Женщины как женщины - Елена Андрейчикова

Женщины как женщины

Елена Анатольевна Андрейчикова

© Елена Анатольевна Андрейчикова, 2016

© Инна Белова, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-4632-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

«Женщина, руководящаяся рассудком, а не сердцем, настоящая общественная зараза: она имеет недостатки страстной и любящей женщины, но ни одного из ее достоинств; она без жалости, без любви, без добродетели, без пола».

Оноре де Бальзак

В наш век высоких скоростей и грандиозных планов как важно нам, женщинам, все-таки не забывать о том, что мы – женщины. Помнить о легкости, а иногда и легкомыслии. О полезной самоиронии и правильной наивности. Серьезными быть мы всегда успеем.

В своих рассказах я постаралась подчеркнуть наши сильные стороны и восхититься ими. Немножко посмеяться над слабостями. Все герои и героини этих историй вымышлены. Никакой связи с реальностью. Любое совпадение считайте досадной оплошностью. Да-да, я все выдумала. Иногда мне кажется, что и себя я выдумываю. Женщина как женщина. Другое дело – черты характера. Тут все правда. Они обязательно кому-то принадлежат. И мне немножко.

Очень хочу сказать огромное спасибо всем – и мужчинам, и женщинам, которые вдохновили меня и продолжают вдохновлять. Благодаря которым на свет появилась эта книга. Полночи расставляла их список по значимости, по родству, по работе, по дружбе; в алфавитном порядке – по именам, а затем по фамилиям. Это оказалось сложнее, чем написать все эти рассказы. И вообще – не люблю я благодарности по списку. Кстати, групповые рассылки тоже ненавижу. Поэтому каждому из вас, лично, персонально, с глазу на глаз поспешу сказать мое искреннее, нежное, трепетное «благодарю».

Желание помечтать, пофантазировать, отвлечься от дел, почувствовать нежность, светлую грусть, смущение, вдохновение – надеюсь, такое послевкусие оставят у вас мои рассказы. И самое главное – я верю, что они заставят вас улыбнуться. Милые женщины, улыбайтесь почаще! Ведь женский смех притягивает счастье.

Искренне ваша Елена Андрейчикова

Остаться дома в понедельник

Мне очень повезло в жизни.

Мамуля и бабуля вложили в меня все, что могли: гены, время, деньги и образование.

Обе, потеряв мужей – одна на войне, другая в постели соседки, – самостоятельно преуспели в жизни и меня растили очень идейно: учеба, упорный труд, светлое будущее, независимость.

Вечная отличница, умница, красавица – лучшие их мечты осуществились.

Они так боялись за меня в детстве! Папы нет, дедушки нет. Поэтому были строги и за того, и за этого. Еще все время плакали, тревожась о моем полусиротском будущем.

О налаживании своей личной жизни им думать было некогда – работа, работа, работа и я. Бабуля – глава ОблОНО, мамуля – главбух в экспедиторской компании. Одни командирши вокруг, некого было посл… попросить не вмешиваться в воспитание.

Переживали, что не хватит накопленных денег, связей и фантазии дочурку приличной женщиной вырастить. Беспрестанно пеклись о моем обделенном детстве (так переживали, что позднее мне пришлось лечиться от начинающегося ожирения).

Отсутствие, пардон, секса сублимировали в слезы. Потоки слез, реки полноводные.

– Скушай, детка, котлетку! Вырастешь большой и красивой!

Не съем – слезы.

– Хочешь играть на скрипке? Отведу тебя в музыкальную школу. В память о дедушке, он так душевно играл!

Не хочу – слезы.

– Надень белые бантики, солнышко, они так тебе идут! Линейка же в школе последняя!

Сняла тайком. На фотографии увидели безбантичную. Слезы.

Беспроигрышная дрессировка.

Теперь мне стыдно, когда они плачут. Стыдно, когда я плачу. Бывает, конечно… но стыжусь сама себя. Призраки детства напоминают о манипуляциях с неокрепшим сознанием.

Но в целом мне очень повезло. Я всегда получала, что хотела. Лучшие игрушки, нарядные платья, средиземноморские круизы, машина на восемнадцатилетие – мамуля и бабуля старались изо всех сил. Немного их слез на день рождения и Новый год – всего лишь оплата счетов. Это же не портило праздник.

Девочка выросла. Выучила все уроки и стала самостоятельной. Живу отдельно, работаю. Делаю, что хочу. Счастлива. Хожу к мамуле с бабулей в гости – потоки слез теперь можно обрывать, яростно хлопнув дверью.

Сплю с хорошим мужчиной. Для родственников это называется «встречаюсь». Я уверена, они догадываются о наших регулярных обменах не только мнениями об экранизации «Великого Гэтсби», но и флорами. «Какая гадость!» – воскликнула бы бабуля, услышав это от меня без обиняков. «Негигиенично!» – маменька.

Почему «гадость»? В какой части «негигиенично»? Мне это кажется очень приятным. И нужным. И важным. Хоть я и надеваю стыдливо халат сразу после. Каждую пятницу и субботу. В другие дни он не может – живет с мамой, она будет часто звонить после десяти, переживать. Ему вставать на работу рано.

Вот замуж за него я никогда не выйду. А то попыталась как-то намекнуть о своих матримониальных планах прародительницам. Слезы и сопли заставили меня пообещать, что я дождусь более подходящей для умницы партии. Менеджер по продажам в небольшой компании. Полное фиаско!

А где мне взять директора? Наш женат. Подождать, когда уволят и заменят на неженатого? А может, этот разведется? Нет, так тоже не подойдет. Разведенный – некачественный жених, а я должна взять от жизни лучшее.

Когда я позволяю себе помечтать, то представляюсь его женой. Да-да, женой моего простого менеджера. Мы могли бы жить («о ужас, бесквартирный!» – это отчаянный крик бабули) у меня. Я научилась бы печь пироги, как его мама. И ему не надо было бы спешить домой с воскресенья по четверг.

Однажды я осталась бы дома в понедельник, накрасила черные стрелки в десять утра, надела прозрачный шелковый халат, откупорила бутылочку первоклассного шампанского и занялась любовью с моим интеллигентным менеджером среднего звена. Что ему стоит взять больничный раз в три года?

Не может. У него тоже передовые мама и бабушка. Единственный мужчина в семье, надежда и опора. С детства взваленная ответственность за весь генофонд. Они и сами прекрасно добывали хлеб насущный. Но так хотелось вырастить живую мечту о прекрасном принце, который в молодости им не достался. И не мог достаться в стране господствующего пролетариата.

Как он может трахать жену в понедельник утром? Мама узнает, не одобрит. Для этого нужно быть слишком свободным. Не по-советски свободным. Не по-родительски…

А что бы мои мамуля с бабулей сказали? Проститутка, алкоголичка и что самое оскорбительное… О ужас! Тунеядка!!!

Вырастили попрыгунью-стрекозу без чувства долга и стыда.

Да, я бы нагло отдавалась ему полпонедельника. Потом кормила пирогами прямо во влажной от бесстыдных трудов постели. Крошки бы сыпались, как тысячи укоров, прямо на кровать. Мой нежный муж, выросший в республике запретов, немного нервничал бы, имея меня в четвертый раз. Ему тоже не разрешали в детстве кушать в спальне.

А затем можно и Цветаеву процитировать. Не зря меня бабуля заставляла её учить наизусть и рассказывать позже раскрасневшимся от коньяка подругам.

И покурить.

И еще бокальчик.

Тогда бы я знала, для чего столько учиться, читать, зубрить. Чтобы потом позволить себе «Вдову», например, пироги с белужьей визигой и еще один оргазм в понедельник после строчки «Страсть, и юность, и гордыня – все сдалось без мятежа…».

Время танцевать

Вкус текилы приятно обжигает горло. Постепенно окутывают почти забытое расслабление и какая-то бесшабашность, оставшаяся в далекой юности.

Три, а может четыре подхода к барной стойке (к черту подсчеты, я должна забыться!) делают свое дело. Я готова танцевать.

Мои подруги танцевать не хотят. Ну и дуры – зачем тащиться в такую даль, чтобы вести себя как дома? Медленно напиваться у бара, обсуждая последние сплетни. Стоят старые калоши, когда все вокруг танцуют сальсу – такие молодые, счастливые, сексуальные (не мое словечко, но сегодня можно). Ну и что с того, что все они лет на двадцать моложе нас?

Мне наплевать. А еще меня абсолютно не трогает тот факт, что танцевать сальсу я не умею. Прикрываю глаза, поднимаю руки над головой и медленно виляю бедрами из стороны в сторону. Надеюсь, хоть в такт музыке.

Будучи от природы стеснительной, с закрытыми глазами я чувствую себя свободней. Уверена, что мои подруги сейчас смотрят на меня осуждающе. И подростки, окружающие нас, возможно, посмеиваются над взрослой дамой, решившейся выйти на танцпол. Меня это не беспокоит. Прикрытые веки отделяют мою скромную персону стальным занавесом от реальности.

Жаркий морской бриз делает движения плавными и ленивыми. Я хочу, чтобы музыка длилась вечно и мне не нужно было бы возвращаться к подругам, а потом в одинокий номер гостиницы, а затем, после отпуска, домой.