Не отдавай меня - Ольга Рузанова

Эти слова никак не откликаются во мне, потому что сознание отвергает их. Я отказываюсь верить в этот бред. Абсурд.

Натужный вдох насыщает кровь живительным кислородом, но и заражает ее ядовитыми спорами, ростками сомнения.

- Ты врешь... Зачем?

- Хочешь знать, как он должен был убрать тебя?

- Карлин сказала...

- Забудь, что она сказала. Ты больше ее не увидишь.

- Она же не могла... - мямлю тихо, промерзая насквозь за мгновение.

Мозг одну за другой начинает выдавать страшные картинки. Я мотаю головой, безуспешно пытаясь стереть их, прячусь от Яна за собственными ладонями и вдруг чувствую тяжесть и жар его тела. Подмяв меня под себя, он касается губами моего уха.

- Я могу гарантировать тебе безопасность, только если буду рядом с тобой.

Молчу, отчаянно борясь со подступающими слезами, воздух в себя рывками втягиваю. Трясусь как листок на ветру.

- Пока ты моя, тебе ничего не угрожает. Дыши.

Глава 37

Утром, даже не открывая глаз, понимаю, что Яна уже нет. Не чувствую его энергетики. Воздух прохладный и разряженный.

Забравшись в головой под одеяло, сворачиваюсь в клубок. Новая действительность пугает до ужаса.

Но через несколько минут в дверь стучат, и в комнату входит улыбчивый Иван Борисович, и начинаются утренние процедуры.

- Кашель есть? - спрашивает, прослушивая мою грудь.

- Почти нет.

- Хорошо. Боль при глубоком вдохе?

Мне трудно дышать только когда Лютый рядом, но это было и до побега.

- Нет.

- Отлично.

- Тут тоже заживает, да? - осматривает ушибленный бок.

- Да, болит меньше.

- Идешь на поправку.

- Иван Борисович, а я могу выходить на улицу?

- Конечно. - удивляется вопросу. - С моей стороны противопоказаний нет, конечно, если там не проливной дождь.

- Тепло. - указываю рукой на окно.

- Значит, следует спросить у... Яна Викторовича.

- Хорошо.

После укола и капельницы, я принимаю душ, сушу волосы и, одевшись, выхожу из комнаты.

Рискую, конечно, потому что разрешения не спрашивала, да и Дарья ничего на этот счет не говорила, но оставаться одной наедине со своими мыслями страшнее, чем вызвать гнев Лютого.

Выхожу из комнаты, осматриваюсь.

Пол коридора третьего этажа застелен ковровым покрытием, стены отделаны крашеной вагонкой, с потолка свисают светильники в виде стеклянных кубов. Прежде я никогда не была здесь.

Шагаю бесшумно и вдруг сталкиваюсь с выходящим из другой комнаты Адамом. На нем только трико, на плече полотенце.

- Ты куда? - спрашивает грубовато.

- Вниз. На кухню.

- Тебе разрешили?

Я ему не нравлюсь. Его кажется, бесит сам факт моего существования.

- А я что, в тюрьме, чтобы спрашивать, можно ли мне выйти из комнаты?

Испугавшись собственной дерзости, ускоряю шаг и обгоняю его. Брат Яна ничего больше не говорит, слышу только, как спускается за мной по ступеням и на первом этаже сворачивает в сторону лестницы в цокольный этаж.

Я же иду на кухню и, зайдя, останавливаюсь на пороге.

- Ты чего? - вскидывается Даша.

Стоя у стола, она составляет чашки на поднос, который, очевидно, собиралась нести мне.

- Плохо себя чувствуешь?

- Нет. - улыбаюсь. - Все отлично. Я на завтрак спустилась.

Сузив глаза, Дарья, быстро осматривает меня с головы до ног и кивает.

- Садись.

- Здравствуйте! - приветствую громко Лидию и стоящую ко мне спиной Алину.

- Здравствуй. - отзывается девушка.

- Доброе утро. - угрюмо отвечает Лидия, и это, пожалуй, впервые, когда она приветствует меня.

Выставив передо мной мой завтрак, Даша наливает для себя чашку чая и садится напротив.

- Тебе Лютый разрешил выходить из комнаты?

- Я не спрашивала.

Поджав губы, она демонстративно задирает брови, но от комментария воздерживается. Бьюсь об заклад, сразу после завтрака Яну будет доложено о моем своеволии. Но мне не страшно, потому что ночью, после нашего разговора, когда он назвал меня своей, интуитивно почувствовала подобие некой власти над ним.

- В следующий раз спрашивай.

- После обеда я хотела бы погулять.

Сдержанно вздохнув, она делает глоток из чашки и берет печенье.

- Я позвоню Лютому. Если он разрешит, значит, выйдешь.

- Он разрешит. - говорю уверенно.

В глазах Дарьи мелькает усмешка. Сделав вид, что не заметила ее, припадаю грудью к столу и тихо шепчу:

- Ты знала про Карлин? Ну... что она меня убить собиралась.

Воровато оглянувшись через плечо на женщин, она тоже подается ко мне.

- Да уж все знают.

Нервно хмыкнув, я потираю подборок и провожу ногтями по коже шеи от уха до горла.

- Хочешь сказать, она настолько ужасна?

- А у тебя остались какие-то иллюзии на этот счет?

- У меня?.. Нет... - мотаю головой неверяще. - Если она... такая, то... то за что он ее любил?

Даша начинает смеяться. Хватается за чашку с чаем, пытается отпить из нее, но возвращает обратно на стол.

- Ты хочешь, чтобы я сейчас начала доказывать тебе, что не было там никакой любви?

Боже... А что это так выглядит со стороны?! Будто я ревную?!

- Нет!.. Мне просто интересно, как такое возможно между двумя любящими людьми!..

- Про любовь... это Карлин тебе сказала?

- Да... сказала, что они очень давно вместе.

Быстро облизав губы, Дарья снова смотрит через плечо, а затем возвращает взгляд ко мне.

- Это правда. Я слышала, что они с юности вместе.