Десять маленьких вдохов - К. А. Такер

– Алло? – Мой голос дрожал.

– Кейси! Я пыталась дозвониться на твой сотовый, но ты не отвечала! – Я едва понимала, что говорит Ливи сквозь рыдания и вопли Мии. – Пожалуйста, приезжай домой! Какой-то ненормальный пытается выломать дверь! Он выкрикивает имя Мии! Я думаю, что он под наркотой. Я вызвала полицию!

Это все, что я услышала. Это все, что было мне нужно.

– Запритесь в ванной. Я еду, Ливи. Оставайтесь там!

Я нажала отбой. Слова вылетали краткими, сжатыми обрывками, словно их говорила не я. Я бросила Кейну:

– Это экстренно. Мия. Дочь Шторм. И моя сестра.

Кейн уже хватал ключи от машины и пиджак.

– Нэйт, стащи Шторм со сцены. Сейчас же. И пусть Джорджия и Лили займутся баром, – он обхватил меня рукой, аккуратно привлекая к себе. – А теперь объясни мне все по порядку, хорошо, Кейси?

Я чувствовала, будто мне дали под дых. Голова дернулась вверх-вниз, все чувства были сметены потоком криков и воплей, идущим изнутри. Шторм и я оказались в «Навигаторе»[24] Кейна и вымахнули на автостраду за тридцать секунд. Громоздкое тело Нэйта заполнило все пассажирское сиденье. Шторм, в одном серебристом бикини для своего акробатического номера, засыпала меня одними и теми же вопросами снова и снова, но все, что я могла делать, лишь кивать головой. «Дыши, – я слышала мамин голос. – Десять маленьких вдохов». Снова и снова. Они не помогают. Они никогда, блин, не помогают, черт побери! Я дрожала всем телом, опускаясь все глубже и глубже в темную бездну, где я оказывалась всегда, когда умирали любимые люди. Казалось, я не могу выбраться оттуда. Я тону под тяжестью всего этого.

Я не смогу вынести потерю Ливи. Или Мии.

В конце концов Шторм перестала задавать вопросы. Вместо этого она схватила мою руку и прижала к своей груди. И я позволила, находя утешение в ее бешеном сердцебиении, которое говорило мне, что сейчас я не одинока.

У дома нас встретила цветомузыка из огней полицейских автомобилей и машин «Скорой помощи». Вчетвером мы вбежали в открытые ворота и пронеслись мимо обеспокоенного Таннера, который разговаривал с офицером полиции, мимо пререкающихся любопытных соседей, до квартиры моей подруги, чтобы обнаружить, что дверь наполовину снесена с петель и расколота надвое чьими-то кулаками, или головой, или и тем и другим. Трое полицейских нависали над скрученной мужской фигурой. Я не видела его лица. Все, что я рассмотрела – татуировки и наручники.

– Я здесь живу, – объявила Шторм, проскочив мимо них, не обращая внимания на арестованного.

Я проследовала за ней и нашла на диване заплаканную Ливи. На ее коленях свернулась фигурка, которая сосала большой палец и давилась от измученных всхлипов, давно преодолевших точку истерического плача. Над ними возвышался офицер, листающий записи. Светильник со столика у двери превратился в осколки, а гигантская нержавеющая сковорода Шторм покоилась на полу рядом с Ливи.

Шторм в секунду оказалась на коленях перед Мией.

– Ох, моя малышка!

– Мама! – Две тоненькие ручки обвились вокруг шеи Шторм.

Мать подхватила ее на руки и стала баюкать. Она напевала песенку, а по ее щекам катились слезы.

– Она не ранена, – убеждал нас полицейский, и от его слов вышел весь воздух, который я задерживала в легких. Я устремилась к Ливи, обхватила ее.

– Прости. Я не хотела пугать тебя. Это было так жутко! – воскликнула она.

Я едва понимала ее. Я была слишком занята, ощупывая ее руки и ноги, хватая ее за подбородок и вращая ее голову так и эдак, проверяя на наличие ран.

Ливи рассмеялась и задержала мои руки в ладонях.

– Я в порядке. Я хорошенько его приложила.

– Что… что ты имеешь в виду под «хорошенько его приложила»? – Я тряхнула головой.

Ливи пожала плечами.

– Он сунул голову через дверь, так что я врезала по ней гигантской сковородой Шторм. Это его притормозило.

«Что?» Я посмотрела на сковороду, лежащую на полу. Я посмотрела на свою изящную пятнадцатилетнюю сестру. Снова посмотрела на сковороду. А затем, то ли от облегчения, то ли от страха или от всей этой нервотрепки (скорее, от всего сразу) я расхохоталась. Неожиданно мы обе согнулись пополам, упав друг с другом рядом, истерически хохоча и фыркая. От боли я схватилась за живот – слишком давно я не применяла этот способ тренировки мышц.

– Кто этот ненормальный в наручниках? – прошептала я между приступами смеха.

Смех Ливи резко оборвался, а глаза многозначительно расширились.

– Отец Мии.

Я онемела от изумления, взглянув на разломанную дверь, а затем на Мию и ее мать, и мое воображение вышло из-под контроля. Он хотел добраться до своей дочери.

– Что он здесь делает? – Я не могла сдержать тревогу в своем голосе, желание смеяться испарилось.

Ужас прокатился сквозь тело, словно отголосок землетрясения, разделяя неустойчивые плиты, на которых я балансировала все эти годы. От одной только мысли о том, с Мией может случиться беда, у меня кружилась голова. Или со Шторм, коли на то пошло.

Потому что я любила их.

Мия – не просто беззубый ребенок, за которым присматривает Ливи. Шторм – не просто моя соседка-стриптизерша, нашедшая мне работу. Как бы сильно я ни старалась держать всех на расстоянии вытянутой руки, эти двое, прямо как Трент, нашли путь в мое сердце. Иной путь, что привел к тому местечку в моем сердце, которое, как я думала, замерзло и больше не способно чувствовать.

Ливи обхватила себя руками, наблюдая за соседками, и я поняла, что страх окутывает и ее мысли.

– Я просто так рада, что Трент пришел, когда этот был тут.

Еще один тяжелый вздох.

– Трент? – Я вскочила на ноги, мое сердце подскочило к горлу, пока я осматривала квартиру. – Где? Где он?

– Здесь.

Я обернулась и обнаружила его на пороге квартиры. Я в секунду оказалась на ногах и влетела в него. Его руки мгновенно крепко обвили меня, защищая своей силой. Он зарылся лицом в мои волосы, и так мы стояли довольно долго. Он наконец немного отодвинулся и прижался лбом к моему. Мои руки скользнули по его бокам, по спине, пальцы прокрались вверх, впились в лопатки, я снова потянула его обратно, близко-близко к себе. Его мышцы напряглись. Все страхи, переживания, ужасы сегодняшнего дня внезапно превратились в какую-то животную необходимость. Мне нужно обнимать его. Мне нужен Трент. Мы снова застыли, и я прижималась носом к его груди, вдыхая изумительную смесь ароматов дерева и океана.

– Я скучала по тебе, – услышала я свой шепот, удививший даже меня.