Разящая стрела амура - Ирина Родионова

— Нет! Это означает, что я встретил ту женщину, о которой мечтал всю жизнь и уже отчаялся ее найти! Женщину, сохранившую чистую, незапятнанную душу! Я хочу на ней жениться, Кристоф.

На мгновение слуге показалось, что его светлость шутит, но глядя в горящие глаза хозяина, Кристоф понял, что дело принимает серьезный оборот.

— Но она же… Она ведь… — слуга замялся. — Его Величество уничтожит вас! Вы ведь не можете перейти дорогу королю!

— Мне кажется, я знаю, кто нам поможет, — заговорщицким тоном сказал его светлость.

Кристоф задумался, потом прикрыл ладонью рот.

— Нет! Она никогда не согласится!

— У нее просто не будет другого выхода, — пожал плечами граф и поднял вверх кубок. — Выпьем за наш успех, мой дорогой друг!

— Но… Вам не кажется, что сначала нужно узнать, согласится ли Франсуаза де Пуатье стать вашей женой? — Кристоф склонил голову набок. — Не каждой девушке выпадает шанс стать официальной фавориткой Его Величества, может быть, она предпочтет короля.

— Нет, Кристоф, нет, — Максимилиан улыбнулся. — Я знаю, что она не такая, и я знаю, что она влюбилась в меня с первого взгляда!

— Он сошел с ума, — слуга поднял стеклянный взгляд на подоспевшего Пьера с тарелками.

— Это ничего, главное, чтобы аппетит его светлости остался прежним, философски заметил трактирщик, расставляя тарелки с холодной осетриной, устрицами и ароматной бужениной. — Обыкновенно, радости сердца заставляют забывать о радостях желудка.

— Не волнуйся, дружище! — хлопнул его по спине граф де Полиньяк. — Я чувствую волчий голод и вряд ли когда-нибудь утрачу аппетит.

— Это, ваша светлость, самое главное, — очень серьезно заметил Пьер. Ежели человек на самом деле влюблен, то думает о том, как бы продлить свое счастье, а значит, хорошо кушает и спит. Сами подумайте, если ответное чувство у дамы вспыхнет и случится это неожиданно, то на что же будет годен голодный и не выспавшийся кавалер? Я думаю так — влюбленный мужчина должен питаться усиленно и самыми лучшими продуктами, так как в случае успеха ему понадобится очень много сил, очень.

Трактирщик многозначительно посмотрел на графа де Полиньяка. Тот расхохотался.

— Я понял тебя, Пьер, давай тащи сюда устриц, карамель с орехами и разного мяса с горчицей — сегодня у тебя будет хорошая выручка!

— Вот это я понимаю, ваша светлость, — ответил трактирщик, — сразу видно, что влюблены вы не на шутку и с серьезными намерениями. Матильда! Устриц!

Ариадна Парисовна сидела за ночным столиком напротив огромного ложа «кандидатки в официальные фаворитки», раскладывая большие старинные карты таро. Утомленная Вера Николаевна, обхватив коленки, наблюдала за процессом гадания. Мадам Савина раньше вообще не верила ни в какие предсказания, ни в какие индивидуальные гороскопы и прочую «хиромантию», но после случившегося сегодня…

— Ну, что там? — то и дело нетерпеливо спрашивала Вера Николаевна, вытягивая вперед шею и пытаясь понять, что обозначают странные рисунки на глянцевой черной поверхности карт.

— Подожди, — отмахивалась потомственная ведьма, незаметно переходя с мадам Савиной на «ты».

Не так-то просто, знаете ли, видеть перед собой шестнадцатилетнюю красотку, и при этом осознавать, что это сорокатрехлетняя учительница музыки. Единственное, что роднит эти две реинкарнации одной и той же души полное отсутствие опыта в интимных отношениях с мужчиной. Хотя, насчет последнего Ариадна Парисовна невольно улыбнулась. Похоже, что за сегодняшний день мадам Савина узнала о сексе больше, чем за всю свою жизнь.

Вера Николаевна напряженно следила за мимикой госпожи Эйфор-Коровиной, пытаясь угадать, что пророчат карты, но на лице потомственной ведьмы ясно читалась одна растерянность.

— Ну, что там?! — снова нетерпеливо заерзала мадам Савина.

— Непонятно… — вздохнула ведьма и вытащила из складок свой юбки хрустальный шар.

Держа сей предмет на ладони, Ариадна Парисовна некоторое время напряженно в него всматривалась, но от этого недоумение потомственной ведьмы только росло.

— Ничего не понимаю, — пробормотала, наконец, госпожа Эйфор-Коровина и уставилась на мадам Савину.

— Ну что там?!! — Вера Николаевна даже подпрыгнула.

— Помнишь нахала, который приперся к обеду? — спросила потомственная ведьма.

— Которому кастрюлю на уши одели? — хохотнула мадам Савина.

— Угу, — кивнула ведьма.

Вера Николаевна внезапно посерьезнела, опустила голову, поджала губы и начала нервно теребить подол своей абсолютно прозрачной ночной рубашки.

— Кошмар! Никогда в жизни не видела подобного хама! — выдала она через несколько секунд, но дрожащий голос и улыбка, то и дело вылезающая из-под маски возмущения, выдали мадам Савину с головой.

Ариадна Парисовна закрыла глаза, повернула голову в другую сторону, открыла глаза и снова взглянула на Веру Николаевну. Та изо всех сил хмурила брови и сжимала губы, но их уголки все равно ползли вверх, а глаза сверкали как пульсары средней величины.

— Понятно, — протянула потомственная ведьма.

Положив ладони на стол, она некоторое время барабанила пальцами, задумчиво глядя на Веру Николаевну.

— Что понятно? — переспросила мадам Савина, уже не пытаясь согнать улыбку, распластавшуюся на ее лице от уха до уха.

— Он и есть избранник! Блин… — воскликнула потомственная ведьма.

— Этого не может быть! — Вера Николаевна изобразила картинное возмущение. — После того, что он устроил сегодня, между нами ничего не может быть!

И мечтательно уставилась куда-то вверх, покачиваясь вперед-назад.

Ариадна Парисовна и без чтения мыслей смогла бы детально реконструировать кино, проплывающее в данный момент в голове Веры Николаевны. Она, гордая и неприступная, прогуливается по прекрасному саду и вдруг, перескакивая через живые изгороди и топча лужайки, невесть откуда, появляется разгоряченный конь, а на нем граф де Полиньяк с огромным букетом. Этот букет молодой человек швыряет к ногам мадам Савиной, бухается перед ней на колени и молит о прощении, говоря, что влюблен и жизни без прекрасной Веры Николаевны не видит. Она ему конечно: «Подите прочь! Негодяй! Как вы смеете! После того, что вы натворили!

После того, как осмелились оскорбить меня в присутствии матери!». А он: «Я убью себя, если вы меня отвергнете!». Это продолжается около получаса. Мадам Савина попытается бежать, он ее догонит, схватит за плечи, резко развернет к себе и, будучи не в силах сдержаться, запечатлеет на ее губах страстный поцелуй…

В следующую секунду потомственная ведьма вздрогнула и покраснела. Дальнейшее чтение мыслей мадам Савиной могло бы, пожалуй, и герцога Шуазеля вогнать в краску! Пунцовая от «прочтенного» госпожа Эйфор-Коровина вылетела из спальни Веры Николаевны и поспешно затворила за собой двери.