Интервьюировать Нильсена (СИ) - "Pokerface Luna"

— Кончай, каттен, — почти неслышно шепнул он, ускоряясь и убирая руку с моей шеи.

Напряжение достигло пика, и я на секунду замерла, вытянувшись в тугую струну и затаив дыхание, а затем забилась в сладких судорогах лучшего оргазма в моей жизни. Над ухом раздалось тихое рычание, а затем Александр вышел из меня, изливаясь мне на бедро, но я этого уже почти не осознавала. Полное опустошение — вот что осталось сейчас от меня.

Только через несколько минут я поняла, что меня обхватывают руки Алекса, не давая упасть на пол. Он поднял полотенце, снова укутывая меня в него, а затем подхватил на руки и, сделав пару шагов, уложил на кровать.

— Я так понимаю, порка откладывается, — лукаво улыбнулась я, потягиваясь на кровати, как сытая кошка.

— Как-нибудь в другой раз, — хмыкнул Александр. — Если будешь хорошей девочкой… Или если будешь плохой девочкой.

Мужчина, вы уже определитесь! Как именно мне нужно себя вести, чтобы ты меня уже отшлепал, а не только грозился!

Нежно поцеловав меня в висок, он поднялся, оценивая меня взглядом, а затем растянул губы в широкой, очень предвкушающей улыбке, и подошел к моему шкафу.

— Пожалуй, это я заберу, — фыркнул он, доставая из вороха одежды моего личного «Нильсена». Не глядя достал, нужно заметить.

— Я смотрю, ты в моем шкафу ориентируешься лучше, чем в своем, — насупилась я. — Как часто ты здесь бывал в мое отсутствие?

— Ты действительно надеешься услышать от меня правду? — он дернул уголком губ в намеке на улыбку. — И как будешь проверять, если я назову количество моих визитов?

— Серьезно? — я почти зарычала от досады. — Ты так спокойно об этом говоришь? Мог бы хоть смутиться для приличия.

— Смущение плохо сочетается с моим характером, — заметил он, подходя ближе и практически нависая надо мной. — Как и соблюдения приличий.

— Ты невыносим, ты в курсе? — закатила я глаза.

— Да, кто-то мне уже об этом когда-то говорил, — фыркнул Нильсен. — Но вот дилемма, — он выдержал почти драматическую паузу, — я тебе все равно нравлюсь, даже такой невыносимый.

После того, что только что произошло в этой комнате, он говорит, что нравится мне? Он явно что-то перепутал. «Нравится» — неподходящее слово. А как правильно охарактеризовать чувство, когда можешь кончить от одного взгляда на человека?

— Конечно, нравишься, — фыркнула я. — Ты себя в зеркало видел? Ты же выглядишь как внебрачный сын Кена и… — договаривать не стала, поняв, что сравнение с Барби будет явно лишним.

— И кого? — прищурился Нильсен.

— И еще одного Кена, — буркнула я, отворачиваясь.

Послышалось сдавленное фырканье, которое вынудило меня снова перевести взгляд на Александра. Этот засранец давился смехом, направляясь на выход из моей спальни. И в руках у него по-прежнему был мой личный «Нильсен» с несколькими режимами.

— Ты куда мой вибратор понес? Мне его честно подарили, а ты теперь отбираешь! — ну серьезно, рэкет натуральный! — Зачем он тебе вообще нужен? Неужели решил все же сравнить размеры?

— А тебе все еще нужно сравнение? — пошло улыбнулся Алекс, заставив меня тяжело сглотнуть. — Я бы мог сказать, что «Нильсены» не должны ночевать в спальне для персонала, — хмыкнул он.

— Очень смешно, — нахмурилась я.

— Но причина все же в другом, — продолжил Александр, снова приближаясь ко мне и практически выдыхая эти слова мне в губы. — Мне слишком понравились твои стоны, девочка. Поэтому теперь тебе придется издавать эти звуки только в моем присутствии. Это, — он помахал вибратором прямо перед моим носом, — моя страховка. Чем меньше у тебя игрушек, тем меньше шансов, что ты захочешь поиграть без меня, — он еще какое-то время смотрел на меня, заставляя ловить ртом его дыхание. — И да, прикасаться к себе своими пальчиками тебе тоже запрещается без моего разрешения.

Я не поняла, это что за сексуальный диктат? Нет, не то чтобы я против… Все же если выбор стоит между Нильсеном и игрушками, я всегда выберу первое. Но зачем лишать меня самой возможности?

Возмущение буквально переполняло. И только я хотела высказать этому засранцу все, что думаю о его запретах, набрав в грудь побольше воздуха, меня прервал телефонный звонок. Причем мелодия была явно не та, которую я устанавливала на входящие. Звук шел из заднего кармана Александра. Отстранившись, он достал телефон, взглянув на экран, и расплылся в счастливой улыбке.

Уже можно начинать ревновать? Кто ему звонит поздно вечером, и почему он так счастлив?

— Привет, малыш Сэмми. Ты уже вышел из запоя? Я ведь соскучился!

— Иди на хрен, — прорычали в трубке. Все же Нильсен находился очень близко ко мне, и я могла слышать ведь диалог.

— Твои манеры, как всегда, очаровательны. Ну а если серьезно, сладкий, где ты пропадал? От тебя несколько дней не было никаких вестей. Я уже подумывал о том, чтобы начать обзванивать морги и больницы…

— Как заботливо с твоей стороны, — перебил его собеседник, прерывая душещипательный рассказ Александра о его переживаниях.

— Но начал с гей-баров, — продолжил Нильсен.

— Я ведь тебя когда-нибудь пристрелю! Признай, ты хочешь покончить с собой таким нетривиальным образом?

— Конечно, что может быть романтичнее, чем умереть от руки любимого человека. Хотя я уже подумывал банально наглотаться таблеток. Почему ты был «не в сети»?

Слушая этот диалог, мои глаза сами собой закатились. Вот он, оказывается, главный недостаток этого мужчины. Даже его сарказм и издевательства не так страшны. А вот то, что его придется делить с одним милым, но вооруженным японцем — это уже серьезно.

— Это я пытаюсь тебе рассказать, продираясь сквозь поток твоего сортирного юмора, — я не видела Сэма, но буквально почувствовала, как он скривился. — Я восстанавливал сим-карту. И это не самая большая моя проблема сейчас. У нас в принципе серьезная проблема, — собеседник Нильсена на секунду замолчал, как будто собираясь с духом, а затем почти похоронным голосом продолжил. — Кажется, тобой заинтересовалась пресса.

По коже пробежал холодок, а я невольно бросила испуганный взгляд на Александра. Ироничное выражение медленно покидало лицо. Уголки губ опустились, между бровей залегла складка, а челюсти сжались так, что на скулах заходили желваки.

Судя по его реакции, на одно слово «пресса», наказание меня все же ждет в самом ближайшем будущем. Но явно не то, о котором я мечтала. Кажется, меня сейчас убьют…

Комментарий к Глава 14

Затянуть секс до 14 части, а потом посвятить этому событию целую главу? Могу. Умею. Практикую.

Смешно не получилось, но надеюсь, было горячо