Чай с пряностями, или Призраки прошлого (СИ) - Ветова Ая

- Я вас внимательнейшим образом слушаю, - изрек детехтив, настраиваясь на долгий и, несомненно, мучительный разговор.

ГЛАВА 34, в которой фигурируют другие представители рода пресмыкающихся

- Жалоба у меня на соседку, змеюку подколодную, - начала старушка, состроив жалобную физиономию, но это не проняло Слоувея. - Я ее завсегда подозревала. Больно она добрая была. То для сирот шапочки свяжет, то детишкам на Зимний Коловорот угощения раздаст, то соседям свои кислые яблоки и червивые сливы предложит. Ух змеюка! - и Лакмер потрясла в воздухе сжатым кулаком.

- Позвольте полюбопытствовать, какое отношение чужие сливы и шапочки имеют к вам?

- Да видимость это одна была. Она и мужа моего покойного обхаживала. У самой-то муж давно помер, а сын евонный на судне работал, редко дома бывал. Наездами. Вот она мужа моего и стала заманивать. Попросит то одно, то другое. То кран починить, то ветку дерева отпилить, то крышу подлатать. И все в мое отсутствие, потому как разве ж я 6 ему позволила?! Он ей поможет, а она его потом подкармливает, гадюка подлая.

- А вы своего мужа не кормили? - сухо осведомился Слоувей.

- Да на него никакого съестного, бывало, не напасешься! - возмутилась Лакмер. - Вечно жрать хотел. Я и то буфет и погреб под замком держала. Просто прорва!

- Ближе к делу, уважаемая.

- Так я и говорю, соседка, сколопендра, подманивала мужа-то моего. А у самой-то на уме было вовсе сманить его, без опоры меня, сироту, оставить.

Старушка пошмыгала носом, цепко поглядывая на детектива.

- И что?

- А то, что, когда подохла змеюка... это уже после смерти моего мужа было... я вздохнула с облегчением. Так тебе и надо, думаю, сучка ты облезлая! Я бы еще и на гроб ее плюнула, только меня ни на похороны, ни на поминки не позвали, сквалыги.

- Я все еще не понимаю сути ваших претензий, ниссима, - поморщился детектив.

- Дык я ж и говорю. Сманивала мужа моего эта прошмандовка все время. Потом я дом свой продала. Гельшмэнам этим, аферистам, чтоб им пусто было, ободрали меня, как липку, сироту... - старушка снова демонстративно зашмыгала носом, но на лице детектива не дрогнул ни один мускул. - Я в деревню к дочери перебралась. А как соседка-то перекинулась, то сын евонный тоже дом продал.

- Я очень занят, ниссима... - начал заводиться Слоувей, понимая, что родник жалоб только начал бить, и скоро детектив потонет в бурном потоке излияний старушки.

- Я тебе налог плачу! - перебила старушка. - А как ты есть полиция, из моего кармана оплачиваемая, то и слушать меня должон.

- Даю вам пару минут, чтобы изложить суть претензий и к сливам, и к грушам, и к покойным соседям, - твердо сказал Слоувей. - А потом я попрошу дежурного выдворить вас вон из участка.

Дирги бросил испуганный взгляд на начальство, но только щелкнул каблуками и втянул живот. Старушка посмотрела на констебля, скептически хмыкнула и продолжила свой рассказ.

- Так жалобу я принесла на соседку, нисс детехтив, - сказала она. - Пусть гадину энту в тюрьму отправят. За соблазнение чужих мужей. Иду я тут, значится, давеча мимо дома ее бывшего и вижу... Сидит эта ехидна с муженьком моим на кухне... Листья-то все облетели, я их хорошо в окошко видела.

- Кого видели? - недоумевающе пошевелил усами Слоувей.

- Да соседку покойную. Сидит, говорю, с муженьком моим и чай распевает. Ровнешенько у окошка сидят. Как будто мне назло. Сидят и милуются. Я сначала аж дар речи потеряла. Потом подошла и в окошко им клюкой постучалась. А они хоть бы хны...

- Постойте, любезная... - потер виски Слоувей. - О каком муже вы выговорите?

О своем новом?

- Каком новом? Мне и одного дармоеда хватило!

- То есть вы о покойном, что ли?

- Так я же тебе соларским языком талдычу: сидит муж мой покойный с соседкой...

- Покойной? - стараясь казаться спокойным, переспросил детектив. Дирги сделал руками жест, отгоняющий нечистую силу.

- Да со змеюкой этой.

- А вы не обознались?

- Да за кого ты меня принимаешь? - обозлилась старушка. - Я их ясно видела. Пошла в дверь колотить - так не открывают. Я к окну - так уж нет никого. Потом смотрю - они уже в саду гуляют за ручку под зонтиком. И опять о чем-то шепчутся. Мне, небось, косточки перемывают. А эта сколопендра еще такой взгляд на меня кинула: накося, мол, выкуси, но не видать тебе мужа своего, как своих ушей. Так вы ее, нисс детехтив, в тюрьму посадите. Нету правов у нее чужих мужей воровать.

Детектив беспомощно посмотрел на Дирги, и тот ответил отчаянным взглядом.

- В Соларии есть закон, который позволяет арестовывать призраков? - поинтересовался Слоувей вслух.

- Чаво не знаю, того не знаю, - поджала губы Лакмер. - Ты ж у нас начальство, тебе и меры принимать.

- Я за доктором? - деловито осведомился Дирги, но не успел взяться за ручку двери, как она открылась, и на пороге обнаружился искомый.

- Добрый день, - сухо поздоровался со всеми присутствующими доктор Ивилс и перешагнул порог кабинета.

- Добрый? - грустно переспросил Слоувей, косясь на Лакмер. - Ну раз вы так считаете... то, конечно, добрый.

- День, когда не прибавилось ни одного пациента, не случилось ни одной накладки с документацией, не произошло ни одного столкновения с благодарными родственниками больных или самоотверженными сотрудниками лечебницы, по праву может считаться добрым, - пожал плечами доктор.

Дирги усмехнулся.

- Мне жаль вас огорчать, доктор, - погладив усы, сказал детектив, - но в одном пункте вы ошиблись.

- Вот как? И в каком же?

- Боюсь, что пациентов у вас... хм... пациенток сегодня прибавится, - и детектив выразительно кивнул на Лакмер.

- И что тут у нас? - осведомился Ивилс.

- Ниссима пришла подавать жалобу на покойных мужа и соседку, которых только что видела...

- Я видела! Своими глазами! - взвилась старушка. - Сама глазки строит, а муженек мой за ручку евонную держится. Сколопендра, как есть сколопендра.

- Понятно, - хладнокровно согласился Ивилс. - Не соблаговолит ли ниссима пройти со мной и пожить пару дней в больнице?

- Еще чего! Я крупу утром замочила. Чтобы по возвращении кашу варить. Пропадет ведь.

- В больнице вас ожидает бесплатный обед и ужин...

- Хм. Ну, тогда я согласная.

- Дирги, проследи, чтобы ниссима дождалась доктора в коридоре, - приказал детектив.

Дирги козырнул и, с опаской косясь на трость старушки, выманил Лакмер из кабинета. Через минуту остались только Слоувей и Ивилс.

ГЛАВА 35, в которой упоминаются редчайшие представители флоры

- Мне очень жаль, доктор, но пока наши беды не закончились, - со вздохом развел руками детектив.

- Ничего. Я начал уже немного разбираться в природе этого поветрия.

- Вот как? Поделитесь со мной?

И детектив указал Ивилсу на кресло для посетителей. Доктор скрипнул креслом и суставами, пытаясь устроиться на казенной мебели поудобнее.

- Насколько я понял, все сошедшие с ума имеют один пунктик. Безумные видения всегда связаны с их далеким прошлым. Как будто эта болезнь извлекает из памяти пациентов детские мечты, кошмары или болезненные воспоминания.

- Но это можно отнести к любому сумасшедшему...

- Отнюдь. В нашем случае можно даже говорить о полном одушевлении этих воспоминаний. Например, один из первых случаев болезни. Фонарщик. Помните фонарщика? Так вот, ему привиделась дверь дома, которая не пускала его внутрь. Оказалось, что родители напугали мальчика в детстве, когда он один раз хотел ночью улизнуть с друзьями. Ребенку сказали, что дверь, на которую наложили магию, укусит его или даже проглотит. Бедный фонарщик признался, что в детстве ему не раз снились кошмары, воплощающие этот страх.

- Нисс Эдмарус?

- Тут все просто. В отрочестве страстно мечтал стать капитаном корабля и исследовать новые земли.