Восьмой цикл - Андрей Костанян

— Мы скоро станем мужем и женой, и я хочу ответственные шаги нашей жизни проходить вместе! И потом, я дочь Грейна, заинтересованная особа то есть, свидетелем должен быть ты, и как можно раньше. Что я скажу им? Что представитель семи присутствовавший при смене власти в одном из членов совета посчитал это настолько неважным событием, что решил продолжить свои научные изыскания, оставив совет признать новую династию без подтверждения произошедшего, как законного факта?

— Милена, а с каких пор в заботы совета входит вмешательства в личные дела государств-членов?

— Малик, да что с тобой? Тебя не интересует то, как в совете воспримут моего отца? Что такого важного в этом источнике, что ты не можешь отложить путешествие к нему на неделю? Что с тобой происходит эти два дня? Ты ушел в себя, и я тебя не узнаю…

— Прости, мне просто надо поразмыслить над кое-чем.

— Прямо сейчас, когда происходит такое? Мы не просто должны быстрее добраться до совета и подтвердить смену династии, но и объявить о нашей помолвке. Или ты передумал? Малик, ответь честно, ты хочешь взять меня в жены, или ты чего-то уже успел испугаться?! — ее глаза стали казаться еще чернее, чем обычно, если это возможно. Ноздри от гнева раздувались, губы дрожали и Малик заметил как сжались кулаки. Милена явно была в гневе, а Малик как-то себе признался, что боится ее в таком состоянии.

Он был вынужден отступить.

— Конечно, ты права милая. Не знаю, чего я так заупрямился… «Ну вот, уже превращаюсь в типичного подкаблучника… Но она права, рациональных причин сейчас поехать в Вечный лес у меня нет. Даже если бы она все знала, она все равно была б права насчет поездки в совет. Идеи об артефакте-мосте между мирами могут подождать, да и вряд ли б молва о том источнике имела ввиду именно то воскрешение. Скорее всего, это просто преувеличение целебной силы источника, но это так привлекательно… Ладно, проверю потом, я действительно из-за сознания Ридирла ввел себя очень странно, не хватало еще, чтоб Милена подумала, что я теперь всегда такой».

— Ну, наконец-то ты внял голосу разума, — она смягчилась, — привыкай, теперь я часто буду им для тебя…

Впервые за двое суток они искренне рассмеялись.

Интерлюдия 12

Он вызвал меня ночью, посередине леса. Его будущая, как я узнал, жена спала в машине и возле них ошивался волколак. Давно я не встречал этих существ, даже подумал, что волшебники забыли про них, но очень хорошо, что нет. Малику может в будущем пригодится его преданность, он еще не знает, на что способен союз чародея с волколаком…

Его рассказ о разговоре с Ридирлом был чересчур сбивчивым. Я понял, что он еще сам не до конца осознает, какие просторы может открыть ему освоение возможности управлять этой аномалией. Странно, что мы Высшие до этого не додумались. Наверное, эти аномалии отражаются лишь на истинном мире этой вселенной, и соответственно работать с ними могут лишь истинные жители Арея, смертные… Но даже Малику этого не надо знать. Дойдет своим умом — хорошо.

Но чего он хотел от меня, рассказывая все это? По его тону я понял, что он не просто делится новой информацией, он что-то ждет от меня. Но я впервые за очень долгие тысячелетия Арея был чем-то удивлен, чтоб дать какой-то совет подопечному или помочь в использовании этой информации. Для меня это тоже было в новинку.

— Что касается источника, о котором я тебе говорил, он не должен иметь отношения к этим аномалиям. Малик, слухи о нем пошли еще с момента освоения Вечного леса, когда ни о каких аномалиях и возвращении мертвых в истинном смысле никто не слышал. Тогда даже некромантии не существовало…

— А что если там как раз и расположена самая тонкая грань между вселенными? И те, кто дали основу этим слухам действительно увидели возле него умерших в Арее? Ведь если есть место, где граница порвалась, возможны места где она настолько тонка, что можно заглянуть в другую вселенную… У меня есть мысль, что так было не всегда. Что произошел какой-то сбой в устройстве нашей вселенной, который сделал это возможным…

Похоже, впервые в истории Арея Высшему и смертному одновременно пришла одна и та же мысль. Воробушек и человек несколько минут смотрели друг на друга, пока я первым не заговорил:

— Это же так очевидно… И почему никто раньше из нас об этом не задумался?

— Вот именно. Вы же сами, как ты сказал, считаете себя скорее законами вселенной, чем живыми существами, почему вам раньше такое не пришло в голову?

— Получается если б не возвышение Агрыгха то, возможно это грань была бы еще более размытой… Но Малик, я пока не представляю, как ты это сможешь использовать в своих целях…

— Есть опасность, Казраэль, что кто-то уже до этого додумался…

— Нет Малик, это еще не самая большая опасность.

— То есть?

— Сама большая опасность, если это стирание грани приведет к коллапсу нашей вселенной. И любое использование перехода границ будет ускорять его…

Игра теперь приобретала совсем другой оборот. Впервые за восемь циклов я был вынужден созвать Высших до окончания игры…

Глава 16: Новая династия

Известие о смерти Ридирла не вызвало в совете большого сочувствия. Как и предполагал Малик, все восприняли новость о смене династии в Эдваре, как само собой разумеющееся. Конечно, в совете отдали память Ридирлу Пятому, Малик и Орлых произнесли речь о бывшем императоре, ее даже можно было назвать трогательной, но в совете Ридирл не пользовался популярностью. В душе все участники совета, кроме Малика, явно радовались столь скорому избавлению от потенциального агрессора.

После поминок в совете с почестями приняли нового члена совета семи от Эдвара, будущего императора Эмеутта Грейна. Его вступительная речь в совете надолго врезалась в память Малика:

— Воздав должное своему предшественнику, я не могу не отметить и его серьезные просчеты в политике. В нашем новом мире лучшей внешней политикой является сотрудничество с остальными державами, мирное развитие совместно с ними. Этот совет нужен не для выдвижении какого-нибудь государства как навязывателя своей воли остальным, а наоборот, как средство достижения общих целей и решения межгосударственных споров. Мы живем в удивительную эпоху технологического прогресса, когда расстояния становятся меньше, а года дольше. В первую очередь мы должны быть благодарны за это гномам. Последняя война между Эдваром и Дурмаром показала, что пришло время решать разногласия мирным путем, что новые войны будут все более кровопролитными и бессмысленными. Мой же предшественник, хоть и вошел в совет, что делает честь его разумности, все ж пропагандировал агрессивный стиль в политике, стиль, в котором не идут на компромисс, а заставляют идти на него соперника. И сейчас я — будущее Эдвара заявляю — с таким отношением покончено! Отныне Эдвар станет не просто равноправным, но и дружелюбным членом межгосударственного общества. Эдвар сделает со своей стороны все для мирного и успешного процветания всех членов совета семи!