Требуется идеальный мужчина - Терри Лоренс

Они встретились в небольшом ресторанчике в Квинзе. Все выглядело так, как будто он провел здесь немало времени, попивая кофе, покуривая сигару, болтая с полицейским, который зашел сюда перед своим утренним обходом. Все официанты знали его по имени.

— Познакомься, Роза. Это моя дочь! Совсем взрослая, да?

Официантка кивнула, даже не взглянув на Келли.

— Хочешь двойной кофе, дорогая?

— Обычный было бы лучше.

Келли говорила об отце с матерью и с доктором Куртис, только не со Стивом. Но он будет первым, кто услышит о результатах ее встречи с ним. Отец сказал: «Твоя мать говорила, что у тебя скоро день рождения. Я приготовил маленький подарок. Знаю, что поздно».

Спустя двадцать один год. «Не слишком ли поздно», — подумала Келли и пожалела о том, что пришла. Нет, она здесь не затем, чтобы обижаться или обвинять, а затем, чтобы понять его.

Он сидел в старом спортивном пальто с большим воротником. Тяжелые темные брови поседели. Лицо почти не изменилось, хотя Келли точно не была в этом уверена. Газета с результатами скачек лежала рядом на столе. Келли заметила, что три клички, три пункта были отмечены карандашом.

Он пододвинул к ней небольшую коробочку. На минуту Келли показалось, что это сигареты.

— Это мне? — с удивлением спросила она.

— Да, открой-ка.

Ее руки не дрожали до тех пор, пока она не открыла коробку. На кусочке марли лежал симпатичный оловянный браслет. Будто Келли снова вернулась в детство, будто ей опять было девять лет.

Рассказывая об этом Стиву, она бросила взгляд на свою сумочку. Футляр с браслетом все еще лежал в ней. Она так и не доставала его с того времени.

— Уж не знаю, любишь ли ты по-прежнему эти штучки или нет? — сказал отец, показывая пальцем на браслет.

Келли проглотила комок в горле, положила на стол коробку, сжала дрожавшие руки.

— Папа, пап, я хочу у тебя узнать кое-что. Но сначала ты должен знать, что я не собираюсь следить за тобой, как это делает мама.

— Твоя мать следит за мной?

— Да, но мне не это интересно. — Келли замолчала.

— Это все, о чем вы говорили? — спросил Стив.

Келли потерла шею, чтобы снять напряжение в затылке.

— Я спросила его, почему он оставил меня.

— И что он сказал?

В ее памяти вновь возникла сцена разговора с отцом. Он сидел за столиком, помешивая кофе деревянной палочкой, потом долго жевал ее, как большую зубочистку.

— Вода течет под мостом, детка, — сказал отец.

За пять тысяч миль отсюда Стив выругался.

— Что это значит?

— Он сказал, что иногда легче бросить, чем продолжать мучить человека. — Келли подумала о письме, которое она написала Стиву. Разве ее объяснение не значит то же самое? Она оставила его потому, что должна сама разобраться в смуте своих чувств, но при этом доверительно рассказывает ему свои истории, прислушиваясь к его словам, поскольку он нужен ей.

— Отец сказал, что я была слишком мала, чтобы все понять. И еще, что это не моя вина.

— Конечно, не твоя.

— Но дети могут усложнить семейную жизнь, особенно когда вечно не хватает денег.

— А это чья проблема? Его? Или лошадей?

— Стив!

— Что?

«Скажи ему, — кричал внутренний голос. — Предупреди, что его ждет». Она совершила самую ужасную ошибку в своей жизни, разорвав с ним отношения. Лучше бы он потом сам ушел. Но Келли не могла найти нужных слов.

— Спасибо тебе, что ты здесь, — вместо этого сказала Келли, надеясь, что Стив не заметит волнения в голосе.

— Я слушаю тебя, детка.

— Я пошла туда не обвинять его. Мне только нужно было узнать. И спросить про эту автобусную остановку.

— Автобусная остановка? — Старик ухмыльнулся, как будто он был старейшиной рода и никак не мог припомнить эту семейную историю. Вдруг в его сознании всплыло какое-то воспоминание.

— Автобусная остановка. Я называл ее «запивальной». Каждый раз, когда у меня были нелады с работой или деньгами, я выходил на этой остановке. И ты там была однажды, вспомни.

— Ты оставил меня там одну. А мне было только девять лет.

Принесли тарелку яичницы с колбасой. Он щедро поперчил блюдо.

— Да, что было, то было.

— Я так боялась.

— Конечно, ты была совсем дитя. — Он пожал плечами. — Не мог же я тебя всюду таскать за собой. Я всегда знал, что тебе будет лучше с матерью. Она пришла за тобой, ведь так?

— Так.

— Тогда в чем вопрос?

Вопрос. Вопрос простой. С ним она прожила всю свою жизнь. Отрицая его, уходя от него, ненавидя, забывая, удивляясь, почему, и проклиная себя.

Гудок проходящего поезда вернул ее в настоящее.

— Стив?

— Я здесь.

— Тебе надо идти?

— Пока нет.

— После этого мы не долго разговаривали.

Было ясно, что она и ее отец совершенно чужие люди. Поэтому и разговора не получилось. Не раз Келли замечала, как отец украдкой бросал взгляд на газету о скачках.

— Если тебе надо идти… — Она вынула кошелек.

— Я заплачу. Последнее, что могу сделать для своей девчушки. — Он посмотрел, какой взрослой женщиной стала его дочь, долго шарил по карманам. Наконец добавил лишних пятьдесят центов за кофе. — А теперь заботься о себе сама.

Келли всегда сама о себе заботилась. Пока не пришел некто Стив Руссо и не попытался стать для нее опорой, а она его прогнала.

— Дорогая, я должен идти, — сказал Стив. — Тебе было нелегко с ним встретиться спустя столько лет, но я горжусь тобой и хочу, чтобы ты это знала.

Что же она выяснила? Никаких эмоциональных потрясений, волнующих открытий, не считая того факта, что ее родители разошлись много лет тому назад и что она росла с матерью. Что же в этом необычного? Стив ее любит. Почему ей в это трудно поверить? Келли встретилась лицом к лицу с прошлым, но по-прежнему боялась будущего. Поэтому она отменила его своим письмом. Теперь ничего нельзя изменить.

— Счастливого пути! — сказала она, торопясь закончить разговор, чтобы не разрыдаться.

— Что там у тебя?

— Мне… Мне пора! — Она повесила трубку, но рука еще долго лежала на ней. — О, Келли! Что же с тобой теперь будет?!

На лестничной площадке ее ожидал букет тюльпанов. Это значит — Стив в Голландии, хотя на карточке доставки было указано «Нью-Йорк». Пачка открыток выпала из почтового ящика. Они были написаны Стивом в аэропортах, на вокзалах, на коленях под столом во время совещаний, и все посланы через офис в Нью-Йорке. Открытки были похожи на его телефонные разговоры. Милые, веселые, остроумные. Он никогда не забывал указать, как сильно ее любит.

«Очень занят. Переживаю из-за ссоры с тобой по поводу моего отъезда. Скажи мне, доктор, когда я, наконец, выйду из самолета, смогу ли ходить по земле? А может, это любовь? Что же меня вылечит от этого? Думаю, что отдых в постели, как только вернусь. Люблю тебя. Стив».