Загробный мир. Мифы разных народов - Владимир Петрухин

Детективный жанр и судьбы умерших в век викингов

Другой литературный сюжет, который также связан с главным для конца родового строя мотивом – распрей внутри рода, стал началом драматической истории, рассказанной в исландской «Саге о Гисли». Это сюжет тайного убийства.

Гисли видит, что приходит конец традиционному миру – родовые связи гибнут в распрях, и пытается противостоять этому. Он пробует связать ближайших к нему людей: своего брата Торкеля, шурина Вестейна и свояка Торгрима – узами побратимства. Для этого нужно было пройти специальный обряд: вырезать полосу дерна, припереть ее копьями с нанесенными на них рунами и, приподняв над землей, пройти под этими «воротами». Затем смешать с землей собственную кровь и поклясться именами всех богов, что побратимы будут держаться вместе и мстить друг за друга, как кровные родичи. Считалось, что побратимы как бы заново рождены самой матерью-землей и их узы становятся нерушимыми. Сам Один почитал узы побратимства.

Но Торгрим не захотел смешивать свою кровь с кровью Вестейна, и тогда Гисли не стал скреплять кровью свои узы с Торгримом. Это и предрешило дальнейший ход распри. Торкель узнал, что его жена – любовница Вестейна. Вместе с Торгримом он позвал колдуна, и тот сковал им копье, на котором были нанесены тайные руны. Колдун также вызвал бурю и ненастье, чтобы Гисли не мог попасть в дом своего побратима и предотвратить расправу над ним. Ночью неизвестный убийца пронзил спящего Вестейна колдовским копьем. Такое убийство считалось подлым: совершившие его попадали в Хель. Гисли вынул копье из груди убитого побратима, и это было знаком того, что Гисли собирается мстить – он поразил копьем Торгрима.

Распря продолжилась во время обряда погребения. Гисли, как помнит читатель, навалил камень на погребальную ладью Торгрима, чтобы она не отплыла в Вальхаллу, а Торгрим завязал башмаки мертвому Вестейну для того, чтобы он не достиг воинского рая.

Распря продолжилась и в поединке колдовском, ибо родич Торгрима нанял колдуна, чтобы тот магическим способом лишил Гисли поддержки его друзей в Исландии. Гисли делает вид, что ничего не знает о распре и устраивает у подножия кургана игру в мяч. В ней против Гисли участвует родич Торгрима, и его люди оскорбляют партнера Гисли по игре. Однако мать этого партнера оказывается колдуньей, и на хутор оскорбивших ее сына людей обрушивается с гор снежная лавина. В отместку родичи Торгрима забивают колдунью камнями, а Гисли велит убить напустившего на него порчу колдуна, и того тоже заваливают камнями. Но удача оставляет Гисли, и он погибает – такова участь большинства героев саг.

Вожди, колдуны и сама природа оказываются втянутыми в родовую распрю, а мертвецы остаются членами рода – связи с ними не разрываются после смерти, они взывают к отмщению.

Мифологический оксюморон: живые мертвецы

Вестейн и Торгрим не могли, подобно Хельги, убийце Хундинга, выйти из кургана и отправиться в Вальхаллу. Однако в исландских сагах много рассказов о мертвецах, которые выходили из могилы, но отправлялись не в загробный мир, а к живым людям, чем доставляли им немало хлопот. «Беспокойный покойник» – это, на первый взгляд, такой же оксюморон, как «горячий лед». Но представления о бесчинствах живых мертвецов были повседневными реалиями исландского быта.

Один из них – Храпп в «Саге о людях из Лососьей долины», – хотя имел злобный нрав, при жизни был рачительным хозяином. Перед смертью он просил, чтобы его похоронили в стоячем положении в дверях дома – так ему легче будет следить за хозяйством. Не осмелившись перечить своенравному мужу, жена исполнила его просьбу. Но после смерти Храпп проявил свой нрав в полной мере, перебив почти всех домочадцев и нападая на соседей. Хутор запустел, и Храппа решили выкопать из его могилы под дверью и перенести подальше, туда, где редко проходили люди и скот, а могилу завалить камнями. После этого он почти перестал появляться.

Однажды один состоятельный исландец решил переселиться на этот хутор и отправился туда на лодке со своим скарбом и домочадцами. Но лодка налетела на камень, а сидевшие в ней увидели большого тюленя с глазами, очень похожими на человеческие: зверь плавал вокруг ладьи, пока не поднялась буря, во время которой все переселенцы утонули. Ясно, что Храпп оказался еще и оборотнем и не желал, чтобы кто бы то ни было владел его хутором.

Через некоторое время в этой несчастливой местности поселился богатый скотом исландец. Его хлев располагался в лесу, и посланный туда работник опять столкнулся с Храппом. Хозяин сам, взявши копье, решил расправиться с мертвецом, но тот отломил наконечник и провалился сквозь землю. Наутро исландцы пришли к могиле и раскопали ее, разбросав камни. Храпп лежал там с наконечником копья. Пришлось извлечь беспокойного мертвеца, сжечь его на костре, а пепел выбросить в море. Только после этого Храпп исчез навсегда.

Мы видим, что совершившие этот ритуал исландцы последовали завету Одина: пепел умершего нужно выбрасывать в море. Конечно, Храпп отправился не в Вальхаллу – он не был павшим героем. Целью обряда было удалить вредоносного покойника в иной мир, в Хель, чтобы он не убивал живых.

Не менее злобен был персонаж «Саги о Греттире». Его звали Глам, и он жил уже тогда, когда в Исландии стало распространяться христианство.

Глам был упорным язычником и потребовал однажды, чтобы на Рождество – йуль – во время строгого поста ему дали еды. Потом он отправился со стадом, но поднялась буря, и Глам не вернулся в рождественскую ночь. Когда люди отправились на его поиски, пастуха нашли в горах, где повсюду видны были следы страшной борьбы. Глам был мертв, черен, как Хель, и огромен, как бык. Говорили, что его убили тролли – горные великаны. Глама так и не смогли довезти до церкви – он был так тяжел, что лошади не могли сдвинуть дроги. Поэтому его закопали неподалеку, завалив камнями. Но Глам принялся вставать из могилы и бесчинствовать: нападать на людей, забираться на конек крыши и ездить на нем, будто на лошади. Он являлся на хутор и ночью и днем. К лету он несколько приутих, но к Рождеству сила мертвеца опять стала прибывать: он нападал и на людей и на скот. Наконец сам герой саги – Греттир, на счету которого уже была расправа с могильным жителем, – явился на несчастный хутор, чтобы провести там ночь и расправиться с мертвецом.

Глам не преминул явиться в свой дом, который к тому времени был совершенно разорен его посещениями, и опять принялся стучать пятками по крыше, как наездник, так что все жилище сотрясалось. Затем мертвец пролез в дом; он был так огромен, что голова достигала крыши. Греттир был силачом и попытался было повалить Глама, но тот сам начал тащить своего противника к выходу. Тогда герой применил хитрость и толкнул Глама наружу: он повалился на спину, а Греттир – на него. Тут из-за туч вышла луна, и Греттир увидел взгляд мертвеца. Потом скальд признавался, что от этого взгляда он впервые в жизни содрогнулся и не в силах был поднять меч, чтобы прикончить выходца из могилы.

Тогда мертвец произнес свое заклятье и напророчил Греттиру, что после встречи с ним он лишится удачи, будет объявлен вне закона, а взгляд мертвеца до самой смерти будет перед его глазами. Глам верно предсказал судьбу герою, ведь ему, выходцу из могилы, как и эддической вёльве, было известно будущее. Но Греттиру хватило сил отрубить мертвецу голову и приложить ее к обезглавленному телу между ляжек – так расправлялись с вампирами. Потом Глама сожгли, прах собрали в мешок и похоронили подальше от жилья и дорог.

Эти мифологические рассказы, именуемые быличками, свидетельствуют о том, что злобные люди и после смерти могли сохранять свой дикий нрав. Будучи существами иного мира, они обретали силу великанов и чудовищ – оборотней. Поэтому, чтобы уничтожить наделенное сверхъестественной силой тело, их нужно было сжечь, то есть отправить из могилы, расположенной возле дома, в далекий загробный мир, куда нужно много дней добираться на ладье и на коне.

Вспомним путешествие Одина в Хель, к могиле вёльвы, от которой бог хотел получить прорицание. Оказывается, что и сама могила находится не возле дома, не в Мидгарде или Асгарде, а в преисподней. Вёльва же, которую поднимает из могилы Один, говорит, что бог заставил ее отправиться в «нелегкий путь». Чтобы разобраться в этих загробных странствиях, не обойтись без мифологической географии, точнее космографии, и знаний о том, как представляли себе могилу скандинавы-язычники.

Выясняется, что словом «хель» первоначально называли могилу – укрытие, в котором хоронили труп. Собственно, могила была воплощением преисподней. Вход в загробное жилище, «ворота мертвых», за которые за-глядывала девушка на похоронах руса, – это одновременно и вход в загробный мир.