Прими свою тень - Оксана Демченко

– Не мог он заодно и меня… встроить? – настороженно уточнила Сати.

– Нет, он бы никогда не взялся за недопустимое. Зато именно он изучил твою карту, когда ее построение закончил Тимрэ. Долго смотрел и сказал, что все у тебя будет хорошо, что ты нужна. В тебе он ощущает замысел Великого, а не злые глупости неумех… так что не строй глазки драконам, ребенок. Не то взлетишь – и расстроишь Великого. В этом мире и без тебя дела ладятся.

– Ты сейчас сказку рассказал или все всерьез? – усомнилась Сати.

– Даже я понимаю: он ничего не добавит, – вздохнул Рик, пересаживая Гиркса на колени к хозяйке. – Сати, глянь. Странные глаза у котенка. Левый чуток желтее правого.

– За это его родню и отбраковали, – согласилась Сати. – Подумаешь, глаз желтоватый… раньше я переживала, а теперь успокоилась. У Йялла оба желтые, и все равно он лучше всех!

Мобиль уже снижался. Риан взял управление на себя, назвался, запросил посадку. Пояснил пассажирам: здесь неиспользуемая старая база биологов. На двести километров в любую сторону нет ни одного постороннего человека или айри. Сбежать или, наоборот, подкрасться незаметно, прилететь, не имея приглашения, невозможно. Орбитальные спутники отслеживают район, а саму базу круглосуточно охраняет стая из полусотни гроллов. Сюда свезли всех задержанных по поводу недавних событий.

Впереди, в густой зелени крон, стала видна поляна. Блеснули мобили, аккуратно запаркованные на пригорке. Риан пристроил свой с краю. Выпрыгнул на траву, улыбнулся, с наслаждением вдохнул воздух.

Сати тоже вдохнула. Она никогда прежде не бывала в настоящем лесу, сосновом, первозданном, большом. Сознание радовалось ему, живому и дикому. Густой воздух хотелось пить, как лечебный настой, мелкими глоточками. Чтобы сполна прочувствовать солнце, искрящееся в утренней росе и растопившее ее. Чтобы уловить хвойную терпкость горячего полудня, десятки цветочных ароматов, прелый дух грибов и еще сотни запахов и ощущений, медленно перемешиваемых ветерком. С каждым вдохом-глотком сознание расправлялось, освобождалось, расширялось. Уже ловило тени гролльего внимания на опушке, суету птиц в орешнике, испуг какого-то мелкого зверька, для которого стая гроллов непостижима и опасно похожа на хищников, а мобили и двуногие – вообще пришельцы из иного мира. Быть здесь чужой Сати показалось до слез обидным. Хотелось родниться и вливаться в жизнь. Но как? Она стояла по пояс в траве, щеку гладило лучами солнце, яркая букашка упала на плечо и поползла по ткани, пряча большие тонкие крылья под жесткие маленькие, похожие на официальный костюм. Так много впечатлений! Словно мир приходится читать со скоростью, с которой Риан просматривал информацию. Доходя до головокружения. И она опять не успевает, не справляется.

– Йялл! – жалобно позвала Сати. – Йялл, ты где? Ты же вожак, можешь показать тут все…

– Бегу! – весело рявкнул знакомый голос. – Сати, я соскучился по своей стае, я спешу. Ар-р-р! Эти гр-рязные людишки поганят собою лес. Ничего в них нет, кроме страха и гнили. Я сбежал проветрить душу. Но я уже тут.

Йялл вырвался из зарослей орешника одним прыжком. Огромный, великолепный и бесшумный. В коротких штанах до колена, без рубашки и босиком. Улыбнулся, подхватил девочку на руки, закинул на плечо. Мелькнули небо – трава – деревья – опять небо. Дух захватило. Сати рассмеялась, вцепилась обеими руками в шею своего вожака. Такого родного, как будто они и правда семья. В тепле близкого взрослого сознания стало легко смотреть на лес, слушать его, разбирая каждый звук и постигая смысл запахов. Как будто в цветной счастливый день добавили еще больше красок.

Когда Сати наконец отдышалась и успокоилась, она увидела, что Риан все еще стоит у мобиля и с важным видом держит в руках сверток.

– Лорри выбила из директора Ялитэ аванс, – торжественно сообщил айри. – Еще она вскрыла твой счет, господин Трой. Проследила кое-какие платежи. В итоге велела передать лично в руки. Держи. Как сказала эта неугомонная: «Хапнула последнюю, с боем».

В свертке была куртка. Точная копия сожженной стэком по вине Литтарима. Йялл довольно зарычал, встряхнул вещь, отдал Сати. И сообщил, что теперь в его душе окреп оптимизм, он готов терпеть вранье допрашиваемых еще часок-другой. Девочка сидела на широком плече, задумчиво сравнивала цвет и фактуру кожи – своей и Йялла. Не без удовлетворения пришла к выводу: она все же немножко волвек. Приятно.

– Давайте сделаем так, – предложил Йялл, шагая к двухэтажному бревенчатому срубу у края поляны. – Я вас накормлю обедом и расскажу коротко, что мы знаем и чего пока не знаем. Не могу вести к генеральному голодными и неосведомленными, все же я – шеф-инспектор.

– Фьен Бо уже здесь? Тогда кушайте без меня, – оживился Риан. Прищурился, передразнивая Йялла: – Все же я учил его кое-чему… Пойду посмотрю, насколько испортила генерального кабинетная работа. Подбородки пересчитаю.

– Это будет неутомительно, – поклонился невысокий смуглый человек, открывший дверь дома. – Увы, жизнь на Релате не так спокойна, чтобы я мог зажиреть. Приветствую, учитель. Я сегодня осмелился надеяться на ваш визит. Очень сложное дело, ответственное и тонкое. Я только теперь и понял, учитель, почему вы не согласились ни на одну должность в официальных структурах. Я бы не мог просить консультацию и помощь у айри – члена Совета. У директора Академии – и то сложно, пойдут кривотолки, ему недопустимо пятнать репутацию в рамках системы отношений расы айри…

– Ты не переживай так, – улыбнулся Риан, пропуская в дом Рика, Сати и Йялла. – Айри придумывают невыносимо сложный этикет исключительно для удобства манипулирования партнерами. На самом деле тот, кто достиг статуса ан-моэ, то есть, по-волвечьи, вожака вожаков, Первого, может игнорировать многие кривотолки. Ялитэ как раз достиг, уже полвека назад. Теперь одни подчиняются ему из уважения, а другие – по обязанности. Последние время от времени норовят убрать неугодного ан-моэ… Не зря я попросил Даура предоставить директору крепких помощников. Стайных, из числа моих учеников.

Сати попыталась задержаться в дверях и дослушать интересный разговор, но Йялл унес ее, ловко отцепив пальчики от дверного косяка. Махнул Риану на прощание и удалился.

Смуглый житель провинции Ака прикрыл дверь и повел своего наставника в соседний дом, полускрытый в лесу.

– Но вас, учитель, волвеки не оберегают, – насторожился он. – Может быть…

– Бо, успокойся. Меня никто не пробует убрать уже лет сто пятьдесят. Во-первых, ты верно заметил, я не вхожу в иерархию айри. Во-вторых… мы достигли взаимопонимания со всеми ан-моэ, их сейчас четверо. Я проводник воли и слова Великого дракона. Меня даже в худшем случае предпочитают избегать.

– Значит, Великий – не сказка, – отметил генеральный инспектор. – Хорошо. С тех пор как нас покинули директор Эллар и его жена, воспитавшая лучших снавей минувшего века, над Релатом нет доброго покровительства говорящих с миром. Решения Совета, порой необдуманные, никто не оспаривает, инспекции приходится работать больше. Десять лет я генеральный, и это сложные годы для порядка и законности.

– Любые перемены мироустройства проходят трудно, – согласился Риан. – Снави были древнейшим регулятором мира. Однако для ответственности за миллиардное население их слишком мало – не более трех сотен. Кроме того, и мы много раз обсуждали это с Элларом, люди просто обязаны сами отвечать за себя. Пора учиться, уже пришло время. И поверь мне, прожившему достаточно длинную жизнь, люди неплохо учатся. Кризис минует, ответственности станет больше, понимания своей роли – тоже. А снави будут и впредь помогать, как помогают теперь наполнить жизнью пустыни Хьёртта. Там их дар сейчас нужнее.

– Решив столь глобальные вопросы, можно заняться малыми, – смиренно поклонился Бо. – Материалы подготовлены. Если позволите, я возожгу огонь, пока вы изучаете документы.

Риан пожал плечами и сел в предложенное кресло. Спорить не стал: Бо по праву мог гордиться званием самого упрямого из учеников. Он звал наставника на «вы» вопреки неоднократным возражениям Риана. Следуя древнему ритуалу, перед важным разговором очищал душу, для чего разводил камин, а точнее, возжигал пламя, даже летом, в жару. Носил узкий нож горской работы – реликвию рода, хотя это противоречило форме инспекции. Никогда не пристегивал кобуру со стэком, положенную по инструкции. Склонность к соблюдению традиций странно сочеталась с образованностью – и то и другое наблюдалось в пропорциях и форме, не позволяющих учителю быть недовольным… Риан придвинул блок с шарами записей допросов, отчетами, справками и стал их перебирать, усваивая сведения с доступной ему и непостижимой для прочих скоростью. Одновременно он наблюдал, как генеральный инспектор расстилает коврик и встает на колени, сняв сандалии. Как укладывает дрова единственно верным способом, добывает огонь и кланяется ему, касаясь лбом коврика.