Женщины как женщины - Елена Андрейчикова

Секс и зеленый чай

Пт, 24 окт., 13:02

Милый друг!

(Красиво звучит, где я могла это прочесть?)

Итак, милый друг!

Я никогда не смогу это произнести, глядя тебе в глаза, – поэтому пишу. Сколько это займет смс-ок, я не знаю. Надеюсь, денег на телефоне у меня хватит. И обеденного перерыва тоже. Не перебивай, прошу. Входящие звонки и сообщения я принимать не буду, пока не завершу свою речь. Ты бы сказал, пока не закончится мой ПМС. ПМС в смс… Как угодно.

Пт, 24 окт., 13:07

Настала пора положить этому конец. Нет, я не расстаюсь с тобой. Я не этого хочу. Надеюсь, взаимно. Но этой неопределенной, слегка затянувшейся (ха-ха), довольно милой, но начинающей раздражать каждый мой орган, а еще мою маму и близкую подругу ситуации мне хочется сказать «Адиос!». Заручившись их поддержкой и ста гривнами на счету, я стартую.

Я говорила, что замуж не хочу?

Вранье.

Утверждала, что люблю только свою работу и никогда не уволюсь, чтобы стать домохозяйкой? Что я – карьеристка и феминистка?

(Хм… даже самые мужественные мужчины бывают по-женски наивны. Особенно, когда им это выгодно).

Так вот – такое же вранье.

Что мне нужен от тебя только секс и зеленый чай, который ты вежливо завариваешь по утрам, перед тем как выставить меня за дверь?

Тоже вранье, конечно!

Кстати, я люблю черный.

Пт, 24 окт., 13:11

Что в Европе девушки о замужестве до тридцати пяти даже не думают, а я прогрессивная европейская женщина?

Вранье! Вранье! Вранье! Посмотри на мои карие раскосые глаза. Это же доминирующий азиатский ген.

Не звони мне, сказала! Трубку не возьму!

Я должна выпустить наружу этих ядовитых змей, которые жалят меня беспощадно, не дают мне спокойно жить, спать, дышать, да просто любить тебя в той позе, которая тебе больше всего нравится.

Пт, 24 окт., 13:20

Помнишь, два месяца назад мы ходили на свадьбу нашей общей подруги? Я была так счастлива. Мы танцевали, ты обнимал меня как родную. В тот момент мне хотелось читать по твоим глазам: свадьба, дети, как мило… я тоже так хочу. Искренняя улыбка. Я помню, сколько ты выпил. Не поверю, что это был всего лишь Чивас.

Только сейчас я, дура, поняла, что тебе просто нравились мои ироничные шутки про невесту и жениха. Я вторила твоему циничному настроению, и ты умилялся моею… как бы это назвать?.. необременительной доступностью.

Вранье!

Пт, 24 окт., 13:28

Каюсь! Врала, ибо не видела другого выхода. А что мне нужно было сказать? Что я хочу надеть на себя эту смешную фату и обязательно подвязку, которую ты мне должен снять зубами в конце вечера? Что я хочу свидетелей и торт с белковыми голубями? Что обязательно надо пригласить тетю Лиду из Троицкого и всю семью моего двоюродного дяди из Харькова, а то обидятся? Чтобы ты понял, что моя Щ вместо Ш в некоторых словах обусловлена не логопедической гламурностью, а пейзанским происхождением? Что, цитируя Канта и прогнозируя рост цен на рынке недвижимости Одессы, я остаюсь бабой? Обычной бабой с языческими забобонами и страстно-бредовым – генетически обусловленным желанием взять себе другую фамилию? Ты и так самозабвенно оберегал ее аж до тридцати шести. Может, поделишься?

Пт, 24 окт., 13:34

Стоп! Не пиши мне ничего! Я же сказала, читать не буду. Позволь мне выговориться. Даже если это первый для меня (и он же последний для тебя) по-настоящему честный спич.

Вранье все!

Я была бы рада даже без фаты и подвязки. И платье можно скромное, не свадебное, любое Дольче.

Пт, 24 окт., 13:41

И харьковскому дяде нашла бы как объяснить, почему его не пригласили на столь знаменательное событие.

И без голубей можно. Розочки хотя бы масляные на торте оставить. И без фотосессии и видеосъемки (на что только не согласишься после тридцати!).

Но фамилию я бы взяла.

В обмен разрешила бы футбол-пиво с друзьями и ноги на стол после ужина. (Только полуфиналы и финалы… И только на журнальный столик).

Стоп! Это сообщение удалю. Что-то пообещать я всегда успею.

Пт, 24 окт., 13:48

Ушло, жаль.

Пт, 24 окт., 13:50

А твоя мама, между прочим, мечтает тебя женить! Сделай это хотя бы для мамы. Она так хочет внуков!

Ах, я как-то утверждала, что хочу быть «чайлд-фри»?

Ну… ты уже понял. Вранье.

Пт, 24 окт., 13:52

Я столько тебе врала, что, конечно, ты имеешь право стереть все эти послания, мой номер телефона и меня из своей жизни.

Мне придется это принять. Потому что на лжи.

Не звони, подожди еще немного.

Пт, 24 окт., 13:55

Но вдруг (такое же тоже может быть, хотя я себе это слабо представляю) ты тоже мне врал. Вдруг когда-нибудь ты все-таки думал о том, чтобы иметь семью, любящую бабу рядом, смешных спиногрызов и веселого дядю жены, который тоже любит рыбалку. Вдруг твоя позиция молодого (тут я улыбнулась) и независимого холостяка несколько пошатнулась и чуть стала ближе к земле. К людям. К банальному человеческому счастью.

Я здесь. Я жду тебя. Я согласна.

Пт, 24 окт., 13:59

На этой пафосной ноте (ты любишь долгие и громкие тосты: на свадьбе Ольки ты был чуть ли не красноречивее самого шефа (кстати, как он там тоже оказался?), я подумала, тебе должно понравиться) разреши закончить мой сумбурный поток сознания. Отключаюсь в ожидании приговора и моего розового спортивного костюма, спрятанного у тебя в шкафу (мне так хотелось стать тебе немного ближе, можешь оставить его у консьержки).

– Алло! Да, Глеб Георгиевич! Слушаю вас! Обед же еще не закончился! Уже нужна? Скоро буду! Что вы говорите? Выходить за вас? Что??? Что вы имеете в виду? Получили все мои СМС? (О, боже мой! Вот же идиотка!) Все-все пришли вам? Что назначать? День свадьбы? Вы с ума. Вы сумасшедший! Я согласна! Вам сорок один на самом деле? Не беда! Что вы не поняли? На ты. Хорошо. Ты не понял про секс, зеленый чай и спортивный костюм? Вечером у тебя я все объясню, милый друг!

Кенийская принцесса

– Мадам, еще джина?

– Спасибо, на сегодня достаточно.

Я наблюдала африканский оранжевый закат, сидя на террасе полюбившегося ресторана на пляже Диани Бич. Только вдали от обычных забот, суеты и хаоса большого города я могла позволить себе так долго рассмотреть, как садится солнце. Не мигая, следить за остывающим красным диском, который лениво погружается в засыпающие волны Индийского океана.

Только в путешествиях у меня бывало предостаточно времени, чтобы наслаждаться природой, ее загадками и всеми теми чудесными явлениями, на которые дома не было возможности обратить внимание. (Ну разве что за исключением смены дня и ночи). Ну и, конечно, появлялось время, чтобы следить за окружающими меня людьми – приезжими и местными жителями. Подмечать все те забавные детали, из которых потом складывались мои истории. Наблюдения были не просто частью праздного времяпрепровождения, это был инструмент мастера, моя, чего уж там, сильная сторона.

В то время я писала рассказы для одного небольшого журнала. Работу свою любила, и редактор каждый раз хвалил мои миниатюры. Но всегда мечтала написать что-то стоящее. Серьезное произведение, которое вышло бы отдельной книгой. Я была уверена, что у меня хватает навыков и мастерства. И что я уже выросла из двух страниц между рекламой прокладок и пищевых добавок.

Допив остатки Бомбея, я оглянулась. В ресторане было полно народу. Пили, что-то шумно обсуждали, размахивали руками, смеялись. Туристы – подгоревшие, румяные, праздно-счастливые.

Яркой вспышкой на общем фоне мелькнуло что-то желтое. Я присмотрелась. Мое внимание привлекла темнокожая девушка, обладательница желтого шелкового платья, сидящая за дальним угловым столиком с пожилым мужчиной. Светло-темнокожая. Если можно так сказать. Ее оттенок заметно отличалась от кожи официантов и барменов. Коричневая, бархатная, отливающая драгоценным металлом. Манеры ее были удивительно изящны. Такой изгиб спины, гордый подбородок, тончайшие длинные пальцы, держащие столовые приборы. Неторопливая грация женщины, которая знает наверняка, что за ней всегда следят любопытные и сладострастные глаза. Будь она на десять тонов светлее – так могла бы выглядеть французская аристократка.

Кенийская принцесса. Последующие семь дней я называла ее именно так. Я следила за каждым ее шагом, изучала детали многочисленных нарядов, пыталась разгадать темы душевных разговоров девушки и ее спутника. Он часто сжимал ее руку за столом так нежно, что на мои глаза наворачивались слезы. Принцессе было не больше двадцати. Ее спутнику – далеко за сорок. Шестьдесят – это же тоже за сорок? Меня это нисколько не смущало и романтизма не убавляло. Я должна была написать об этой паре роман.

Пусть я ничего о них не знала. Мне достаточно было понаблюдать за принцессой и ее спутником во время моего отпуска. История родилась бы сама собой.