Жизнь и времена Горацио Хорнблауэра, знаменитого героя морских романов С.С. Форестера - Сирил Паркинсон

Дорога из Парижа на Мадрид и далее до Кадикса, по большей своей части проходит в глубине материка. Курьер из французского морского министерства должен ехать через Орлеан, Тур и Бордо. Он не увидит моря до тех пор, пока не приблизится к испанской границе в районе Байонны. Оттуда до Сан-Себастьяна уже по испанскую сторону границы, его путь лежит параллельно побережью. Затем он вновь должен будет отвернуть вглубь материка до Виттории и Бургоса и больше не увидит моря, пока не достигнет Кадикса. Таким образом, имперский курьер должен быть перехвачен в окрестностях Байонны или в некоторой точке на дороге, связывающей этот город с Сан-Себастьяном. Затем возникнет проблема, связанная с необходимостью подменить пакет или заменить курьера переодетым шпионом, который доставит его лично. Гошар был специалистом по снотворным средствам, Легро — по изготовлению фальшивых документов, в Уикс — мастер-медвежатник. Еще должен был быть, по крайней мере, один резидент в Байонне, человек, хорошо знакомый с местными условиями и предупрежденный о высадке группы, выполняющей специальное задание. Учитывая сложившиеся обстоятельства, это была подходящая команда для выполнения поставленной задачи, прекрасно подобранная, хоть и, возможно, недостаточно тренированная. Если все будет идти по плану, Хорнблауэр появится в Байонне около 16 сентября, Вильнев получит свои приказы где-то 25-го и соединенный флот выйдет в море в октябре, и тогда уничтожение его лордом Нельсоном станет вопросом нескольких дней. Нельсон как раз присоединился к блокадному флоту 25 сентября, и с этого самого дня начались приготовления сцены для решающего сражения, одного из тех, которое должно было обеспечить британское морское господство на время жизни еще нескольких грядущих поколений.

Чего удалось достичь Хорнблауэру? Нам не дано знать об этом. Мы знаем только, что практически одновременно с поддельным Вильневу было отправлено подлинное письмо практически идентичного содержания. Наполеон отказался от планов вторжения в Англию 2 сентября, на следующий день после того, как узнал, что Вильнев прибыл в Кадис. 14 сентября он издал другие приказы, предписывая Вильневу идти в Неаполь. 16 сентября Декре приложил к приказам свое сопроводительное письмо, и курьер двинулся в путь. 18 сентября Наполеон решил сменить Вильнева, назначив его преемником вице-адмирала Россильи. Россильи лично должен был передать Вильневу письмо императора о его отставке. Он выехал в Мадрид 24 сентября. Приказы Наполеона от 16 сентября были вручены Вильневу 27-го и в соответствии именно с этими — а не с какими-то ни было фальшивыми приказами — он вышел в море 19 октября. Вот и все, что известно, но остается загадкой, как Вильневу удалось узнать — если он вообще узнал об этом — что Россильи собирается сменить его на посту командующего флотом. Была ли в том заслуга Хорнблауэра? Способствовало ли это тому, чтобы втянуть французского адмирала в битву? Еще одна загадка возникает, если сравнить скорость движения курьера и адмирала Россильи. Если курьеру хватило одиннадцати дней, чтобы достичь Кадикса, то почему же Россильи пришлось целых три недели добираться до Мадрида? Впоследствии он жаловался на невозможность достать лошадей и эскорт. Могли ли эти задержки быть делом рук британских агентов? Кто бы ни выиграл для Вильнева время, необходимое, чтобы выйти в море до того, как он будет заменен, тот внес свою долю в победу в сражении у мыса Трафальгар. Мы не знаем и, возможно, никогда не узнаем, какую долю в это внес сам Хорнблауэр.

Каков бы ни был (если был вообще) результат миссии в Байонне, Хорнблауэр должен был вернуться в Англию в конце октября. После доклада в Адмиралтействе, он был отпущен в отпуск и воспользовался возможностью присоединиться к Мари в Плимуте. Здесь же, 4 ноября, он узнал о битве при Трафальгаре и смерти лорда Нельсона. Эти новости привез «Наутилус» (26 пушек). Здесь же в ноябре Хорнблауэр также получил письмо о назначении его на должность командира шлюпа «Атропа» (22 пушки), корабля 6-го класса, достаточного большого для того, чтобы соответствовать достоинству пост-кэптена. Шлюп был построен в Чатеме в 1781 году, имел водоизмещение в 481 тонну, а его команда насчитывала 155 человек. Вначале он был вооружен двадцатью двумя 9-фунтовками, но восемнадцать из них позже были заменены 12-фунтовыми карронадами. Его командир, Кальдекотт, отказался от должности в связи с болезнью. Не будучи ни самым современным, ни самым лучшим, этот шлюп в самый раз подходил для самого молодого офицера в капитанском списке. Похоже, в это же самое время Хорнблауэр получил весточку от своего дяди, Джонатана Картера Хорнблауэра, который как раз работал в Бирмингеме. Помнится, это был тот самый дядя, который кое-что подбрасывал племяннику, когда тот еще был мичманом, поэтому, когда Джонатан предложил встретиться, Горацио почувствовал себя обязанным согласиться. Поскольку он должен был ехать в Дептфорд, где «Атропа» стояла после выхода из дока, в качестве пункта встречи был избран Глостер. Этот путь из Плимута в Лондон не был кратчайшим, однако он представлял разумный компромисс между Плимутом и Бирмингемом. Путешествие через Бристоль началось в карете, но Хорнблауэр все больше беспокоился за Марию, которая как раз ожидала второго ребенка, но, тем не менее, настояла на том, что она и маленький Горацио поедут с ним в Лондон, который впервые посетят вместе. 10 декабря в «Шерсти» на Вестгейт-стрит в Глочестере, Хорнблауэры встретились — Джонатан и Горацио, Марта и Мария. Сразу же выяснилось, что Джонатан хочет кое о чем попросить. Он хотел бы, чтобы Горацио подыскал на «Атропе» местечко для его внука, еще одного Джонатана, сына Иеремии. Мальчик родился в начале 1795 года, и к тому времени ему едва исполнилось одиннадцать. Горацио согласился взять племянника к себе на корабль, но не раньше, чем тот немного повзрослеет. Горацио, который сам начал службу в семнадцать лет, не верил в теорию, что мальчишка должен оказаться на палубе как можно раньше. Он всегда настаивал на предварительном обучении, прежде всего — математике и французскому языку. То же самое он посоветовал своему дяде и пообещал, что возьмет молодого Джонатана с собой, как только тому исполнится пятнадцать. Это обещание было исполнено в точности и молодой человек впоследствии прославил свою семью. Возможно, именно Джонатан посоветовал Горацио продолжать свое путешествие по каналам, а не по дороге. Мария ожидала ребенка со дня на день, и было очень вероятно, что тряска в карете, особенно в отдаленных уголках Котсуолда, может привести к преждевременным родам. Несмотря на то, что он был механиком, а не гидростроителем, дядя Джонатан очень увлекался каналами. Лодка с пассажирами и грузом — подчеркивал он, — идет очень мягко. Не будет ни толчков, ни тряски, ни риска перевернуться и оказаться в канаве. Канал, соединяющий Темзу и Северн, построенный еще в 1789 году, был лучшим из всех возможных путей из Глостера в Лондон. Заботясь о Марии и интересуясь новыми технологиями, Хорнблауэр сразу же одобрил эту идею и купил места на речной барке «Королева Шарлота». Его дядя подъехал, чтобы проводить его вечером 11 декабря и новое путешествие началось. Для Хорнблауэра оно стало особенно памятным, поскольку один из лодочников получил травму, что позволило капитану сыграть роль добровольного рулевого. Это был его первый опыт управления судном на внутренних водных путях, и он часто вспоминал об этом в последующие годы. Барке предстояло преодолеть две сотни миль, а ее экипажу — хорошенько поработать, чтобы 13 декабря прибыть в Брентфорд. Здесь Хорнблауэр нанял лодку, которая перевезла его с семейством вниз по Темзе к Дептфорду. Там они вышли на берег и устроились «У Георга» в Дептфорд Хард — месте, где суждено было родиться второму ребенку Марии.