Последняя Баллада - Михаил Высоцкий

И красота его была в разнообразии — ни одна башня, ни один парк, ни одна ладья не повторялись дважды. Каждый узор был индивидуален, доведен до совершенства и возведен в абсолют, и, куда ни бросишь взгляд, обязательно наткнешься на нечто столь прекрасное, что не в силах будешь его отвести.

— Как красиво… — наслаждалась стоящая на носу девушка, скрестив руки на груди. — Здесь могли бы жить ангелы…

— Падшие, — поправил ее Иосиф Киану, — богомерзкое местечко, Господи прости…

Но даже на святого отца сошло умиротворение, и проклинал он скорее для порядка, чтобы никто в его вере не усомнился.

— Интересненько… Тут антигравитация, магнитные поля или магия работает? Судя по компенсации искривлений пространства, внутри ладьи формируется собственная пространственная метрика — пожалуй, это можно было бы использовать для проверки идентичности гравитационной и инерционной масс… — отстранение размышлял Хар.

— Спасатели… — тихо ругался Камардон. — И зачем мы только вампира послушали — и Огня лишились, и с врагом бороться не собираемся… Так и будем, наверно, вечно кружить в воздухе…

Олег ничего не говорил, он смотрел но сторонам. На башни, сады и водопады, но не восхищенным взглядом Марии, не любознательным Хара, не отрешенным Иосифа или уставшим Камардона. Олег смотрел пронзительным взглядом настоящего вампира, взглядом, где капля потусторонних сил и чайная ложка магии растворены в стакане жизненного опыта многих тысячелетий. Смотрел на маршруты белокрылых ладей, на местных жителей, снующих по своим загадочным делам. И пусть в логическом анализе Олег уступал тому же Хару, что он сам и признавал, знание логики врага, безупречной логики абстрактно мыслящих существ, помогло ему найти ответ, казалось бы, в нерешаемой головоломке.

— Ну хватит! — наконец, хитро ухмыляясь, заявил вампир, — Покатались, и довольно.

Еще раз дотронувшись до ничем не приметного выступа на боковой стенке белооперенной ладьи, Олег заставил ее каким-то чудом подчиниться своей воле. Вырвавшись из общего потока, вызвав нарастающую лавинообразно сумятицу в рядах остальных машин, вампир грубо нарушил гармонию города. И, пока прекрасные лебеди выстраивались в самый грандиозный по местным меркам затор, судно, в котором летели наши герои, с элегантностью булыжника валилось на землю, чтобы в последний момент, когда столкновение казалось неизбежным, взять резкий крен на правый бок, едва не задев верхушки деревьев, и в невообразимом кульбите нырнуть в темные недра одной из башен.

Причем то ли магия отказала, то ли техника на такие большие ускорения не была рассчитана, компенсатор перегрузки не сработал — и четырех путников сначала швырнуло на потолок, потом со всей силы врезало в стену и наконец бросило на пол. Все это было проделано весьма «элегантно» — огромный тролль дважды со всего размаха навалился на миниатюрную девушку, и, не будь она октоборотнем, осталось бы от Марии одно мокрое место.

Самого Олега не сдвинуло с места, так что, когда остальные немного очухались и отошли от первого шока, вампир, уже проломивший в стене ладьи дырку, свежий и полный сил, их задорно подбодрил:

— Ну что разлеглись, лежебоки? Или думали, что миры так просто спасаются? Без синяков и шишек какое же это приключение? А ну вставайте, у нас времени мало, думаю, минут через двадцать сюда прибудут хозяева всего этого беспредела. Конечно, если кто-то очень хочет побыть подопытной крысой, можете валяться и дальше, но я тогда за ваше будущее и гроша ломаного не дам…

Спутники вампиру попались закаленные — смогли удержаться, не высказать Олегу все, что о нем думают, и организованно покинуть разбитую вдребезги ладью. Правда, Хар молчал только потому, что прикусил себе язык и вывихнул челюсть, святой отец — «ибо хула противна Господу», Мария еще туго соображала, после того как на нее дважды тролль свалился, а у Камар- дона от злости все слова из головы вылетели. Но ведь причина не главное. Главное, что отряд, по заявлению Олега, «опять сработал как единая команда».

Лишь через несколько минут все достаточно оклемались, чтобы осмотреться по сторонам. Башня, куда их привез Олег, была не самой большой, не самой высокой и не в самом центре. Равная среди равных, она и изнутри была прекрасна, но в меру. Если не считать искореженный намертво причал, на котором вампир и совершил экстренное приземление, то изнутри она больше всего походила на какой-то готический собор. Высокие своды, балконы, витражи вперемежку с го- лографическими трехмерными картинами, орнаменты и узоры, статуи человекоподобных существ, то ли замерших в молитвенном экстазе, то ли горящих на костре, — башня наверняка выполняла какие-то ритуальные функции, хотя, в чем они заключались, никто сказать не мог.

Разве что местные жители. Их было много — они сидели на скамьях, ходили, занимались своими загадочными делами, — и никто даже внимания не обратил на вторжение. Жизни в местных обитателях было не больше, чем в призраках или героях компьютерных игр, — вроде и есть, вроде своими глазами можешь увидеть, но воспринимать эти странные создания как живые существа было фактически невозможно.

А тем временем Олег, как и все остальные, в первый раз оказавшийся в данном месте, уверенно вел отряд загадочными тропами. Вверх, вниз, спуститься в покрытый инеем колодец, пройти сквозь горящую арку и подняться по винтовой лестнице — казалось, что этим маршрутом вампир как минимум каждый день ходит на работу. Все быстрее и быстрее — Хар был вынужден перейти на бег, а Мария для удобства расстегнула платье, дабы в случае чего можно было быстрее обернуться. На разговоры времени Олег не оставлял, лишь время от времени бросая фразы «быстрее» да «чего вы плететесь, как черепахи», и то скорее не поторапливая, а заполняя гнетущую тишину. Залы сменялись еще большими залами, и не было им ни конца ни края…

Наконец впереди появилась очередная арка — обычная каменная арка, покрытая узором в форме плюща. Уже не раз и не два отряд проходил через похожие, только тут впервые стояла охрана — два гротескных воина, похожих друг на друга как две капли воды. Высокого роста, с огромными пузами и крошечными головами, этакие колобки на курьих лапках, носили на себе целый арсенал смертоубийственных орудий — мечи, цепы, копья, алебарды висели на поясе и за спиной, готовые в любой момент выпорхнуть и начать танец смерти. Хотя казались стражи неподвижными статуями, исходящие от них эманации смерти почувствовал даже далекий от мистики Хар.

— Йося, Камардон — правый, Машунь — наш левый, Хар — не высовывайся. К бою! — приказал Олег, и никто, даже святой отец, не осмелился ничего возразить.

— Господи, благослови! — взмолился великан и с посохом наперевес первым бросился на правого стража.

Впервые за сотни лет Багду-Дабаг, «последний и неоспоримый довод», запел свою боевую песню — с этой песней тролли загнали в недра земли балрогов, одолели ледяных великанов и уцелели во время первого пришествия атлантов. С этой песней, пришедшей из геологических глубин, когда первый тролль обрел разум, превратившись из огромного булыжника в живое существо, предки Иосифа Киану Арторий- ского боролись за свое место под землей, покоряли глубины и вершили великие подвиги. Эта песня в крови у каждого шамана троллей, и хоть Иосиф не шаман, а всего лишь Банду-Абаду, «запретный ребенок», Багду-Дабаг слушался его и сам направлял держащую руку…

Камардону работы не осталось: своим тяжеленным посохом седобородый великан крутил мельницу, как будто это невесомый ивовый прутик, и, какие бы силы ни были заложены в пузатом страже, против мощи троллей, помноженной на проведение небес и благословение Господа, устоять ему было не суждено. Не помог весь арсенал — гротескный воин пал смертью храбрых, разлетевшись на мелкие шестеренки.

Зато со вторым стражем девушке пришлось повозиться: Олег в последний момент решил, что «Машуня, уже девушка взрослая, самостоятельная», и отошел в сторонку, позволив миниатюрному октоборотню самому сражаться со стражем. Но та, видимо, к таким выходкам Олега уже привыкла. Пожав плечами, на ходу скинула с себя одежку и обернулась странным существом. Такого зверя в природе никогда не существовало, да и не могло существовать: тело черепахи, когти льва и шея огромной змеи с клыками саблезубого тигра — такому только в ужастиках сниматься, на роль Самого Страшного Кошмара без вопросов возьмут. Фотографии Марии в этом облике на плакатах хватило бы, чтобы гарантировать фильму феноменальный успех кассовых сборов. Правда, на церемонию вручения Оскара за лучшую женскую роль в таком виде не пустят, а в облике милой девушки никто и никогда не сможет узнать это чудовище.

Даже страж, сколько бы ни было в его шестереноч- но-транзисторной голове мозгов, в первую секунду ошалел. А пока заложенный алгоритм решал, что с таким врагом можно делать, девушка, обкрутив воина длинной шеей, с грацией анаконды сдавила его в своих объятиях. И давила до тех пор, пока не смяла стража в один большой кусок металлолома, после чего, уже обессиленная, потеряла сознание. Пришлось Олегу дальше нести ее на руках. Такая работа вообще-то великану больше идет, но Иосиф Киану нес Хара: у парня нервы не выдержали, когда увидел, во что его любимая девушка (правда, сама она о том, что «любимая», не знала) превращаться умеет.