Где-то рядом - Антон Дмитриевич Емельянов

— Я не считаю вас растениями, — ответил я, невольно морщась.

Что я сделал? Нашел того, кто называл себя врагом и вел себя соответственно, и поступил с ним именно так, как поступают с врагами. Как это видит Кейси? Просто как очередное подтверждение своих мыслей. А если что-то под них не очень подходит, так всегда можно возвести любую позицию в абсолют и высмеять. Тоже выход… Я все же на мгновение задумался, не перегибаю ли палку.

«Если бы ты был таким, как она говорит, то никогда бы ее не отпустил. Ни в армию, ни сейчас… Ты ведь хочешь сделать именно это?» — в голове раздался голос Майи. Тихий и грустный.

«Да. Сейчас она не готова меня услышать, — мне тоже было грустно. — Знаешь, а там, в нашем будущем, когда мы постоянно сражались плечом к плечу, и нам было не до бунтов, мне казалось, что эта сторона взросления детей обойдет меня стороной».

«Твоя дочь — бог, — Майя улыбнулась. — Она просто чуть медленнее растет. А еще… Раньше она не могла себе позволить творить глупости, а сейчас, пусть она никогда это и не признает, она почувствовала, что рядом есть тот, кто защитит. И вот расслабилась».

«Или позволила себе вырасти, — задумался я. — Знаешь, как дерево… Оно ведь не по прямой тянется вверх. А то в одну сторону, то в другую, ищет путь получше, и в итоге получаются развесистые кроны, живые леса, где каждое дерево отличается от других. Становится уникальным. Может, так и должно быть? Это путь молодых — меняться, набивать шишки и открывать новые пути развития нашего мира?»

«А тогда какой путь у нас? Тех, кто постарше?»

«Защищать. И их самих, и мир, чтобы они случайно не уничтожили его в процессе, чтобы не погибли раньше времени».

«Это звучит уже не так интересно».

«Зато сделать это гораздо сложнее. Неужели этот вызов тебя не бодрит?» — я уже улыбался.

Я знал, что буду делать дальше. Мир вокруг снова стал простым и почти понятным, и от этого на душе было так легко. Майя послала мне воздушный поцелуй, а я снова вернулся к реальности.

— Иди, — я продолжал улыбаться, теперь уже Кейси. И, кажется, ее это страшно бесило.

— Что⁈

— Я говорю, иди. Попробуй сделать то, что ты хочешь. Докажи мне, что права. И постарайся не умереть, — я вытащил нас из изнанки, незаметно соединяя с иллюзиями. Пусть для бойцов Кейси все будет по-настоящему. Их выбор, то, рядом с кем они встали.

— Я не буду тебе ничего доказывать. Это все не для тебя! — кажется, Кейси покраснела.

Я ничего не ответил.

— Не для тебя! — повторила она уже громче.

Часть бойцов ее отряда, которые оказались поближе, начали поворачиваться к своему лидеру и собираться вокруг Кейси. Молодые, сильные, горящие желанием сделать что-то хорошее и великое. Кто-то из них, возможно, еще потеряет себя, продаст свои принципы, поставит личные интересы выше мечты. Но пока они даже не думали ни о чем подобном.

«Только не забывай, что случилось сегодня, — я мысленно попрощался с Кейси. — Не потеряй тех, кто горит. Защищай их».

Вспышка портала. Моя дочь осталась там, готовясь продолжать свое сражение, а я перенесся на вершину соседней горы, с которой поле боя двух армий казалось маленьким черным пятнышком. Через мгновение рядом появилась Майя и ласково коснулась моего плеча.

— Что дальше? — спросила она. — Сражение сражением, но мы ведь пришли сюда не просто так.

— Да, — кивнул я. — Та покинувшая мир сила алтарей Бо не дает мне покоя. И кажется, я знаю, как нам встать на ее след.

— Твой Поиск истины что-то засек? — спросила Майя.

— Нет, — я покачал головой. — Он — не абсолютное оружие, плюс тут столько стихий и пролитой мощи демиургов, что даже на мелочи Поиск работает с перебоями. К счастью, смерть алтаря — это в любом случае смерть, и есть та, кто знает все об этой стороне жизни.

— Старуха, — поняла Майя.

— Старуха! — я ответил и одновременно позвал повелительницу Смерти.

Теперь нужно было дождаться, пока она получит мое сообщение и соизволит ответить. Учитывая, что Старуха ждет результатов расследования по Мале, она не проигнорирует меня. Но чтобы напомнить свой вредный характер и статус, точно не появится слишком быстро.

— Кот… — Майя, воспользовавшись паузой, решила поговорить. И я знаю, о чем.

— Хочешь спросить, почему я сначала так волновался о Кейси, а потом так легко ее отпустил? — спросил я.

— Я понимаю, почему отпустил, — Майя покачала головой. — Но вот что изменилось? Чего ты боялся раньше? Это мне интересно.

— Ты слышала про семь смертных грехов? — спросил я немного невпопад. Впрочем, Майя уже привыкла, что я порой начинаю издалека, и просто кивнула. Хорошо, тогда можно будет покороче. — Так вот мне кажется, что в молодости люди бывают двух типов. Те, кто на самом деле хочет что-то изменить. И пусть они, на мой взгляд, творят глупости, но их цели чисты, и если не дать им сделать ничего непоправимого, то в итоге из них получатся хорошие цельные люди…

Я на мгновение замер. После разговора с Кейси успел привыкнуть к ее постоянным напоминаниям, что она — бог. Майе же плевать было на такие мелочи — и как это иронично выглядит со стороны.

— А второй тип? — спросила она.

— Второй — это те, кого ведут не мечты, а страсти. Гнев — на родителей, на старый мир. Тщеславие — вера в то, что именно они лучше тех, кто жил раньше, что именно они понимают, как все на самом деле устроено. Уныние — они видят во всем существующем лишь плохое. Лень — они не готовы пытаться что-то спасти, а только разрушать. Если к такому фундаменту добавить врага со стороны вроде Атона, который предложит им возможность приобщиться к алчности и блуду, а потом подтолкнет в новую сторону… В итоге получатся такие разрушители, до которых оркам Петровича будет так далеко, как до звезд.

— Осталась еще зависть, — Майя напомнила о последнем смертном грехе, который я не затронул.

— Ну, я же не церковник, чтобы точно следовать списку, — улыбнулся я. — Просто совпало. Хотя… Если вспомнить подобных бунтарей в моем родном мире,