Переводчица (СИ) - Розанова Юля

— Не смей! — схватила я обеими руками за лицо Онура. — Не вздумай меня ревновать, слышишь?

— Не могу! — прижал меня к себе Онур. — Не получается, как бы я ни старался! Мне крышу сносит, когда вижу мужчину рядом с тобой!

— Ты прекрасно знаешь, что мне никто не нужен, кроме тебя! — сказала я.

— Знаю, Инджи, знаю! — тяжело дышал Онур. — Но и знаю, чего они хотят, когда смотрят на тебя.

— Они это не получат! — прорычала я.

— Знаю, потому что не позволю! — твёрдо сказал Онур и поцеловал меня.

Именно когда он меня ревнует, я сомневаюсь в том, что могу контролировать свои чувства. Начиная жалеть Онура, и позволяя ему ещё больше сблизиться со мной, я, кажется, переходила границы дозволенного. Скорее всего, я неосознанно постепенно влюблялась в него. Если не смогу вовремя остановиться, то он станет моей слабостью.

Алая роза

После того, как я разобралась с Джиханом, больше мы его не видели. Скорее всего, господин Азиз наказал его. Избавившись от этой проблемы, я продолжила свою игру.

В день, когда осчастливила Онура своим согласием выйти за него, я также пообещала, что более не обращусь ни в полицию, ни в посольство. Мне пришлось так сказать не потому, что потеряла надежду на чью-либо помощь. Я просто поняла, что законными путями мне не разобраться с этим делом. Поэтому решила воспользоваться третьим вариантом, к которому мне не так уж и хотелось бы прибегать.

К огромному удивлению, ещё до похищения людьми Онура и Хикмета, я уже была знакома с одним из представителей турецкой мафии. Этот человек успел даже стать моим другом. Однако когда узнала, кто он на самом деле, то постаралась максимально отдалиться. Теперь же мне снова нужно было сблизиться с ним.

На протяжении последнего месяца я тщательно искала информацию о нём, но, к сожалению, это было не так легко. Видимо, за те 5 лет, что я не поддерживала с ним связь, его статус в криминальном мире вырос. А это значит, что я не смогу вот так просто добраться до него.

Впервые за полгода я засомневалась, что одержу победу в игре, которую сама же и построила. Каждый день, приходя на работу, я садилась за компьютер и искала этого человека. Но каждый раз под конец дня расстраивалась.

— Ну, не мог же ты стать невидимкой?! — злилась я шёпотом. — Ах, Пшечевский, если бы могла с тобой связаться, то всё было бы гораздо легче!

Хоть я и не общалась с человеком, которого на данный момент искала, но знала, что мой бывший начальник поддерживает с ним связь до сих пор. Пшечевский всегда прислушивался ко мне, когда я говорила, что определённый человек не внушает доверия. Однако с этой персоной он не захотел прекращать общение.

Когда мне надоело копаться в компьютере, я решила заглянуть в архив. Он не был таким уж огромным, но документов там хранилось предостаточно. Осмотрев его, нашла нужную мне полку. Прочитав несколько папок, наконец, я наткнулась на одну похожую компанию. В архиве сидела молодая девушка, у которой мне и удалось выяснить точную информацию.

— Простите, эта компания изначально имела такое название? — спросила я девушку, указывая на информацию в папке.

— Нет! — ответила девушка. — Кажется, раньше она называлась «Дворец текстиля».

— Вот как! — заулыбалась я, найдя то, что мне нужно. — Теперь, значит, «Алая роза».

У каждого названия компании есть своя история и значение. Я прекрасно знала, почему данная фирма сменила название, и очень хорошо понимала его значение. Мне даже стало как-то смешно, когда прочитала документы.

Ровно 5 лет назад мы с Пшечевским встретились в Москве с одним турецким бизнесменом, у которого была текстильная компания. На самом деле, Пшечевский взял меня с собой, чтобы я была переводчиком. Но каково же было наше удивление, когда оказалось, что этот человек знает русский.

— Добрый день, господин Феяз! — сказал по-турецки Пшечевский, подавая руку мужчине.

Мой начальник знал только две фразы по-турецки: приветствие и прощание. Далее же эстафета говорить на турецком переходила ко мне.

— Рад видеть! — удивлённо ответил Феяз, а после сказал по-русски. — Не думал, что вы знаете турецкий!

Услышав это предложение, мы с Пшечевским переглянулись. Для нас обоих это был нереальный шок. Мы впервые встретили турка, который умел поговорить по-русски.

— Вы знаете русский? — переспросила я, не поверив в то, что услышала.

— Да, знаю, как видите! — заулыбался Феяз.

— Вот это да! — воскликнула я, не отрывая глаз от мужчины. — Начальник, вы это слышали, да? Мы тут пытаемся турецкий выучить, а они уже русский знают!

— Да я сам в шоке, Марго! — выпучил глаза Пшечевский на мужчину. — Получается, я зря тебя позвал с собой.

— А вы…. — слегка нахмурился, глядя на меня, Феяз.

— Марго! — подала я руку для приветствия. — Помощница господина Пшечевского, а также переводчик.

— Ах, вот оно, что! — пожал мне с улыбкой руку Феяз. — Ей богу, ни разу не встречал ещё в России людей, которые знали бы мой родной язык.

— Аналогично! — в один голос ответили мы с Пшечевским.

Наша волна удивления сменилась на смех. Такое необычное знакомство очень быстро сблизило нас троих. В конце встречи мы пожали руку господину Феязу, но уже не просто, как новому знакомому, а именно партнёру. Через несколько дней мы подписали с ним договор, а немного позже я поехала в Турцию с Пшечевским, чтобы увидеть компанию Феяза.

Совместная работа продолжала сближать нас. У меня появился друг, с которым я могла спокойно говорить на двух языках, и укреплять знание турецкого. Однако тогда я ещё не понимала, что Феяз относится ко мне не совсем, как к другу.

В очередное рабочее утро мы с Пшечевским покинули отель и поехали в компанию Феяза. Тогда я ещё видела Стамбул в ярких красках, и очень любила этот город. В тот период как раз была весна, поэтому город расцветал. Приехав на место, и зайдя в здание, мы с Пшечевским разделились. Он пошёл на совещание один, поскольку моё присутствие не требовалось там. Я отправилась на веранду компании, которая находилась на верхнем этаже, чтобы поработать с документами нашей фирмы.

Я даже не заметила, как прошло полтора часа, за которые уже успело закончиться совещание. Погружаясь в работу, я всегда забывала о времени, потому что любила своё дело. Именно поэтому не сразу заметила Феяза, который уже определённое время наблюдал за мной.

— Как давно вы здесь стоите? — спросила я у Феяза на турецком, когда совершено случайно повернула голову вправо.

— Ну, где-то 15–20 минут точно! — покачал головой в стороны Феяз, подходя к столу, и присаживаясь напротив меня. — Ей богу, я никогда не видел девушку, которая так глубоко могла бы погрузиться в работу. Вы меня просто удивляете, госпожа Марго!

— Что ж, русские девушки отличаются от турецких! — засмеялась я. — В Турции женская часть населения трудится преимущественно на кухне. Наша же способна работать на должностях, которые у вас занимают мужчины.

— Это так! — согласился со мной Феяз. — Марго, могу я спросить кое-что?

— Конечно! — кивнула я.

— Что если мы перейдём на «ты»? — заинтересовался Феяз.

— Ну, если это позволяют рабочие отношения и этикет…. — начала объяснять я. — То есть, если это не будет проблемой….

— Это никак не повлияет на работу, будь уверена! — успокоил Феяз.

— Вот это да! — подняла я брови. — Вы уже так быстро смогли переключиться на «ты»?!

— Нет, если тебе, конечно, неудобно, то…. — замялся Феяз.

— Будет лучше, если мы с тобой будем в не рабочее время обращаться друг к другу на «ты»! — ответила я. — Ну, просто, чтобы Пшечевский не отругал меня.

— Не видел, чтоб он когда-либо вообще повышал на тебя голос, не то, что ругал! — сказал Феяз.

— Ну, не в этом смысле…. — прищурила я глаза и отвела взгляд в сторону. — Просто он мне начнёт говорить о правилах этикета и так далее.

— А, что-то вроде «к старшим нужно обращаться на Вы»? — спросил Феяз.