Погоня за отцом - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому времени как я твердо сказал себе, что занимаюсь ерундой, Вулф уже говорил следующее:
– …Я не пренебрегаю банальными выражениями. Некоторые из лучших слов и фраз когда-то были вульгаризмами и изрядно затасканы. Модное клише вроде «имиджа», которым сейчас злоупотребляют, – это отвратительно. Вы сказали мистеру Гудвину, что мой имидж нуждается в обработке специалиста и вы хотели бы встретиться со мной. Если у вас есть какое-то предложение, я выслушаю из вежливости, но не называйте мою репутацию имиджем.
– К черту вашу любезность! – Голос Вэнса был не таким, каким я запомнил его; в то воскресенье я решил, что он довольно хорошо говорит, но теперь слова звучали расплывчато. – Я кое-что узнал о вас с тех пор, как поговорил с Гудвином. Вам плевать на свой общественный имидж. Вы пригласили меня только для того, чтобы сказать, что не любите штампы? Теперь я могу идти домой?
Вулф кивнул:
– Вы, конечно, хотите знать, почему я пригласил вас к себе. Я же в свою очередь задаю себе вопрос: а почему вы пришли? Вряд ли кто-то из нас ожидает откровенного ответа. Что касается меня, мистер Вэнс, я до сих пор не уверен, какую именно цель преследую. С одной стороны, меня разбирает любопытство узнать, почему вы так настойчиво уговаривали своих друзей отвезти вас к мисс Роуэн, чтобы познакомиться с мистером Гудвином. С другой – мне хотелось бы знать, почему вы неоднократно искали встречи с миссис Элинор Деново в мае прошлого года. Также меня очень интересует все о ваших отношениях с мисс Карлоттой Вон летом тысяча девятьсот сорок четвертого года. Наконец, мне совершенно непонятно, почему вы не откликнулись на мое объявление, которое…
– О господи! Дайте мне блокнот и карандаш. Придется все это записать.
Черт возьми, про блокнот мы с Солом не подумали! Трудно все предусмотреть. Я достал из ящика стола чистый блокнот и карандаш и передал Вэнсу. Мне показалось, что он взял их с некоторым облегчением, поскольку, видимо, не знал, что говорить, и был рад пока поработать руками.
– Как видите, меня затрудняет – раз уж вам так нравятся клише – слишком богатый выбор. – Вулф наклонил голову. – Арчи, принеси, пожалуйста, пиво!
– Да, сэр. – Я сделал шаг и остановился. – Мистер Вэнс, принести вам что-нибудь выпить?
– Нет! – отрезал Вэнс и потряс головой.
Разочарованный, я направился на кухню – представляете, какие отпечатки остались бы на бутылке или стакане? – как вдруг сзади послышался голос Вэнса:
– А впрочем, какого черта! Виски с содовой. И со льдом.
Поскольку Фрица Вулф отпустил, я распоряжался на кухне сам. На один поднос я поставил бутылку пива и стакан для Вулфа, а на второй – чистый стакан и тщательно протертые ведерко со льдом, кувшин с содовой и бутылку «Джонни Уокер блэк». Пока возился, кое-что я, конечно, упустил. Во всяком случае, когда я вернулся в кабинет, Вэнс уже курил сигару, а потому я не знал, носил он их отдельно или в портсигаре, использовал ли спички, оставленные на приставном столике. Сигара была длинной панателлой, совсем не похожей на «Голд лейбл бониту». Меня это, впрочем, не удивило. Если портсигар в машине и в самом деле забыл Вэнс, то здравый смысл безусловно подсказал бы ему переключиться на другой сорт. Расставив подносы, я снова отправился на кухню за стаканом молока для себя, а когда вернулся, Вэнс потягивал виски, а Вулф говорил:
– …Поскольку у меня нет ни малейшего желания ставить вам какие-то условия или выдвигать обвинения. И мне, и моему клиенту нужно только одно – знать правду. Имя своего клиента я назвать вам не могу, но, если в процессе беседы вы догадаетесь, о ком идет речь, это уже послужит ответом на мой основной вопрос. Из моего объявления легко догадаться, что Карлотта Вон впоследствии превратилась в Элинор Деново. Если вы предпочитаете не отвечать на вопросы об Элинор Деново, мы можем ограничиться только Карлоттой Вон. Кстати…
Вулф выдвинул ящик и вынул из него две фотографии. Я предупредил Вулфа, чтобы он не переусердствовал и не дал повода Вэнсу заподозрить, что мы охотимся за отпечатками его пальцев, поэтому Вулф взял фотоснимки совершенно небрежно – в полиции давно хранились его собственные отпечатки, – протянул мне, а я передал их Вэнсу.
– В то время она уже стала Элинор Деново, – пояснил Вулф, – но еще за год до съемки была Карлоттой Вон, так что вы должны ее узнать.
Вэнс тоже повел себя совершенно естественно. Он поставил стакан на столик, взял обе фотографии в руки, внимательно рассмотрел, потом поднял глаза на Вулфа.
– Ну и что? Конечно, я узнаю ее. – Он отложил оба снимка на столик. – Я и не отрицаю, что был в свое время знаком с женщиной, которую звали Карлотта Вон.
Он поднес к губам стакан и отпил.
– Когда и где вы с ней познакомились?
– Весной сорок четвертого. Кажется, в конце марта. Господи, неужели уже двадцать три года прошло?
– Где? – Вулф откупорил бутылку, но наливать себе пиво пока не стал.
– Не помню. На какой-нибудь вечеринке, наверное. Мне еще и тридцати не было, так что я не отказывал себе в обычных удовольствиях.
– И вы ее наняли?
– Э-э-э… В некотором роде.
– Вы платили ей жалованье?
Вэнс отхлебнул виски:
– Послушайте, я не собираюсь хвастаться, но я был молод, и от девушек у меня отбоя не было. Нравился я им, понимаете? Но вот Карлотта Вон втюрилась в меня по-настоящему. Звезд в своем бизнесе я с неба не хватал – все это знали, – но она просто хотела мне помогать, а она свое дело знала. Я не возражал. Но жалованья я ей не платил, нет.
– Как долго она вам помогала?
– Практически все лето. Да и осенью. Месяцев шесть или даже семь.
– А почему перестала?
– Я не спрашивал ее. Просто перестала, и все тут.
– Мне кажется, мистер Вэнс, вы могли бы быть пооткровеннее. Ваши отношения прервались оттого, что
