Золотая Колыма - Исаак Гехтман

…Большинство строений на Колыме возведено пока из дерева. Даже колымская столица, Магадан, — город, выстроенный главным образом из полярной лиственницы. В еще большей степени характерно это, конечно, для пунктов в районе тайги и приисков, где глина почти не встречается.

Тем более неожиданно предстает перед глазами совершенно индустриальный пейзаж, когда за изгибом шоссе возникает совсем еще молодой городок Атка. Двухэтажный каменный жилой дом, кирпичные будки, два больших фундаментальных здания гаражей и складов, похожие на корпуса московских, довольно крупных цехов, — все это построено здесь из кирпича. В Атке найдена глина и открыт кирпичный завод, работающий с полной нагрузкой. Он поставляет кирпич не только для местного строительства, но и для Магадана.

Городок полностью снабжен электрической энергией, которой хватает и для производственных надобностей. В стороне от электростанции стоит гигантский бензиновый бак из котлового железа, сваренный здесь же на месте. Автомобиль подъезжает к бензиновой колонке и заправляется бензином. Шофер грузовика идет в «Дом шофера», получает там сытный горячий обед из нескольких блюд, покупает в буфете булочки из белой муки, яблоки, молоко, папиросы и отдыхает на отдельной койке с чистым бельем и теплым одеялом. Засыпает он под звуки радио, передающего новости Дальтасса из Хабаровска…

Уже сейчас этот приарктический городок напоминает собою фабричный пригород Тулы или Москвы. Но безошибочно можно утверждать, что в нем значительно более оживленно, чем, скажем, в Серпухове или Можайске. За день здесь проходит добрая сотня машин с пассажирами и грузами. Через Атку приезжают и уезжают гости с приисков, из Магадана, а иногда и из Москвы или Архангельска — через реку Колыму и Великий северный путь.

…Ранним утром мы оставляем Атку. Солнце косыми лучами прорезает ущелья сопок, разрисовывая их склоны самыми необычайными оттенками. Вот сопка, покрытая бархатом ягеля. Одна половина ее светлозеленая, другая, куда лучи проникают сбоку, — темнофиолетовая. Высокая гора на переднем плане увенчана грудой скал, напоминающих древние рыцарские замки. Отлогий скат горы светится нежнейшими золотистыми отблесками. Вершины редких горных лиственниц кажутся на их фоне ажурным кружевом, еще больше оттеняя эту световую симфонию.

Автобус стремительно одолевает пространство, и перед нами развертываются все новые пейзажи, один красочнее другого. Только начало дня, но уже жарко. Климат Колымы резко континентален. Зимой здесь нередкость морозы в шестьдесят семь — семьдесят градусов. В нескольких сотнях километров западнее, на Оймеконе, морозы наблюдались даже и в семьдесят шесть градусов. Это самое холодное место на всем земном шаре. Но летом зато здесь так же жарко, как в Крыму. С июня по август в приисковых районах и в долине реки Колымы жара достигает 40 и 45 градусов днем, спускаясь до 10 градусов ночью.

Необыкновенное количество ультрафиолетовых лучей и, возможно, космической радиации в течение нескольких дней покрывает коричневым загаром лица колымчан. Весной, когда надо надевать синие очки, чтобы защитить глаза от ослепительного сияния солнца и снега, здесь практикуются прогулки на лыжах. Лыжники бывают обнажены по пояс — фантастическое впечатление производят они, быстро идущие по двухметровому снегу в трусиках и синих роговых очках.

Шоссе делает небольшой поворот направо. Вдалеке, по сияющей от солнца ленте, на волах везут гигантские клетки из проволок, в клетках кто-то быстро движется. Впереди идут три полуобнаженных человека, головы их повязаны пышными белыми тюрбанами. Процессию сопровождают густые клубы пыли.

Пышные тюрбаны на головах сопровождающих людей оказываются обыкновенными полотнищами. А в проволочных клетках помещаются несколько маленьких яков и человек, подсыпающий им концентраты в кормушки. За телятами в клетках шествует целое стадо яков и бычков-симменталов. Яки медленно движутся по шоссе, подметая пыль длинными, волочащимися по земле, щетками шерсти.

Это ведут в животноводческую станцию Дальстроя на Сеймчане только что выгруженных с парохода полтораста яков и полсотни племенных бычков. За яками животновод Дальстроя Смирнов ездил специально на Памир, чтобы отобрать там наиболее подходящие экземпляры и акклиматизировать их на Колыме. По мнению Смирнова, климат Памира подходит к климату Колымы, и яки должны себя чувствовать в приарктическом крае, как дома.

Смирнов хлопочет вокруг стада и зорко оберегает его весь долгий путь от Памира по Турксибу, через всю Сибирь и Охотское море. Смирнов — воспитанник Тимирязевской сельскохозяйственной академии — энтузиаст колымского животноводства, у него целая груда проектов развития этого дела, один другого замысловатее и смелее. Акклиматизация яков — только первый опыт. После яков Смирнов намерен привезти сюда овцебыков, которые сохранились только в Гренландии и на островах Мельвиля. Далее он выдвигает проблему разведения особенного крупного оленя, которого везут с Охи на Сахалине и с Урала, затем привоз бизонов из Аскании-Нова и спаривание обыкновенного оленя с сохатым — лосем. Все эти необыкновенные породы, по наметкам Смирнова, должны разрастись и размножиться на Колыме.

Стадо идет по трассе уже вторую неделю и пройдет до места назначения еще недели три.

Шофер нашего автобуса Василий Денисенко, молодой парень с Украины, широко и весело улыбается вслед стаду. Сердце его радуется такой картине, он вспоминает стада своего колхоза, с которым связан всеми своими помыслами, хотя сейчас он и правонарушитель. Он был комсомольцем-колхозником, его выдвинули на работу в кооператив. Он сделал крупную растрату и был осужден за нее на пять лет в исправительно-трудовые лагери.

На Колыме Денисенко уже год. Раньше он работал на постройке дороги и послан был оттуда на курсы шоферов. Изучив автомобильное дело, Денисенко стал одним из лучших шоферов Колымы. Несколько месяцев назад он получил от родителей — колхозников Днепропетровщины — телеграмму:

«Напиши, не нуждаешься ли в чем, вышлем посылку и деньги».

В ответ Денисенко перевел старикам тысячу рублей денег и телеграфировал:

«Если нужно, могу выслать еще денег. Ни в чем не нуждаюсь».

У Василия Денисенко на сберегательной книжке около пяти тысяч рублей. Он зарабатывает в месяц тысячу пятьсот — тысячу шестьсот рублей. Около пятисот рублей у него высчитывается за питание, одежду, белье, койку в общежитии, коммунальные услуги и прочее. Остальное поступает в его полное распоряжение.

Это — обычный заработок шоферов, работающих на грузовых автомобилях на Колымской трассе. Вот, например, сведения из бухгалтерских книг автобазы Дальстроя на Спорном, свидетельствующие о месячном заработке лучших шоферов-правонарушителей. Шофер Антропов зарабатывает тысячу восемьсот рублей в месяц, шофер Капустин — около двух тысяч рублей, а заработок лучшего шофера-стахановца Сыча доходит иногда до трех тысяч рублей в месяц.

К этим цифрам, к прекрасному, здоровому и веселому виду шоферов Колымы нечего больше добавлять. Они служат лучшей иллюстрацией успехов советской исправительно-трудовой политики.

— Держись! — весело гикнул Денисенко, прибавляя ходу.

Счетчик дрогнул и показал семьдесят километров.

Автобус рванулся вперед. Час стремительной езды — и из тайги вынырнул новый бревенчатый городок Мякит — центр дорожного управления Колымы…

Колымское шоссе в течение трех лет непрерывно движется все дальше в тайгу. Вместе с ним перемещается и дорожное управление. Сейчас Мякит расположен, примерно, на половине всей проложенной трассы. Отсюда шоссе сворачивает в различные направления. Одна линия идет за реку Колыму, в Северный район, в Хаттынах — на полтораста километров в самое сердце тайги, где находятся наиболее богатые месторождения золота. Другая линия уходит тоже к Колыме, на северо-восток, к устью реки Утиной, впадающей в Колыму, через высочайший из колымских перевалов — Утинский, — где дорога вьется по краю отвесного ската на высоте тысячи трехсот метров.

Утинский перевал — одно из труднейших мест строительства дороги. Здесь потребовался напряженный многомесячный труд многих тысяч ударников-колымармейцев, героически боровшихся за преодоление неприступных горных хребтов. Имена руководившего здесь сооружением трассы инженера-орденоносца Семенова, начальника строительства перевала Пахомыча — простого рабочего, заработавшего здесь звание «колымского инженера», и многих других навсегда останутся в памяти колымчан. Благодаря их героической выдержке, воле и энтузиазму была покорена и на этом участке суровая природа Колымы.

Дорожный штаб Мякита, расположенный в большом деревянном корпусе, работает как бы в условиях фронта. Особенно напоминает фронт таежный телефон, которым связаны все пункты колымской тайги. Правда, сейчас, когда масштаб работы Дальстроя колоссально разросся, этот телефон уже не удовлетворяет всех требований связи.