А. Покровский и братья. В море, на суше и выше 2… - - Александр Покровский

Наконец, желанный взлет. Пять минут – полет нормальный. Умиротворение… Горы внизу, зелень – красота! Муж, молодой, сильный, надежный, ну просто кремень – рядом. Психика пока еще в норме. Раз – и баиньки…

Минут через сорок восторженный шепот любимого: «Гля, гля, заяц, вот это супер!» Открываем глаза и носом в иллюминатор – хлоп, обморок…

В лучшем случае. А в худшем – может и «метание пирожков с низкого старта» случиться! Хорошо, если пакетик под рукой…

А потому что летит наш «птах железный» чуть не касаясь крылышками гор. Кажется – вот-вот, и искры засверкают…

Красота, романтика!…

– Лейтенант, теплую водку и потных женщин любишь?

– Никак нет, товарищ майор!

– Понял, записываю – Иванов, отпуск – февраль…

И вот февраль. Хорог. Неделю идет снег. Слякоть, туман. В общем – задница… Народ скучает, отпуск идет. Вызвериться бы – да не на ком. Дома у мамы с папой давно простыла водка и зачерствели пирожки…

Вдруг – тах-тах-тах-тах… Откуда ни возьмись – «вертушка», наша пограничная, пятнистая, родная! Плюхается на полосу… Командир, отец-родной, выбегает и – пулей к авиадиспетчеру. Что ты говоришь? Есть места? Всех возьмешь? Бегом, поклажу в зубы и в «борт». До свидания, военные! Кто куда – а я в отпуск! Пора по бабам, пора по «пабам»…

Что такое? Наблюдаем местного авиадиспетчера. Вон он змей, орет, изгаляется! Что нет, мол, погоды, что полеты-де запрещены! Смотрите! Вот он уже машет руками, ложится на полосу перед пятнистой машиной – не пущу!!! Вот сволочь!

Но чу!…

– Пошел на ХУЙ!… У меня у дочки сегодня день рождения! Я к пяти должен быть дома, и баста! В Ду-шан-бе, понимаешь ты, ЧМО?! В ДУ-ШАН-БЕ-Ээээ!!! Нет?!! От винта, урод!!!

И мы все уже влюблены в нашего летного командира! В нем есть что-то от Бога! Ангел ты наш с крыльями! Дай бог тебе здоровья! Полетели уже…

Но это – исключение… Нонсенс… Обычно все гораздо хуже…

Однако, есть еще и всесезонная автодорога – Хорог-Ош…

О, это – ДОРОГА! Это чудная сказка!

Это удовольствие для сильных духом.

Или когда уже зов «звезды» сильнее воли командира…

Или когда везут призывников. Считается, что так проще происходит адаптация к высокогорью.

Но в любом случае – это песня…

Я всегда думал, что горы – это остроконечные пики, покрытые снеговыми шапками. Это крутые склоны, водопады, каньоны, ледники. Это – сумасшедшая красота!

Так и есть, так и есть…

Но поднимаемся за 2.500 метров над уровнем моря по этой славной трассе общей протяженностью более 700 км – и попадаем в другие горы. Совсем другие…

Большая часть маршрута пролегает по ровному как стол ландшафту, практически безо всякой растительности. Пейзаж! Ой-ё-ёй!… Земля после ядерного взрыва, ей-богу! Жалкие чахлые кустики – подобие травы. «Полупопия» едва заметных холмов на горизонте. Редкие стада яков вдалеке и еще более редкие встречные машины. Кака полная. Тоска серая. И мы – как астронавты на Луне…

Перевалы – четырехтысячники. Главный из них – Ак-Байтал с одинокой могилой офицерской жены, которую не довезли до роддома…

Обязательная ночевка в Мургабе – высота над уровнем моря – более 3000 метров.

– Никому с машин не прыгать! Аккуратно, помогаем друг другу…

Хлоп! Есть «павшие»! Один, второй, третий…

– Придурки!! Я же сказал – не прыгать! Фельдшер – нашатырь и носилки! Идиоты! Бараны!! Я вам что?! Я кому это все?!! Вас за полдня подняли со 100 до 3000 метров! Голова военнослужащему дана не только для того, чтобы каску носить!!! Строиться, полувоенные, мать вашу!!!

И всю ночь – бледные «тени» шатающихся вдоль стенок. От кровати до сортира. От сортира до кровати. Всю ночь. Блюем-с… А вы как думали? «Лучше гор могут быть только горы…»!

– Товарищ лейтенант! – Робко, но уже с надрывом, рожа синюшная: – А как же? А вы говорили – горы, зелень, урюк, фрукты, и все такое…?

– Я говорил? – Вселенское недоумение, легкое раздражение – мы тут «снотворное» принимаем, понимаешь ли, третий тост уже! – Не отдыхается? Какие вопросы, товарищ боец? Представляться надо! Да, я говорил! Мы еще не доехали, между прочим!

– А там… лучше?

– Ну, м-м-м, еб-т… Естес-с-с-т-н-о, родной… Еще вопросы? Нет? Все, отдыхайте. Пока…

Все водители на этом маршруте – «вольняшки», то бишь вольнонаемные. «Срочников» тут нет – запрещено. Видимо по соображениям гуманности. Старенькие ЗИЛы, тянут, надрываясь на перевалах, свои железные и наши «бренные» тонны и килограммы.

Стоянка на высокогорной долине – пытаемся кушать. Наш водила-«дед» курит свою «Приму». Кашляет и отхаркивает. Кровью…

– Слышь, батя, ты чего это?

– Нормально, сынок! Не ссы – доедем…

– Тебе ж лечиться надо, сдохнешь! Бросал бы ты это дело, а?

– Все ТАМ будем! Я, паря, тридцать лет на этом маршруте, мне внизу еще хуже. Так и живу – от рейса к рейсу. Доктор сказал, что на равнине точно сдохну. Только еще быстрее – максимум через полгода…

– А годков-то сколько тебе, отец?

– Полтинник разменял в позапрошлом году. Да не грузись, лейтенант, пустое. Суета сует и всяческая суета… Ну, поехали что ли?…

«Деда» через год так и схоронили на Мургабе. Родственников не нашли. Потому и на Мургабе.

Царствие небесное от Мургаба поближе, наверное, а?

Был я на его могиле потом. Водочки налил, корочку положил.

Спи, отец…

Земля ему пухом. Жалко, что чужая.

Думаю, он и на том свете катит по райской дороге на своем ЗИЛу. Развозя пограничные души к их последним рубежам.

От Оша до Хорога.

От Хорога до Оша…

Я – ЖИВОЙ…

Строй только что прибывших в отряд молодых лейтенантов, привычно переминаясь с ноги на ногу, ждал командира.

– Здравствуйте, товарищи офицеры!

– Зд-ра… ж-ла, т-р-щ под-п-л-к-ник!!!

– Буду краток, но начну с главного: кто подаст рапорт в Афганистан, еби мать – десять суток ареста моими правами гарантирую!

Строй загудел. В воздухе повис вопрос: «А почему, собственно?…»

– Читаю ваши мысли, товарищи офицеры. И отвечаю на ваш немой вопрос – а потому, еби мать, что мне тут границу охранять не с кем! Еще вопросы? Служите, сынки! А ваша слава, еби мать, вас и здесь найдет. Начштаба, доведите распределение по заставам… Определитесь по доставке, и чтоб к боевому расчету, еби мать, все кто на заставы отрядного подчинения – были на местах. Комендатурские – завтра с бортами. Развоз по заставам – за комендантами. Офицеров на втягивание вместе с ними. Сам с группой, еби мать, объеду лично все заставы. Заодно доведем решение. Всё, разойтись! Петр Иванович, офицеры штаба, еби мать, через десять минут – в командирском классе…

– А почти через два года (когда уже совсем не ждешь, и планов – громадье) – звонок кадровика. И голосом, таким елейно-медовым, ласково так, по-отечески:

– Товарищ лейтенант (эсквайр, между прочим), не желаете ли в командировочку, в Афган?

Если честно – не сильно, нас и здесь неплохо кормят. Но скажи, попробуй, что не желаешь. Нет, конечно, сказать-то можно. Почему нет? Только после этого сразу можно забыть о:

а) нормальной должности;

б) шансах на Академию;

и в) нормальном прохождении очередных воинских званий. И будешь ты долго (очень долго, до самого «дембеля»!) Никем, и звать тебя будут Никак…

– Так точно, всегда готов по приказу моей Родины, Союза Советских Социалистических Республик… Когда за предписанием?

И вот славный город Термез (любой конец города на такси – рубль, аэропорт – три; четыре главных ресторана и несколько мелких баров; население – смешанное: «звери», «озверевшие русаки» и военные всех родов войск)! Отряд, оперативная группа – мозг и центральная нервная система наших спецобъектов. Самая центральная и очень нервная.

Женя Потехин, начальник опергруппы, озадаченно вертит перед глазами предписание.

– Ну и что мне с тобой делать, лейтенант? Кто и на кой хрен тебя сюда прислал?

– Там все написано, товарищ подполковник!

Женя (начиная нервничать):

– Да написано-то, конечно, да, только у меня вроде никто по сроку не заменяется…

Встревает дежурный офицер опергруппы:

– Товарищ подполковник, в четвертой, в Бариабафе, вроде зам со второй заставы должен меняться?

– Товарищ подполковник, а мне говорили в Мормоль…

– Отставить! Кто разрешал говорить? – взрывается Потехин, – М-а-р-моль?! Вам сказали? Вы что заканчивали? Где служили? Голицыне!? Балетно-паркетное? Понятно! Служили в Хороге? Да вы жизни не видели! Да меня не волнуют даже пятна на Солнце и кольца Сатурна! И КТО, и ГДЕ, и ЧТО там вам говорил, меня интересует не больше, чем национальное примирение там, куда вы, лейтенант, в конце концов, поедете, полетите, поползете… Бариабаф, лейтенант, БАРИАБАФ! А кстати, служебный паспорт ваш где?

– А мне никто…

– Вот! Вот видите, красавец, про Мормоль вам сказали, а про самое главное – нет! Оформляйте паспорт в кадрах, а пока он придет – будете дежурить по опергруппе… И не дай вам бог!