Умолчания - Валентин Криндач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Известность (на фоне всеобщей невзрачности).
Сила (на фоне ничтожества жалких).
Честность (на фоне бесчестия; другой же честный воспринимается
как конкурент).
Не грешу (в этом бедламе греха).
Красиво грешу (на фоне этих безжизненных постников и ханжей).
Я мудр (их правды поддельные, моя — подлинная).
Я глуп (я простой человек, у меня — душа, а у очкариков — заумь).
И т. п. На этот список не хватит бумаги.
Но всё это вариации одного и того же.
Желания ощущать себя вершиною пирамиды,
Подножие которой — «они».
Назови мне любой поступок каждого человека
И я обнаружу под ним несознаваемое действие этой пружины.
Хотя есть исключения в каждой жизни.
Это узкие щели сверхличного духа,
Прокладываемые несчастьем и счастьем.
Уважают — пренебрегают
Если радуешься комплименту,
То будешь угнетён оскорблением.
Если расцветаешь от почтительности –
Увянешь от пренебрежения.
Если обогреваешься в одобрении,
То скрючишься от осуждения.
Если приятно быть первым,
То тошно потеряться в невзрачности.
Если ищешь ласкателей,
То страдаешь от хамства.
Если заботишься о добром имени –
Будешь мучаться позором.
Если любишь быть любимым,
Испугаешься ненависти.
Если следишь за одеждой –
Будешь стесняться в тряпье.
Качается маятник,
Колеблются электроны,
Жизнь и смерть чередуются как день с ночью,
Приливы сменяют упадки,
Удача сменяется неудачей,
Подарки — утратами,
Счастье — несчастьем,
Боль — наслаждением.
Круг друзей сменяется одиночеством.
Бедность — зажиточностью.
Полоса везения — полосой невезения.
Благородные поступки — низостью.
Качается маятник,
И мало сказать, что всё изменяется,
Но всё именно замещается противоположностью.
Таков закон жизни, непреложный как день и ночь.
Достаточно проследить всё, что угодно подольше
И увидишь, что удачи сменяются неудачами
и т. д.
Вселенная и часть её — жизнь и судьба человека –
Подобны множеству взаимосвязанных маятников,
И все они раскачиваются между адом и раем,
Между плюсом и минусом.
Между глупостью и разумностью
и т. д.
невозможно остановить эти маятники,
ибо колебательность присуща природе вещей.
Невозможно остановить эти маятники,
Но можно вырвать точку подвеса.
ПРИПЕВ
Если лицо разглаживается и розовеет от похвалы,
Оно будет жалким при унижении.
Если спина распрямляется от восхищённых взоров,
Она согнётся от насмешек.
Если глаза блестят при знаках уважения,
Они померкнут в несчастности от грубого окрика.
Если ищешь признания,
Омертвеешь от поношений.
Тот, кто связывает счастье с мечтой «быть лучше, чем они» -
Лишь увеличивает свою уязвимость,
Когда оказывается, что он хуже.
Человек познаётся по тому,
С чем он связывает своё счастье.
С чем связываешь счастье ты?
Тот, кто связывает своё счастье
С мечтой «быть лучше, чем они»
Тот тешится мечтой заведомо несбыточной:
Ибо мир, и в том числе жизнь каждого человека
Это гигантская система взаимосвязанных маятников.
Ситуации признания, расставленные на жизненном пути,
Чередуются с ситуациями унижения.
Ситуации восхищения, преклонения и упадания ниц
Чередуются с ситуациями обнагления и глумления.
Маятник достоинства, значительности и оценки
Колеблется всю жизнь
От крайней точки оваций и преклонения
До крайней точки презрительного пренебрежения.
Закон вибрации неодолим и неумолим.
Поэтому тот, кто связывает мечту о счастье с признанием,
Будет то счастлив, то несчастлив,
Но никогда не будет уверенно счастлив надолго.
Тот, кто связывает мечту о счастье с «быть одобряемым»,
Или даже не мечту о счастье, а просто мирится
Со своей чувствительностью к одобрению или к унижению,
Тот начинает искусственно избегать ситуаций, чреватых унижением.
Он не ходит по улицам, где прилипают глумливые хамы.
Он чурается домов, где был однажды осмеян.
Он не идёт за знанием туда, где могут унизить.
Он откажется от концерта, если нет подходящего галстука.
Он выбирает профессию, где уровень хамства обещает быть низким.
Он выбирает жизненную философию, которая будет одобрена.
Он выбирает не тех друзей, которые его вырастят, а тех, что подходят.
Он идёт не туда, куда надо, а туда, где похвалят и не насмеются.
Человек чувствительный к одобрению и осмеянию,
Проходит по жизни руководимый этой чувствительностью.
Но несмотря на тягу к «быть лучше их» и избегание оскорблений,
Он то и дело впадает в неконтролируемые ситуации хамства.
Человек строим всю свою жизнь,
Включая выбор престижной жены и престижной профессии,
По формуле «быть выше, чем большинство».
Но это большинство состоит из таких же.
Поэтому каждый ежечасно страдает от униженного достоинства.
ПРИПЕВ
Если есть лицевая сторона, то есть и оборотная.
Если радуешься победе в споре, то терзаешься поражением.
Если счастлив оттого, что любим, то заледенеешь от безразличия.
Если радуешься знакам учтивости, заплачешь от унижения.
Если рисуешь себе картины апофеоза, триумфа, рукоплескания,
То будешь обречён на пароксизмы отчаяния, когда плюнут в лицо.
Когда Христа ударили по правой щеке,
Он, возможно, подумал: «Вот пришла незатейливая машина
Для битья меня по правой щеке»,
И подставил левую, чтобы удостовериться, что не чувствует унижения.
Тот, кто связывает мечту о счастье
С надеждой быть лучше других и ищет подтверждения этому
в аплодисментах,
тот будет непременно то счастлив. А то несчастлив,
ибо ситуации признания чередуются с ситуациями низведения,
несмотря на любые старания искателя одобрения.
Нет никакой возможности быть счастливым
Для того, кто зависит от одобрения и пренебрежения.
Единственное, что остётся маньяку уважения –
Это перестать быть маньяком
И вырвать точку подвеса маятника «уважение-пренебрежение».
В этом случае Вселенная останется громадной системой маятников.
Но маятник «они меня уважают — они мною брезгуют» исчезнет.
Исчезнет корень зла, ложно направляющий жизнь.
Исчезнут безобразные поступки, исходящие от амбиций.
Исчезнет месть, которая есть попытка возвратить себе значительность.
Исчезнет ненависть, как бунт против унижения.
Исчезнет несчастность, как отчаяние от неуважения.
Исчезнет застенчивость, как боязнь быть униженным.
Исчезнет ложь, как домогание одобрения.
Исчезнет халтура, создаваемая честолюбцами.
Исчезнет страх, ибо страх — это почти всегда страх унижения.
Исчезнут войны, ибо они затеваются от угрозы потери лица.
Исчезнет жестокость, ибо суть её — быть выше, чем жерства.
Исчезнет пошлость, ибо ядро её — чванство.
Исчезнут галстуки и прочая никчемушная бижутерия.
Исчезнут зеркала и нарциссизм.
Исчезнут придурки, кичащиеся небылицами.
Исчезнут конкурсы в театральные вузу.
Исчезнут очереди за неудобным шмотьём.
Исчезнут склоки, терзающие каждую семью.
Исчезнут разбитые носы как издержка «я лучше тебя».
Исчезнет поклонение богатству.
Исчезнут блатные, больные непомерной гордыней.
Исчезнут насмешки, реабилитирующие поруганное достоинство.
Короче, вселенная в значительной
