь не нужны. Это написано у тебя на лице. Я молюсь, чтобы она оказалась достойной тебя и была к тебе добра.

— Не делай из меня святого, Рози, — резко сказал Джесси. — И поменьше верь сплетням.

— Не святого. — Росалита покачала головой, и Джесси увидел, как ее карие глаза блеснули. — Ты просто очень хороший человек.

— Мне пора.

Джесси взялся за ручку двери. Интересно, подумал он", дошли эти слухи до Лорин или нет? Наверное, нет, иначе она уже давно выгнала бы его из библиотеки.

— Постой! — Росалита встала из-за стола и пошла к нему. Несмотря на то, что она понимала, что ее попытки вернуть Джесси обречены на неудачу, ей хотелось узнать, каким образом этой женщине удалось завоевать его. — Эта библиотекарша — с ней что-то произошло?

— Кто тебе все это сказал? — раздраженно спросил Джесси. Росалита вновь пожала плечами, и он почувствовал, что порыв его гнева выдыхается. Я… я помогаю ей выпутаться из одной неприятной истории, — уклончиво ответил он.

Росалита обладала незаурядной сообразительностью и понимала, что, коль скоро в дело должен был вмешаться сам шериф, Лорин грозила серьезная опасность. Чувствуя, что Джесси очень трудно, она решила помогать ему во всем — пусть даже защищать женщину, которая в другое время могла бы стать ее соперницей.

— Мне пора, — повторил Джесси, начав открывать дверь.

— Постой! — вновь остановила его Росалита. — Я еще кое-что знаю о Человеке, которого нет. Говорят, что он американец.

Джесси остановился. До это момента он сам точно не знал, кого он передумает — американца или мексиканца. Но в то, что говорила Росалита, он никогда не сомневался. То, что он узнавал от нее, всегда оказывалось верным.

— Это все, что ты знаешь? — серьезно спросил Джесси. — А может быть, тебе известно, кто он?

Росалита задумалась, но через несколько мгновений решительно покачала головой. У нее были определенные мысли в отношении того, кто это мог быть, основывавшиеся на случайно услышанных фразах или обрывках бесед, но она предпочитала не делать поспешных выводов.

— Нет, — ответила она. — Ты сейчас… к ней?

— Нет, — сказал Джесси. — Надо отвезти Хенка домой, пока сюда не пришел его отец. Я видел его в баре, когда заходил сюда. По-моему, он напился.

Когда Джесси вновь появился в баре, Хенк сидел на прежнем месте. Пустых рюмок перед ним было значительно больше. Вообще-то говоря, Джесси не видел ничего плохого в том, что его другу иногда хотелось расслабиться. Условия, в которых жил Хенк, были ужасными. Его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец обладал на редкость скверным характером. Он часто давал волю кулакам и однажды так изувечил сына, что его не взяли в морскую пехоту. Джесси искренне жалел, что его другу не удалось хотя бы на несколько лет вырваться из тюрьмы, которой оказался для него родной дом, и задыхался от гнева всякий раз, когда видел его отца. Странно, подумал Джесси, если Хенку действительно все так опротивело, то почему же он не решится и не уйдет из дома? Он бы лично давно уже так поступил. Впрочем, нет. Надо подумать и о Поле. Хенк почти никогда не рассказывал о своем младшем брате и лишь один раз обмолвился, что убьет отца, если тот поднимет руку на мальчика. Джесси подозревал, что именно любовь к брату заставляла Хенка оставаться дома и принимать на себя удары, нацеленные в него.

Подойдя к Хенку, Джесси придвинул стул и сел напротив него. Лицо Хенка было покрыто какими-то синяками и царапинами, но он настолько хорошо представлял себе их происхождение, что даже не стал спрашивать, откуда они. Очевидно, отец Хенка опять был не в духе. Проклиная в душе старшего Бентона, Джесси подумал, что, если как-нибудь увидит его, тому придется плохо. Он хотел проучить отца Хенка еще После армейской медкомиссии, признавшей, его друга негодным к службе в морской пехоте, но сейчас это желание было особенно сильным.

Когда они учились в школе, Джесси не раз пытался уговорить Хенка рассказать обо всем директору или его отцу, но тот всякий раз отказывался, говоря, что в лучшем случае ему просто не поверят, а в худшем — посчитают, что он заслуживает этого, и сделают из него козла отпущения. Отец же, узнав о том, что думают о его сыне в школе, станет обращаться с ним еще хуже. Через несколько лет, когда они подросли и окрепли, Джесси спросил, почему Хенк как-нибудь не соберется с духом и не даст сдачи. Хенк сказал, что этого делать не стоит. Его мать умерла, но отец мог сорвать злость на Поле. Матери Пола тоже часто доставалось от него, но она, похоже, смирилась с этим и перестала даже жаловаться.