Жизнь и времена Горацио Хорнблауэра, знаменитого героя морских романов С.С. Форестера - Сирил Паркинсон

До сих пор существовала опасность, что Хорнблауэра скорее будут считать секретным агентом, чем боевым моряком. За ним уже закрепилась репутация неплохого лингвиста, и ходили слухи о его подвигах (реальных и мнимых) в качестве рыцаря плаща и кинжала. Все это могло осложнить его дальнейшее продвижение к высшим командным должностям. Он должен был видеть негативную сторону роли, которая была для него предназначена, но приказ есть приказ. Имея неполный год старшинства в капитанском списке, он вряд ли мог рассчитывать, что его желания будут учитываться, а предпочтения — обсуждаться. Приказы, которые он получил 21 апреля, были ему столь же ясны, сколь и неприятны. Он должен был проследовать на Мальту и там собрать всю необходимую информацию о людях, которых он должен был спасти из плена. Ему была выделена некоторая сумма денег, которую он мог использовать при проведении переговоров. Затем ему предстояло посетить Тунис и обеспечить освобождение лиц, перечисленных в списке, а затем доставить их на Мальту. После окончания этой миссии, он должен был присоединиться к флоту под флагом главнокомандующего в одной из точек рандеву, установленных общими приказами. Хорнблауэру предписывалось постоянно помнить, что бей Туниса находится в состоянии мира с Британией и, следовательно, избегать каких-либо действий, которые могли бы нарушить дружественные отношения между беем Туниса и королем Георгом III. «Атропа» вышла из Гибралтара 22 апреля и вошла в гавань Валетты 4 июня. Доложившись губернатору, Хорнблауэр вскоре получил список восьмидесяти четырех пленников, одиннадцать из которых во время захвата еще были детьми, а трое — настолько старыми, что представлялось маловероятным, чтобы они все еще оставались в живых. Из восьмидесяти одного человека, которых он мог надеяться спасти, было девять женщин и четыре молодые девушки. По существовавшей в те времена таксе, сумма выкупа за такое количество пленников составляла около 74 500 испанских долларов. Болл мог выделить для этого не более 10 000 долларов, и Хорнблауэру оставалось только согласиться с тем, что это — предел, на который он может рассчитывать. Он пообщался также с родственниками некоторых пленников. Одна из семей — Беззина — занимавшая на острове видное положение, очень тревожилась за судьбу своей дочери, которой в то время должно было исполниться семнадцать. Отцы смогли рассказать ему, где именно, по их мнению могут находиться пленники. Было еще множество встреч, после которых Хорнблауэр уже более или менее четко представлял себе, что значит рабство, если не для самих жертв, то, по крайней мере, для их родственников. Он собирал всю возможную информацию о Тунисе и, очевидно, пришел к выводу, что угрозы будут бесполезны, а уговоры — бессмысленной тратой времени. Ему предстояло найти иной выход и, судя по тому, как разворачивались дальнейшие события, он его нашел. Единственное, что вызывает раздражение, так это то, что его план и сегодня остается для нас таким же секретным, каким он был в тот жаркий июньский день 1806 года, когда «Атропа» покидала Мальту. Мы знаем лишь, что шлюп вернулся в Ла-Валетту 30 июля и Хорнблауэр представил губернатору следующий рапорт:

Корабль Его Величества «Атропа»

Валетта, 30 июля.

Сэр!

Имею удовольствие поставить Ваше превосходительство в известность о том, что я имею на борту и готов высадить на берег семьдесят семь жителей Мальты, которые до последнего времени удерживались в рабстве в окрестностях города Тунис и самом городе. Несколько из пленных мальтийцев умерли в неволе, так что я полагаю, что вернулись все пленники, оставшиеся в живых, за исключением двух молодых женщин, которые предпочли остаться в Тунисе. Имена умерших перечислены в представленном приложении I, имена освобожденных — в приложении II, а имена тех, кто остался в Тунисе — в приложении III. В списки не внесены имена нескольких детей, урожденных в плену и до сих пор ожидающих обряда крещения. Таковых на момент погрузки наличествовало семеро, и еще один ребенок родился во время перехода из Туниса.

Должен также доложить, что бея Туниса удалось убедить освободить этих несчастных людей без какого-либо выкупа, в качестве жеста дружбы по отношению к Его Величеству, под опекой коего ныне счастливо обретаются Мальтийские острова. Таким образом, деньги, предназначенные для выкупа, будут возвращены в казначейство.

Также имею честь доложить, что 19 июня «Атропа», под моим командованием, была обстреляна тунисским 28-пушечным фрегатом «Ибрагим». В ходе последующего боевого столкновения «Ибрагим» лишился мачт и вынужден был выброситься на мель у побережья острова Лампедуза. Впоследствии стало ясно, что атака произошла по ошибке, так как капитан «Ибрагима» принял «Атропу» за торговый корабль государства, с которым бей Туниса находится в состоянии войны. Когда ошибка выяснилась, я предложил «Ибрагиму» помощь и имею удовольствие сообщить, что этот корабль был снят с мели и смог достичь Туниса под временным такелажем. Повреждения на «Атропе» были сравнительно легкими и лишь три моряка были легко ранены. «Ибрагим» понес более серьезные потери, и мне дали понять, что девять человек из состава его экипажа были убиты, а шестнадцать — ранены, а сам корабль нуждался в постановке в док. Бей Туниса в полной мере ознакомлен с обстоятельствами столкновения, и я счастлив доложить, что он нисколько не считает меня виноватым. Он жаждет поддерживать дружественные отношения с Его Величеством и просил меня заверить в том, что ни одно мальтийское судно в дальнейшем не будет атаковано ни одним кораблем под флагом Туниса. Мною составлен также более детальный рапорт на имя адмирала порта Гибралтар, под командованием коего я нахожусь, для дальнейшей пересылки, если он сочтет таковую необходимой, главнокомандующему.

Честь имею оставаться, etc.

Горацио Хорнблауэр

Этот рапорт является настоящим шедевром недомолвок, и несмотря на то, что его второй рапорт содержит несколько больше деталей — список раненных, перечень полученных повреждений, отдано должное сообразительности и мужеству мистера Джонса (первого лейтенанта), мистера Стила (второго лейтенанта), штурмана мистера Тернера, мичманов Смайли и его Высочества князя Зейтц-Бунау, — в нем, тем не менее, ничего не говорится про обстоятельства, при которых были освобождены пленники. Два факта представляются более значительными, чем это может показаться на первый взгляд. Во-первых, вся операция заняла около семи недель. Поскольку Мальту и Тунис разделяют лишь чуть более двухсот пятидесяти миль, а Лампедуза находится почти в половине этого расстоянии от Мальты, но в противоположно направлении, очевидно, что сам процесс освобождения пленников (что бы это ни было) занял порядочное время. Во-вторых, ошибка тунисского фрегата в определении национальной принадлежности «Атропы» была вызвана, скорее всего, тем, что шлюп шел под чужим флагом. Таким образом, действительно полный рапорт Хорнблауэра был сделан в устной форме и получил такое же устное одобрение, о чем не осталось никаких документальных следов. Какова бы ни была подлинная история, в результате был достигнут успех, достаточный для того, чтобы Хорнблауэр приобрел на Мальте чрезвычайную популярность. Нам ничего не известно, как этот успех отмечался непосредственно после его возвращения из Туниса, но при его возвращении на Мальту в 1829 году его посетила депутация мальтийцев, которые, если бы не он, могли бы умереть в рабстве. Конечно, хотелось бы узнать больше о тех двух девушках, которые предпочли остаться в плену! Тем не менее, представляется весьма сомнительным, чтобы мы когда-либо узнали всю эту историю.