Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней - Елизавета Дворецкая

Но это не отменяло его вины. В лице Эрхины он нанес Богине тяжкое оскорбление – пусть невольное, пусть его намерения были вовсе не оскорбительны для матери любви, но он не смирился и не признал безусловного права ее земного воплощения распоряжаться не чьей-нибудь, а его жизнью и судьбой. Он был проклят силой, властью и именем Богини, и теперь судьба его перекручена и вывернута, как сама Леборхам, – и не вернется все на место, пока он не найдет способ примириться с Богиней.

Это возможно – однажды он оказал услугу Богине в лице Айнедиль, но этого мало. Эрхина была самым сильным воплощением Богини, и одолеть ее влияние не сможет никакая другая жрица. Единственное открытие, утешавшее Торварда, состояло в том, что у Богини много воплощений. И чем больше он их встретит, тем больше его надежды добиться прощения. И сейчас он находится в самом подходящем для этого месте…

Глава 5

А властители земли Клионн, оставаясь дома, с нетерпением ждали вестей. Поначалу, когда Брикрен только собирался возвращаться на Снатху, чтобы изгнать захватчика со своего острова, Бьярни был полон решимости отправиться с ним и как можно быстрее встретиться с Торвардом конунгом. Но Элит и риг Миад неотступно отговаривали его от этой мысли.

– Пусть едут Киан и прочих фении, которым не терпится показать свою доблесть, – говорил ему дед. – Воевать ради чужих выгод – это доблесть фениев, то есть людей, у которых, кроме доблести, и нет ничего. Древние песни складывались тогда, когда сам король был немногим богаче любого пастуха и самым ценным приобретением считалась голова врага – самым ценным после коровы, конечно. Когда ради хорошего быка короли собирали войска и ходили войной друг на друга, потому что бык, основа будущего стада, того стоил! Но ты, сын мой, по отцу происходишь из народа, который давно уже из этого вырос. За это я так ценю тебя и люблю даже больше, чем других внуков, которые хоть и рождены в моем доме, но по-прежнему заботятся не о благе своей земли, а только о своей собственной доблести и славе. Но ведь мир изменился, и даже я, старик, это понимаю. У короля есть земли и сокровища. Ему не надо спешить на Острова Блаженных, у него и здесь есть обильные пиры и прекрасные женщины. Так зачем спешить расстаться с жизнью? В Страну Вечной Юности ведь не опоздаешь, там время не движется и нежные девы не стареют. Так что не торопись, сын мой. Пусть Брикрен и Даохан мак Минид истребляют друг друга как можно больше, а нам потом не составит труда добить оставшегося победителем. И Каменный Трон еще будет наш! Подумай, разве тебе не хочется стать полноправным правителем какого-либо из пяти больших островов? А если не Снатху, так Банбу, при помощи наших добрых богов, мы сумеем для тебя раздобыть. Просто не надо торопиться. А уж если я стану ард-ригом, я с гораздо большим удовольствием увижу на месте рига Клионна тебя, чем любого другого из моих потомков.

Как понял Бьярни, успехи на поле брани даже престарелого Миада наградили честолюбивыми замыслами, которых он прежде не имел. Разве плохо под старость посидеть немного на Каменном Троне и умереть ард-ригом, пока никто не успел вышибить тебя с этого жесткого, но такого почетного сиденья?

Вторил ему и Ивар хельд.

– Ты приехал сюда за доказательствами твоего происхождения, – внушал он. – Их ты получил, твой дед даст тебе подарки, чтобы убедить Халльгрима и весь наш харад, что ты действительно внук настоящего короля, хоть и родился сыном рабыни. А король верит тебе, и ни кольцо твоей матери, ни сокровища Фафнира не сделают этой веры крепче. А значит, тролли с ним, с этим кольцом, дед подарит тебе еще десять таких же!

– Но как же честь! – возмущался Бьярни. – С потерей кольца я еще мог бы примириться, хотя мне хотелось бы по возможности его добыть, чтобы ни Махдад, ни Сенлойх, ни другие уже не смели подозревать меня в обмане и говорить, что я добился такой чести тем, что-де обольстил внучку короля! Но оскорбление! Торвард конунг убил двух моих братьев и оскорбил мой дом своим беззаконным вторжением. Я обязан отомстить ему, иначе я не смогу уважать себя, и люди не станут уважать меня, и все мои достижения, будь я хоть трижды королевского рода, пропадут зря! Для потомка королевского рода еще менее, чем для сына рабыни, возможно стерпеть обиду и оставить гибель родичей неотомщенной. Рано или поздно мне придется искать встречи с Торвардом конунгом, и ты отлично это понимаешь, родич! Так почему же не сейчас? Зачем мне искать его по всем семи морям, если он уже здесь?

– А если ваша встреча закончится не так, как тебе бы хотелось? – намекнул Кари Треска. – Если ты погибнешь, твой отец не обрадуется, оставшись вовсе без сыновей.

– Своей безвременной гибелью ты окажешь очень дурную услугу моей сестре, фру Лив! – вставил Ивар хельд, напоминая обещание Сигмунда в случае гибели последнего из сыновей отослать жену и взять другую, молодую. – А она всегда была добра к тебе и заслужила, чтобы ты подумал о ней!

– Кроме того, если ты погибнешь, жениться на дочери Халльгрима ты тогда никак уж не сможешь! – улыбнувшись, добавил Кари. – Разве что прискачешь на черном коне черной ночью, как в сказании, обнимешь ее холодными как лед руками и увезешь в свой курган. А ведь ради нее, как я понял, ты все это и затеял.

– Я не погибну, – с твердой уверенностью ответил Бьярни. – Элит предсказала, что я одержу победу. И вовсе не ради йомфру Ингебьерг я все это затеял. Она лишь подтолкнула меня к этому решению, но мое собственное достоинство требует, чтобы в моем происхождении не осталось ни тайн, ни сомнений.

– Так зачем торопиться? Только раб мстит сразу – ты ведь знаешь эту поговорку. А, учитывая все обстоятельства, тебе, наоборот, стоит откладывать свою месть до наиболее удобного случая и тем доказывать, что ты-то как раз не рабского происхождения. Понимаешь?

– Но если я буду слишком долго откладывать, то могу не успеть, – хмуро отозвался Бьярни. – А если риг Брикрен убьет Торварда конунга? Ему это вполне по силам.

– Если кто-нибудь его убьет, то почему бы тебе тогда не разорить его дом в его отсутствие, как он разорил Камберг в отсутствие хозяина? – Ивар хельд усмехнулся. – Это будет весьма достойным, а главное, очень выгодным выходом из положения.

Но наибольшее влияние на Бьярни имели доводы, приводимые Элит.

– Я не хочу, чтобы сейчас ты покинул меня, брат мой, – говорила она, и на это ее «я не хочу» Бьярни даже не пытался искать возражений. – Кто бы ни победил из этих двоих, после того победитель наверняка наведается сюда, чтобы испытать крепость наших щитов. Мы должны подготовиться к встрече, найти союзников. А главное – узнать волю богов. И я хочу, чтобы в это тревожное время ты, возлюбленный брат мой, был рядом со мной.