Тахиона - Татьяна Грай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Было море одно - давно это было, много времени прошло, стало морю одному скучно. Выплюнуло море сушу, стало с ней разговаривать. Немножко веселее. Долго так было - опять стало скучно морю. Выплюнуло море рыб, а суша родила зверей и деревья. А потом суша и море подумали и превратили двух рыб в людей. Стали слушать, о чем люди разговаривают... Жили эти люди на очень большом острове, где много разных зверей и деревьев, и звали первых людей Корилентио-лек и Матадиса-лар. И были у них дети...
Тронхэйм слушал бормотание мальчика, думая при этом, что, кажется, система мифов о происхождении жизни и людей здесь общая для всех известных планет, населенных гуманоидами, и само представление о возникновении человечества от одной-единственной первопары (вышедшей к тому же из воды) сохраняется везде с удивительным постоянством. Рамо-лой говорил гладко, без запинок, - видно было, что рассказ он давно заучил наизусть и произносит его бездумно, нанизывая слова на нить примитивного сюжета совершенно машинально.
- ...Сургоров было много; и таритов, тех, что родились от второго сына Корилентио-лека, тоже было много, и тех, что родились от третьего сына, тоже было много - они звались лоросами...
"Так, - соображал Тронхэйм, - сейчас рядом, на островах, существует четыре племени, и в рассказе учтены только они, как происшедшие от четырех сыновей первого человека... сургоры - от старшего сына... Но это значит, что племена живут на островах достаточно давно, легенды отстоялись, практически исключив то, что было прежде... а прежде был один "очень большой остров". Видимо, не случайно у сургоров такие лодки, - способные выдержать серьезное морское путешествие. Но почему они ушли с материка?"
- ...А еще были розовокожие, - услышал вдруг Тронхэйм, и сосредоточился на рассказе мальчика.
- ...розовокожие, которые родились от младшей дочери Корилентио-лека и дикого анаталта. Их считали младшими братьями, и когда...
Тронхэйм уловил едва ощутимую заминку в рассказе, словно Рамо-лой забыл какое-то слово, мгновенно подобрал другое, вполне подходящее, но - не то... Ипполит Германович взглянул на колдуна. Карпацико-тин сидел неподвижно, полузакрыв глаза, и, казалось, не обратил внимания на крохотную паузу в повествовании.
- ...И когда четыре племени решили уйти с большого острова, розовокожих взяли с собой...
"Почему - решили уйти с большого острова?" - Ипполит Германович понял, что пауза в рассказе вызвана тем, что мальчик пропустил часть легенды, и стало ясно, что имел в виду колдун, говоря: "Расскажи ГОСТЮ". Причины ухода с материка посторонних явно не касались. Но если сургоры приняли землян за тех самых розовокожих, которые отбыли когда-то с атоллов на материк, то какой смысл скрывать причину переселения на острова? Ведь прежние соплеменники знают ее. Значит, есть что-то еще. Возможно, наоборот, сургоры сразу поняли, что земляне - совсем другие розовокожие?
- ...были упрямы и непослушны, кровь дикого анаталта, буйная, темная, говорила в них своим языком. И розовым стало тесно, они захотели вернуться на большой-большой остров. И они взяли лодки, много еды, воду - и уплыли. Но у них не было... - ученик вновь запнулся. На этот раз заминка продолжалась с полминуты. Мальчик сосредоточенно смотрел прямо перед собой, обдумывая дальнейшие слова. Тронхэйм насторожился. Тут уже пахло не пропуском части сюжета, а - заменой.
- У них не было... орехов, сок которых возвращает бодрость уставшим, и они погибли среди большой соленой воды, - Рамо-лой посмотрел прямо в глаза Тронхэйму и пояснил: - Их сожгли лучи Ди-талилы. - И продолжал, теперь уже спокойно, вернувшись в привычное русло повествования. - В те времена вождем сургоров был Каси-гор, и он мудро правил...
Тронхэйм подумал, что сургорам, похоже, неизвестно, что их соплеменники все же добрались до большого острова.
Закончив рассказ, Рамо-лой, встал, слегка поклонился и ушел. Карпацико-тин взглянул на Тронхэйма, ожидая вопросов. Но Тронхэйм, поблагодарив, начал прощаться. Колдун вышел вместе с социологом. Ипполит Германович вновь обратил внимание на стену, примыкающую к дому, и спросил:
- А зачем эта стена?
- Не знаю, - отрезал Карпацико-тин. - Не я строил.
И вернулся в дом.
II
Скрибнер посадил "летучку" неподалеку от развалин поселения. Ланской вышел первым. Развалины находились недалеко от границы джунглей. Полузасыпанные песком стены деревянных и каменных домиков, стоявших здесь когда-то, напоминали неудачно построенный лабиринт. Сообщив Винклеру о прибытии на место, Скрибнер тоже выбрался из машины, и они с Ланским пошли по бывшим улицам, - поселение оказалось довольно большим. Автомат-разведчик, шустро обрыскав все вокруг, сообщил, что насчитал сто двенадцать разрушенных домов. Поскольку разведка обнаружила не одно поселение, а шесть, и, скорее всего, на материке были и другие, - получалось, что население Талассы в относительно недавнее время сократилось почти вдвое; жители планеты сконцентрировались на островах в океане, а материк пуст.
Джунгли начинались в полукилометре от развалин - вставали сразу: плотной стеной возвышались деревья, перевитые лианами. А возле остатков домов возвышалась пустошь, лишь кое-где виднелись редкие кустики и пучки травы. Ланской и Скрибнер не спеша шли вдоль разрушенных стен; иногда, шурша длинным хвостом по песку, пробегала ящерица, потом вспорхнула из-за стены некрупная птица - и ничего и никого больше, тишина; лишь вдали слышался гул океана.
Начать раскопки решили в одном из самых больших по размерам строений в центре поселения. Автомат врылся в песок и вскоре извлек несколько треснувших глиняных горшков, потом - деревянную миску, потом еще груду вещей домашнего обихода. Предметы имели явное сходство с теми, что до сих пор использовались в домах сургоров.
- Похоже, они действительно прежде жили вместе, - сказал Ланской, осматривая миски, стоящие на песке. Я говорю об островитянах и розовокожих.
- Это я понял, - довольно язвительно отозвался Скрибнер. - Посмотрим в других домах?
Они перешли на соседний квадрат - здесь от дома остался лишь фундамент, стены разрушились почти полностью, и только небольшой кусок каменной кладки торчал на южной стороне основания. Автомат сначала выкопал такую же кучу горшков, как и в первом доме, а потом глазам людей предстала несколько неожиданная вещь, - во всяком случае, они не имели сведений о наличии подобных предметов у сургоров. Это была обожженная глиняная дощечка, на которой черной и белой красками изображался стоящий на одной ноге человек. Скрибнер взял табличку и поцарапал рисунок маленьким камушком. Краска не соскабливалась.
- Любопытная штука, - сказал Ланской и, показав табличку автомату, приказал: - Ищи такое же.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});