Репетитор - Питер Абрахамc

— Должен признаться, я оказался здесь не случайно. Я позвонил тебе домой, чтобы обсудить расписание. Брэндон сказал, что ты поехал играть в теннис. Мне очень захотелось приехать.

— Правда? Спасибо, мне очень приятно.

Теперь, когда они оказались вдвоем, Скотт почувствовал себя намного комфортнее.

— Хочешь орешков? — спросил Джулиан, пододвинув креманку.

Ничего особенного, но Скотт почувствовал себя счастливым. Он съел несколько орешков, сделал большой глоток пива, тяжело вздохнул. Если бы вздохи были осязаемыми, то этот был бы похож на большой черный клубок. Джулиан следил за ним.

— Семь — пять, шесть — два, — сказал Скотт.

Я победил. Победил. Победил!

Джулиан улыбнулся. Это была улыбка, выражавшая полное удовлетворение. Он подумал, что Скотт мог бы сказать: «У меня появился новый друг».

— Не знаю, как тебя отблагодарить.

— Найдешь способ, — сказал Джулиан и рассмеялся.

Скотт рассмеялся в ответ.

— Еще одну «Мэри»? — спросил Скотт.

— Чтобы отметить победу.

Скотт отправился к барной стойке и принес напитки.

— Все прошло так, как ты говорил. Как по сценарию.

— Очень хорошо. Но я уверен, что ты и сам бы мог дойти до этой стратегии, — ответил Джулиан.

Интересная мысль. Скотт задумался. Возможно, Джулиан прав.

— Тем не менее с твоей помощью это произошло быстрее.

Взгляд Джулиана изменился. Так меняется цвет океана, когда набегают тучки.

— Всегда рад помочь.

— Спасибо. — Скотт сделал глоток. — Давненько не чувствовал себя так замечательно.

— Твой брат прекрасно пережил поражение.

— У него своя манера поведения.

— Разве нельзя сказать то же самое обо всех людях?

— Конечно, конечно. Я хотел сказать, он джентльмен старой школы.

— Что ты имеешь в виду?

— Хороший вопрос. — Скотт отставил пиво и слегка наклонился вперед. — Вот, например. Помнишь, я говорил тебе про опционы ценных бумаг?

— Смутно.

— Тебе это покажется скучным, если ты совсем не интересуешься бизнесом. Твой отец действительно учился в Андовере?

Джулиан побледнел. Что все это значит?

— Я не очень понимаю вопрос? — сказал он.

— Я просто очень удивился, вот и все.

— Ты думаешь, я все это выдумал, чтобы произвести впечатление на твоего брата?

— Нет, что ты! — воскликнул Скотт, и вдруг до него дошло, что Джулиан тоже джентльмен старой школы, и у него тоже своя система поведения. — Слушай, я вовсе не хотел тебя обидеть. Прости, Джулиан.

— Ничего страшного. Наверное, трудно в это поверить, особенно учитывая тот факт, что я всего лишь обычный репетитор.

— Эй-эй! Не говори так. Никто не считает тебя всего лишь обычным репетитором.

— Спасибо, Скотт. Так что ты там говорил об опционах?

— Это касается коротких продаж, — начал Скотт и отхлебнул еще пива.

Пиво и теннис, а особенно пиво и победа в теннисе, прекрасно сочетались друг с другом.

— Ты видел подружку Руби Килу?

— Нет.

— Ее отец брокер. Он, конечно, довольно скользкий тип, но он имеет доступ к важной информации о рынке. Том предпочитает не иметь дела с теми людьми, которых он не стал бы приглашать на обед. Я отношусь к этому проще.

— Верно.

— В мире столько разных возможностей.

— Как зовут этого брокера?

— Микки Гудукас.

— Том не стал бы иметь дело с человеком, которого так зовут, — остроумно заметил Джулиан.

Скотт рассмеялся.

Это уж точно.

Он рассказал Джулиану все о «Симптоматике» — о совете Гудукаса, предписываемой марже, отказе Тома участвовать в этом деле, массовой гибели шимпанзе, «порше», «бокстере».

— Теперь понятно, — сказал Джулиан. — За счет свободных средств. Довольно забавно.

— Спасибо, — сказал Скотт.

— Но я не могу понять одного… Это, конечно же, не мое дело, но…

— Продолжай.

— Почему ты не вложил туда деньги?

— У меня их попросту нет в том количестве, которое необходимо. Я не могу использовать пенсионный счет для этой цели, а дом…

— Мало стоит? — спросил Джулиан и закинул арахис в рот.

— Нет, он довольно дорого стоит, даже несмотря на закладную.

Джулиан прекратил жевать. Он явно был очень удивлен. «Черт возьми, это же ни для кого не секрет!» — подумал Скотт.

— Проблема в том, что я и Линда владеем домом совместно.

— А это не позволяет тебе перезаложить его?

— Нет, закон это вполне допускает. Дело в Линде. Она никогда на это не пойдет.

— Понятно.

19

Когда Руби спустилась на кухню в понедельник утром, мамы и папы уже не было дома. Брэндон сидел за столом и ел хлопья с манго и миндалем. Его волосы были намазаны гелем, и он был похож на крутого парня из каталога причесок. Нет ли у него какой-нибудь тайной подружки?

— Привет, Брэн?

— Привет!

— Есть еще хлопья?

— Я высыпал последние.

Руби достала рогалик, разрезала его пополам и положила в тостер.

— Я буду варить горячий шоколад.

— И что с того?

— Ты будешь?

— Угу. — Хрум-хрум-хрум. — Спасибо.

Руби сварила горячий шоколад в кастрюльке. Вместо воды она использовала цельное молоко. Уж если варить горячий шоколад, то варить его по-настоящему. Она поставила две дымящиеся кружки на стол и села напротив Брэндона.

— Вкусно, правда?

— Угу.

Она намазала плавленый сыр на половинки рогалика, не жалея сыра, как в ресторане, где клиент всегда прав.

— Сколько у тебя курток, Брэн?

Он скорчил ужасную гримасу. Лучше бы он этого не делал. Уинстон, самый тупой мальчишка, с которым она ездит на школьном автобусе и который ест козявки, корчит такие же гримасы. А Брэндон вовсе не тупица.

— О чем ты?

— О твоей школьной куртке с эмблемой школьной команды. Сколько их у тебя?

— Одна. Да что на тебя нашло? У всех ребят только одна школьная куртка. Просто к ней каждый год пришиваются новые нашивки.

— Какое место у тебя в этом году?

— Не знаю.

— Первое?

— Тебе-то какая разница?

Она откусила еще кусочек рогалика и отхлебнула шоколада. У Брэндона было еще полно хлопьев. Должно быть, он высыпал себе полкоробки.

— У тебя есть какие-нибудь мысли по поводу твоей куртки?

— Что за идиотские вопросы ты задаешь?

Опаньки. Он, наверное, думает, что я говорю про ту склянку с крэком, которая лежит у него в кармане.

— Помнишь тот вечер, когда ты опоздал на занятия с Джулианом? Ты сказал маме, что оставил куртку в школе, а она на самом деле висела на вешалке в гардеробной.

— Ну?

— Как ты думаешь, что произошло?

— Что ты имеешь в виду? Я забыл, где ее оставил. Ты как будто бы никогда ничего не забываешь, мисс подлиза?

Она посмотрела на него и попыталась применить свои телепатические способности: «Если ты будешь продолжать в том же духе, то ты со своим пузырьком с крэком окажешься в шестичасовом выпуске новостей».

— Что означает твой дурацкий взгляд?

Она продолжала пристально смотреть на него.

— Ладно, ладно. Ты не подлиза.

— Извинения принимаются, — сказала Руби, несмотря на то, что брат снова пробормотал что-то про подлизу. Она откусила еще кусочек. Хрустящий рогалик и сливочный сыр. Что может быть лучше?

— Дело в том, что, когда я вернулась из школы в тот день, ее не было в гардеробной.

— Чего не было в гардеробной?

— Твоей куртки. Я заглядываю туда, чтобы посмотреть, кто есть дома.

— Должно быть, ты просто ошиблась.

— Не-а. Я помню.

— Значит, помнишь. И что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что это лишь одно из звеньев цепи.

— О чем ты говоришь?

— Я хочу знать, когда ты в тот день последний раз видел свою куртку?

— Да на кой тебе это сдалось?

Сказано это было не сердито, а по глазам было видно, что он задумался и пытается что-то вспомнить. Слава Богу.

— Я же сказала тебе — одно из звеньев…

В этот момент боковая дверь, которая вела в гараж, открылась, и вошел Дэви. Его волосы тоже были намазаны гелем.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответил Брэндон.

— Готов?

— Угу, — ответил Брэндон, проглатывая остатки хлопьев.

— Привет, Дэви.

— Привет, Руби. Как жизнь?

— Нормально. Хочешь рогалик?

— Да, пожалуйста.

Он взял половинку. Теория Дарвина была очевидна. Мужчины недалеко ушли от обезьяны. К счастью, некоторые из них не такие волосатые.

Брэндон взял свои книжки, и они направились к выходу.

— Попытайся вспомнить, Брэн! — крикнула им вдогонку Руби.

— Что вспомнить? — спросил Дэви.

— Не обращай на нее внимания.

— Про куртку, — сказала Руби довольно громко.

Вместо ответа она услышала, как хлопнула дверь.

Руби доела свой рогалик и начала заплетать косички, выбрав аккуратную прическу «Маленькая Скарлетт». Неожиданно пришел Зиппи и начал ласкаться. Весьма странно! Он не из тех собак, которые ежеминутно демонстрируют свою привязанность. Скорее, он всем своим видом показывает: я сам по себе.