Господство в воздухе. Сборник трудов по вопросам воздушной войны - Джулио Дуэ

Поэтому, если сильнейшей воздушной армии выгодно действовать с максимальной интенсивностью, обладать максимальной разрушительной способностью против наземных целей и выбирать цели, имеющие большое влияние на неприятельскую воздушную мощь, с тем большим основанием это будет представлять выгоды для слабейшей воздушной армии.

Отсюда можно вывести различные заключения, представляющие практический интерес.

а) Воздушную войну следует развивать с максимальной интенсивностью, начиная ее немедленно по принятии решения о военных действиях. Следовательно, воздушная армия должна быть всегда готова и подготовлена к введению в дело, а после начала активных действий она должна быть в состоянии развивать их без перерыва, вплоть до завоевания господства в воздухе. Ввиду грандиозности атак, которые может развить воздушная армия, и той интенсивности, с которой она должна их развить, нельзя надеяться, что на исход воздушной войны, т. е. на завоевание господства в воздухе, смогут оказать какое-либо влияние новые самолеты, не готовые еще к моменту начала войны. Иначе говоря, исход будет решен теми воздушными средствами, которые могут вступить в делю с момента начала военных действий; те же, которые могут быть изготовлены в дальнейшем, смогут, самое большее, служить для эксплоатации господства в воздухе после того, как оно будет завоевано.

б) Если выбор целей будет иметь большое значение, то и расположение целей, представляемых нашей страной противнику, также будет иметь большое значение. Иначе говоря, дислокация объектов, имеющих значение для воздушной мощи страны, должна быть такой, чтобы не содействовать разрушению их неприятелем. Легко понять, что, если средства, служащие для поддержания существования воздушной армии, сосредоточены в немногих центрах, близких к границе, то это облегчает противнику возможность уничтожения воздушной армии.

в) Исход воздушной войны будет, конечно, зависеть от противостоящих друг другу сил, но в основном он будет зависеть от того, как эти силы будут применены, т. е. от талантливости командующих воздушными армиями, от их активности, от быстроты принятия ими решений и от точного знания воздушных ресурсов противника.

Из всего предшествующего следует, что в конечном счете воздушная война должна вестись двумя воздушными армиями, озабоченными лишь тем, чтобы нанести противнику максимальный урон, не думая об уроне, который неприятель может, в свою очередь, нанести нам.

Эта концепция войны, которую я изложил уже в первом издании «Господства в воздухе», заключается в том, чтобы согласиться переносить неприятельские удары, с тем чтобы использовать все имеющиеся средства для нанесения неприятелю еще более сильных ударов. Этой концепции нелегко пробить себе дорогу в сознание людей, так как она совершенно отходит от той, которая является привычной, соответствуя войне прошлого.

Во всякой борьбе мы привыкли видеть нападение и оборону, а потому наш разум не может быстро создать себе представление о борьбе, состоящей только из нападений, без какой-либо обороны.

Однако, именно такой, а не иной, должна быть воздушная война, ибо воздушное оружие обладает столь резко выраженными наступательными свойствами, что оказывается совершенно неприспособленным для обороны. Действительность такова: с помощью воздушного оружия легко нападать, но невозможно защищаться.

Возьмем наиболее благоприятный случай; рассмотрим пример государства, располагающего воздушной армией, более сильной в средствах воздушного боя, чем неприятельская.

Может ли эта воздушная армия защищать страну от ударов неприятельской воздушной армии?

Желающий обороняться располагает двумя способами действия: либо отправиться на поиски противника, либо ждать его, чтобы затем разбить. Может ли воздушная армия отправляться на поиски неприятельской? Конечно, может, но, даже отправившись на поиски, она может не найти ее, или же, найдя, она может не настичь ее и, таким образом, не иметь возможности разбить ее, особенно если для неприятельской воздушной армии выгодно избегать сражения.

Но каждый раз, когда воздушной армии, отправившейся на поиски неприятельской, не удается разбить ее, она наносит удар впустую, истощает без пользы свои силы и не причиняет противнику вреда, между тем как неприятельская воздушная армия, которой удалось не дать себя разбить, может нанести ей косвенный урон.

Отсюда следует, что первый метод обороны является совершенно обманчивым и лишь играет на — руку неприятелю.

Могут сказать, что ничто не мешает воздушной армии, отправляющейся на поиски противника, нанести урон противнику с помощью своих бомбардировочных средств. Это верно, но она не будет располагать свободой выбора объектов для бомбардирования, так как последние явятся для нее целью второстепенной, связанной с нахождением на пути, по которому она будет следовать в поисках неприятельской воздушной армии.

Может ли воздушная армия подстерегать неприятеля, чтоб напасть на него врасплох? Безусловно, может, но какова будет вероятность достижения ею своей цели? Если неприятельская воздушная армия действует в массе, то, чтобы напасть на нее с вероятностью успеха, необходимо будет сперва собрать все собственные силы.

Может ли воздушная армия, особенно если она чувствует себя сильнее противника, ожидать, что соблаговолит предпринять неприятель, и подчиняться его инициативе, не имея при этом никакой уверенности в том, что она успеет во-время встретить его, создавая тем самым вероятность получения ударов без возможности нанести ответные удары? Конечно, нет. Поэтому и второй метод обороны является обманчивым и играет на-руку неприятелю.

В таком случае необходимо согласиться с тем, что в воздушной войне можно принять лишь единственный образ действий, а именно — наиболее интенсивное и бурное наступление, даже ценой возможности подвергнуться тому же со стороны неприятеля.

Единственным способом для обороны своей территории и морских пространств от неприятельских нападений является уничтожение неприятельских воздушных средств с максимально возможной быстротой.

Какое бы оборонительное средство ни пытались противопоставить воздушным действиям неприятеля, оно всегда окажется противоречащим своей собственной цели, т. е. действующим на пользу противнику.

Это утверждение носит общий характер, относясь не только к рассмотренным действиям воздушной армии.

Воздушным нападениям предполагают противопоставить воздушную оборону, состоящую из групп воздушных средств, и противовоздушную оборону, состоящую из средств, расположенных на земной поверхности.

Воздушная оборона какого-либо центра, чтобы быть действительной, т. е. для того, чтобы ей действительно удалось воспрепятствовать нападению на центр, должна преодолеть действия неприятеля. Поэтому воздушная оборона центра должна быть в состоянии противопоставить противнику силы воздушного боя, по меньшей мере равные тем силам воздушного боя, которые он сможет выставить. Но если неприятель действует, следуя здравым военным правилам, он будет действовать в массе. Воздушная оборона одного[74] центра, чтобы быть действительной, должна располагать количеством средств воздушного боя, равным, всей совокупности средств воздушного боя противника, так как, если это не будет осуществлено, воздушная оборона будет разбита, а центр подвергнется нападению.

Но поскольку воздушное оружие обладает большим радиусом действия, воздушная армия потенциально может одновременно угрожать различным центрам. А так как воздушные атаки развиваются с крайней быстротой, то, если желают обладать хоть некоторой уверенностью в возможности защищать потенциально угрожаемые центры, надлежало бы расположить в различных пунктах подверженной нападениям территории группы средств воздушной обороны; при этом каждая группа должна была бы состоять из сил воздушного боя, равных всей массе сил воздушного боя противника.

Помимо этого, следовало бы создать целую сложную сеть связи и держать все воздушные силы в непрерывной. готовности к действию.

Воздушное оружие, повторяю, обладает настолько ярко выраженным наступательным характером, что, желая применять его с оборонительной целью, приходят к абсурду: к необходимости быть сильнее нападающего и к необходимости содержать эти превосходные воздушные силы в; совершенном бездействии, — ибо они неспособны преследовать какую-либо положительную цель, — и в полной зависимости от неприятельской инициативы.

Даже допуская, что воздушная оборона сможет всегда явиться во-время для выполнения своей задачи, выгодно ли; было бы применять свои воздушные силы подобным образом? Очевидно, нет, потому что это означало бы чрезвычайно вредное распыление сил. Напротив, вне всякого сомнения, правильным будет использовать все воздушные средства для усиления до максимума собственной воздушной армии, ибо чем сильнее будет воздушная армия, тем легче и тем быстрее она будет в состоянии завоевать господство в воздухе, единственное действительное средство, чтобы избавить свою территорию и морские пространства от неприятельских воздушных нападений.