Опять пересдача?! (СИ) - Истокина Ксана

— А если вообще поднапрячь свой мозг на все сто процентов, Тарасова, — раздался его тихий голос.

Я похоже опять не то ему сказала.

Он стал, не спеша говорить мне формулу, которую я так правильно и не смогла ему ответить. На себя обижаться я не могу, что ее никак не смогла вспомнить потому что поняла, что я ее вообще не знала.

— Точно! — сказала я. — Именно это я и хотела сказать вам, — добавила я.

— А еще ты наверняка, мне это хотела тоже сказать, Тарасова. — Он продолжил углубляться в эту формулу. Я слушала его, затаив свое дыхание. Какой же он еще и умный. Это как же возможно столько помнить?

Через какое-то время он замолчал, открыл глаза и взгляд устремил на меня.

— Как раз это я и собиралась произнести, — соврала я.

— Тарасова, поскольку я весь билет за вас ответил, то можете смело тянуть еще билет, — произнес своим бархатным голосом Михаил Игоревич.

Вздохнув, я потянулась к билетам и взяла, который лежал на столе, вторым по счету.

— Номер билета.

— Тридцать третий, — уныло отвечаю я. Этот билет я тоже не учила.

Отвечала я еще хуже, чем на 27 билет.

— Тарасова, это совершенно не та тема, — подметил Михаил Игоревич. — Хоть что-нибудь по этому вопросу скажи, — попросил меня он.

Я попыталась что-то умное сказать, научными фразами.

— Стоять, — остановил он поток моих слов. — Эта информация не по-моему предмету.

А его не проведешь.

В общем мучились мы оба. Михаил Игоревич стал мне задавать наводящие вопросы, но я не знала, что на них ответить потому что не владела нужным материалом.

— Тарасова, ты хоть понимаешь, что толком мне по билету ничего так и не сказала? — серьезным тоном спросил преподаватель у меня.

— Понимаю, — поникшем голосом ответила я. — Я могу еще один билет вытянуть.

— А тебе поможет?

— Я не знаю, — честно сказала я.

— Я же просил учить все темы! Заранее предупреждал!

— Говорили, — согласилась с его словами я.

— Только ты решила пропустить мои слова мимо ушей, Тарасова.

— Я учила.

— Первые два билета? — предположил он.

— Несколько билетов, — призналась я.

Преподаватель буравил меня тяжелым взглядом. Он бросил ручку на стол, которая была у него в руке.

— Я не поставлю зачет тебе, Тарасова, — произнес сухо он. — Ты не знаешь материала. Выучи остальные билеты, которые не знаешь и приходи ко мне на пересдачу.

Я не сдала?!

Как?

Я сидела и не знала, что сказать.

— Можешь идти, — выдал преподаватель.

В глазах стало щипать.

Я не могу сейчас перед ним разреветься. Я и так опозорилась, завалив его зачет.

Я стала моргать глазами чтобы предотвратить поток своих слез.

— До свидания, — с трудом выдавила из себя эти слова.

Закинув все шпоры в сумку, я встала и быстрым шагом покинула аудиторию.

Выйдя в коридор, я подошла к окну. Открыла окно и громко разревелась.

Обидно до слез, что я не сдала. Не повезло с билетами. Но, если кого-то и винить в этой ситуации, то только себя. Я должна была лучше подготовиться, больше учить.

— Тарасова! Только не говори, что ты плачешь, — услышала я за спиной мужской голос.

А он зачем за мной пошел?

— Не скажу, — говорю ему между всхлипами.

— Я же вижу. — Преподаватель подошел ближе ко мне и встал справа от меня.

— А вы не смотрите, — огрызаюсь я на него.

— Еще и слышу, — добавляет он.

— Уши закройте, — советую ему.

— Ох, тебе в детский сад нужно ходить, а не пытаться университет закончить, — сообщил мне, Михаил Игоревич.

— Спасибо за совет. Я им может быть воспользуюсь.

— Только в депрессию не думай входить.

— Почему вы мне не поставили зачет? — Я повернулась к нему.

— Потому что ты не знаешь материал, — спокойно ответил мне он.

— Но другим же вы поставили. — В душе я понимала, что не заслужено свои предъявы ему предъявляю. Он пытался меня вытянуть. Давал шанс, когда сказал, чтобы я тянула еще один билет, но мое сознание заглушила обида и она не хотела уступать место разуму.

— Тарасова, к несчастью ты не единственная кому я не поставил зачет. У тебя есть соратники, то есть однокурсники, по несчастью. Подготовитесь, придете ко мне, блеснете передо мной своими знаниями, и я поставлю вам зачет. Будешь такому следовать плану и зачет тебе обеспечен, Тарасова. — Он улыбнулся мне.

От облегчения, я расплакалась.

Это получается, что он пошел за мной чтобы меня успокоить.

— Ты стала еще сильнее плакать, — подметил Михаил Игоревич. — Похоже, что я что-то не то сказал.

Я хотела ему сказать, что все в порядке и плачу я от облегчения, но он резко притянул меня в свои объятия. Весь воздух из меня вышел от такой неожиданности.

— Не надо так убиваться, Тарасова, — шепнул мне прямо в ухо преподаватель. — Придешь на пересдачу и сдашь мне. — Михаил Игоревич стал гладить меня по волосам. — Ты только не вздумай из окна прыгать из-за этого.

Он подумал, что я из окна собираюсь прыгать?

— Давай успокаивайся. Не плачь.

Ощутив его тепло и объятие, на меня уже накатило настоящее умиротворение. Я млею от его прикосновений и запаха. Носом я провела по его рубашке.

Я улыбаюсь потому что это, черт возьми, так приятно, когда осознаешь, что он ради меня оставил студентов и пришел ко мне чтобы меня успокоить.

Хочу его в ответ обнять, но боюсь, что он тогда отстранится от меня. И мне приходится сдерживать в себе этот порыв и терпеть, что я ничего не могу сделать в ответ на его объятия. А лишь стоять и стараться запомнить это прекрасное ощущение — находится в его объятиях.

— Ты знаешь, Тарасова, а я ведь, когда был студентом, то тоже не сдал предмет, — по голосу слышу, что он усмехнулся. — Именно этот предмет, который преподаю тебе. Пересдавал кучу раз. Замучил преподавателя. Не знал предмет, но настойчиво ходил на пересдачу. — Он засмеялся. — Бедный преподаватель! Он, как только меня видел, то у него сразу же глаз автоматически дергался. Только ты меня, Тарасова постарайся не доводить до такого состояния. Я не хочу, чтобы у меня глаз дергался автоматически при виде тебя. — Михаил Игоревич стал гладить рукой меня по спине.

Может машинально он это сделал, пытаясь просто успокоить? Не знаю, но я наслаждаюсь этими легкими прикосновениями его руки по моей спине.

Я слушала его мягкий голос и еще больше успокаивалась.

Он не разъединял объятия, и я только от этого еще больше радовалась.

Не знаю сколько по времени мы так простояли.

— Успокоилась? — спросил он меня.

— Да, — произнесла я.

Положив свои руки на мои плечи, он немного отодвинул меня от себя и заглянул в мое лицо.

— Не дрейф. — Он улыбнулся мне и щелкнул меня по носу. — Увидимся на твоей пересдаче.

Я замотала головой.

— Нет, на нашей. Вы ведь тоже будете присутствовать.

Он запрокинул голову и мягко засмеялся.

— Можно и так сказать, Тарасова. Через один день, я буду тебя ждать, — заявил он мне.

А мое сердце еще быстрее забилось.

Я не получила зачет. Ужасно из-за этого расстроилась, но он пришел чтобы меня успокоить. Согрел своими объятиями, разговаривал со мной тепло, почти без сарказма. После всего этого я уже не могу твердо сказать, что мне сегодня крупно не повезло и что удача обошла меня.

Кажется, что я нашла свою удачу.

Кажется, что моя удача маячит в лице Михаила Игоревича, и я не за что не должна ее упустить.

Глава 28

Через 1 день

В аудитории собралось примерно половина моих однокурсников.

Это все к Михаилу Игоревичу на пересдачу?

Вот это да!

Жестко он с нами, но должна признаться, что справедливо.

Пришел Михаил Игоревич и сразу же разговоры все затихли.

— Рассаживайтесь в шахматном порядке, — дал указание нам преподаватель.

Мне к сожалению, досталось вторая парта потому что дальнею парту я не успела занять.

Но, когда села за вторую парту, то поняла, что от первой парты я не далеко ушла. С этого ракурса преподавателю тоже прекрасно видно, что я делаю.